Презрение волчицы...

 

            ... Я обхитрил её: зная, что рано или поздно она покинет опасное болото и, миновав не менее опасное чистое поле, скроется в непроходимых дебрях на противоположной стороне Чулыма. Сделав приличный крюк на снегоходе, я затаился в одиночном колке посреди поля. Мой расчет оказался верным: через полчаса волчица появилась. Минуты две она стояла неподвижно, видимо, прислушиваясь, нет ли погони со стороны болота. Погони не было. Волчица неторопливо затрусила по полю в сторону Чулыма. Ах, как мне везло! Когда волчица почти поровнялась с колком, я, не торопясь, выехал ей навстречу: бежать бесполезно, путь отрезан и к реке, и обратно к болоту.

... В случае малейшей опасности вожак бесстыдно бросает стаю на произвол судьбы, спасая свою жизнь. Волчица стаю никогда не бросит, даже если ей грозит неминуемая гибель. Увидев меня, волчица, к моему изумлению, не метнулась в сторону. Она долго стояла неподвижно на одном месте, затем... легла на снег, повернув голову в направление спасительного Чулыма. Я подъехал ближе. Она даже не посмотрела в мою сторону. Каким-то сверхъестественным чувством волчица поняла, что сопротивление бесполезно и ей не уйти от погони и гибели: человек лишил ее права бороться за свою жизнь на равных. Её ненависть к преследователю сменилась равнодушием.Точнее, презрением.

  Такой степени унижения я не встречал в человеческом сообществе. Заглушив двигатель и разрядив карабин, я достал термос, отошел метров на десять от снегохода. Делал все, чтобы показать ей, что я не враг и вообще оказался в её владениях случайно - при мне только охотничий нож. Прошло минут десять. Волчица встала, и, не смотря в мою сторону, опустив голову, усталым шагом направилась в сторону Чулыма...