Сердце в рассвете испитою просыпалось...

Сердце в рассвете испитою просыпалось
На исписанный беспечными ступнями песок.
Падким палом предков пылкой лапой,
А теперь талой колкости каленная порода.
Исполненная привкуса ракурса скованная красота,
Склонная плавной калькой полная дикой иронией,
Уронит бомбами осколки в пакет спокойствия.
Плотной пломбой истомленный просвет проема
Оползнем зреет на изломе,
Съедаемый вовлеченным в снимок маяка ума
Манией клюквы в клюве мается
Настроение в исступлении, разведенной долей
В подоле долготы, свыкнутой высоты поддернутая воспалением.
Воспламененной волей легло легкой наигранной гранью,
Огранкой предрекенной в рубиновом блуде
Вылюбленное вымя - влекомое своенравие.
Воркуют рубкой соблюденные с блюдца блики сотворения,
Сотканное стократно неотвратимо. Минотавром с храма восходит
Хладнокровное снотворное. В растерянности снятое растление
Простое потворство несет;
В гротеске отвесная неясность всеядная твердь,
Где смерть смиряется зыбкими зубами,
Пребывая в тыльной колыбели энтропии.