ты могла бы, конечно, исправить

ты могла бы, конечно, исправить свой милый неправильный
прикус —
чтобы горла чужие прокусывать ловко, в один удар.
каждую осень летать на неделю-другую в Ригу с
богатым супругом: он был бы блудлив и отчаянно стар…

возможно, и стоило стать бы холёною барской женою —
такой, что теряли бы голову напрочь чужие мужья...
но зачем тогда ты — эта девочка с нежной косою ржаною,
что в зеркало смотрит — шепчет: «Ведь это по-прежнему — я...»?

семинары по логике, преподы по непослушной гитаре…
миллионы падений, надломленный сахар тяжёлых побед…
и — подарок: любовь — только в хрупкой, неправильно выбранной таре,
что ломалась под будничной тяжестью купленных в «Конверсе» кед.

бесконечная смертная казнь, которую вдруг отменили,
убирая пригревшийся ствол от твоей помертвелой башки,
очень быстро счищает с души все обиды, истерики, гнили.
прикурив от обреза, сентябрь сурово командует: «Жги —

неудачные рифмы, толстенные кипы плохих фотографий,
непочатые письма от старых, не очень-то добрых друзей...
всех, кто в жизни когда-то от ярости тайной тебе не потрафил,
собери воедино — и гордо, без дрожи и боли рассей

над дырой в своей скрюченной памяти».
кончено. браво. навеки
нет ни тёмного прошлого больше, ни напоминаний о нём.
разводные границы манящих италий, испаний, норвегий,
рады стать твоим завтрашним солнечным, в вечность отправленным днём.

если ум не ночует в твоей голове в вечно юные двадцать —
непременно, воскреснув на плахах, вернётся в неё к тридцати.
ты тогда уже будешь по имени-отчеству длинному зваться,
не с портвейном гулять, а коньяк в ресторане неспешно цедить —

ну и пусть. на зеркалки-глаза накрути все свои субъективы —
и смотри в этот мир, как в общественный калейдоскоп:
он прекрасен, затейлив, незыблем, и всё в нём — и чудо, и диво,
и в улыбке его нет холодных, искусственных брекетов-скоб.

22/09/2016