Ибн Сина. Кытья

1

Мне дервиша путь предназначен Аллахом.
Скиталец не знает сомнений и страхов,

Что вдруг потеряет насиженный дом,
И хлам, что зовут почему-то добром.

Какой самодержец, лукавый властитель,
Способен построить такую обитель,

Где горы, долины от века до века,
Как утварь домашняя для человека.

И что их дворцы? Как сарай для скотины
В сравненье с величием горной вершины.

Из города в город иду и в котомке
Лишь книги… Прочтут их когда-то потомки. 

2

Как избавится скорей
От отпущенных мне дней,

От невежд и властолюбцев,
От врагов и от друзей.

Одним словом, от людей.
Вдруг заснуть и не проснуться.

3

Душа не ест, душа не пьет
И только мудростью живет.

Спеши туда, где свитки книг,
Где древней истины родник.

Душа - лампада, масло – мысль,
Природа - сочетанье чисел.

Все остальное пыль времен,
Погасших душ кошмарный сон.

Абу Али не ведал сна,
Его спасал кувшин вина.

Горит вино не хуже масла,
Когда душа любви полна.

4

Для вас я беден, жалок и смешон?
Да, я таким Аллахом сотворен.

Я буду голодать, но корку хлеба
Не попрошу в смирении у неба,

И пусть я буду в выцветшей чалме,
Созвездия храня в своем уме.

И пусть смеются люди надо мной,
Коль Истина Творца тому виной. 

5

Наивны смертные - Аллаха злые дети
Убеждены, что знают все на свете,

Хотя в умах такая чехарда,
Что мало будет Страшного суда.

Ходил мудрец когда-то с фонарем,
Искал он человека днем с огнем,

И не нашел. За это надо выпить.
К чему фонарь, коль есть кувшин с вином?

6

Ты неприступна, люди говорят.
По мне, так перезрелый виноград.

Еще не много, станешь как изюм -
Опомнись, неприступная ханум!

Абу Али, нальет тебе вина,
И рухнет неприступности стена.

7

Мой век – темница…Так решил Аллах,
Не видя больше доброты в сердцах.

Стада людские блеют как бараны,
Что носят митры, кипы и тюрбаны.

И проливая кровь во имя веры,
Все как один - лжецы и лицемеры.

Абу Али отшельник, среди них,
Недаром пьет обычно за двоих,

В надежде, что Аллах простил давно,
Что Истине, он предпочел вино.

8

Достоин зваться человеком тот,
Кто как Творение себя осознает.

В природе видит материнский лик
И понимает Господа язык.

На нем цветы и звезды говорят,
И шелестит стихами каждый сад,

Поет ручей и ветер держит речь…
Мы созданы, чтоб этот мир беречь.

Моя душа и яблони – одно,
Хоть яблокам предпочитал вино.

Так все на свете связано душой,
Что наполняет этот мир земной.

Она скрепляет прочно все тела,
Оберегая этот мир от зла,

От тьмы ума, что насладиться рад,
Идеями, несущими распад.

Вчера я с облаками говорил
О той единственной, что на земле любил.

Кому еще доверить боль утрат,
Хоть отвечал мне дождик невпопад.

Так говорят обычно облака
С идущим одиноко сквозь века.

9

Будь одинок и к дружбе не стремись,
Пей по утрам, по вечерам молись.

Читай стихи и исцеляй людей,
Но опасайся преданных друзей.

Они так преданы, что предают всегда,
Когда в том появляется нужда.

Страшнее нет, чем друга поцелуй,
И потому напрасно не рискуй.
 
Шалунья роза и кувшин вина
За одиночество - хорошая цена.

10

Охота – для иных людей забава.
Они считают, что Аллах дал право

Травить и загонять …не ровен и час
За все природа покарает нас.

Абу Али травили словно волка
И загоняли, только все без толку.

Я уходил всегда из их силков,
Легенды обо мне - весь их улов.

Сам Газневи*, охотился за мной
Султан, чей потревожил я покой

Не став его придворным блюдолизом,
Чтоб потакать фанатика капризам.

Волк не собака, и его природа -
Суровый нрав и вечная свобода.

И после смерти, буду я скитаться
В лесах небесных, чтоб не пресмыкаться

В каком ни будь Раю или Аду.
И там я от охотников уйду

Лесной дорожкой, к Отчему порогу
И скажет мне Аллах: «Дошел, и слава Богу».


[Реконструкция утраченных смыслов. Ибн Ильяс (Влад Исхаков)]

                2016

* Махмуд Газневи — (970 1030), правитель государства династии Газневидов, включавшего в себя территорию Средней Азии, современного Афганистана и ряд областей Ирана. Отличался приверженностью к ортодоксальному исламу, что, видимо, стало причиной его ненависти к Ибн Сине, охоту за которым он вел долгие годы.