Es ist Krieg Это - война

Над городом восседает мгла,
Сотни глаз молчаливо таращаться в небо
Дождь
Прохлада
Сырость внутри людей
Сырость вдоль тратуара.
Сырость, заменяющая вопросы и ответы.
Леденящий асфальт,
И на его коже распрострёлось тело
Дрожащее
Стонующее
Оно раздирает руками асфальт,
Как и все прочие пялится в однотонное небо.
Крик: Es ist Krieg!
Крик: Es ist Krieg!

Бездомный мальчик, в изношенном и пыльном плаще общается к прохожему:
— Я голоден.
Я несчастен.
Меня пугает суета и цараящий вокруг ужас.
Прохожий смеётся ему в лицо.
Но продолжает слушать несчастного.
Он дрожит от холода
Он смотрит на него, как раненная зверушка на пархающего рядом  стервятника.
Тонким и переполненным жалостью и соплями голосом он молвит:
— Мне страшно.
Глаза наполняются слезами.
— Спрячьте меня, пожалуйста.
Помогите мне, умоляю.
Прохожий толкает мальчика на землю.
Прохожий смотрит на него, как сброд
Кидает ему под ноги монетку
Бросает иронично в его сторону
Крик: Es ist Krieg.
Крик: Es ist Krieg.

Своеобразная тишина.
Палата неизвестного номера.
Десять коек и шестадцать личностей ,
Назревает уйма вопросов,
Это с учётом мёртвых?
Или учётом многоликого Я?
Шестеро из них лежат на полу
Или же ютятся с другими?
Это число в целостности
Или всего лишь учитывая тех, кого до сих пор можно считать личностями?
Кто-то из них бьётся  головой об стену,
Кто-то яро пытается вырвать последние ненужные зубы,
Кто-то считает, что  может думать,
А кто-то считает, что существует справедливость,
Гром.
В палату просочился туман.
Вопрос: это правда?
Ответ: вздор и обман!
Шёпот: В чём дело?
Бред: стены слышат.
Взгляните на них видимо, они знают в чём дело.
Из другого конца коридора доносится  во всю глотку  крик:
Es ist Krieg!
Крик: Es ist Krieg!

Над стоящей толпою фантомов разносится меланхолия рупора.
Разносятся фразы.
Разносятся стаканы с водой, шприцы и глазные повязки.

Herren und Dammen, Kinder und Menschen.
Unsere Morale wurde krank zu sein.
Hier, die Still ist nur ein Traum.
Aber keine Panik.
Wir wei;en, dass sie Angst vor dem Sterben haben.
Wir wei;en, dass sie die Glaube brauchen.
Aber keine Panik.
Sie m;ssen zu verstehen:
Unsere vorige Lebens sind verloren.
Unsere Gedanken, Gotten, Planen und Gemach sind vergessen.
Und Gedanken...
Sie haben nicht mehr die Gedanken.
Der Kalt, die Sorge und zeitlos Grausig werden f;r lange Zeit uns verfolge.
Vielleicht nur einige Zeit
Vielleicht bis zu Ende.
Vielleicht zum unseren Tod.
Blutes Fl;sse.
Paradoxes Schmer.
T;dliche Kinder.
T;dliches Leben.
Aber...
Und aber keine Angst vor Worten:
Es ist Krieg.
Es ist nur ein Krieg.

Последняя бутылка вина поёт мне колыбельную.
Рассудок прибыл в дурман и это его конченная остановка.
Тишина орёт.
Мои уши разрываются от её вульгарности.
Одна рука бьёт по лицу,
Другая гладит осколки разбитой бутылки.
Сердце закатывает извечную драму о том, что оно ничего не чувствует,
Я не могу найти пальцы,
Но мне кажется, что они лежат на столе
Вместе с гильазами и догорающими волосами.
Когда в последний раз я видел зеркало?
Оно боится меня,
Оно бежало прочь
Оно разбилось
И в этом я нахожу наше сходство.
Взгляд в окно обходится мне дороже, чем жизнь
Выживание обходится дороже еды.
Я глух.
Мне пришлось отрезать уши, чтобы больше никогда не слышать
Крик:  Es ist Krieg.

Небо стало тяжким бременем,
Падающие из окном люди стали частью повседневности,
Точно так же, как куски траура;
Ими бьют по вискам, желая докопаться до здравого смысла.
Покрытые дымом взоры.
Изогнутые фонари вдоль алей,
И по ним идёт орава изогнутых хребтов.
Кто-то с пробитыми черепами,
Кто-то с запястьями наизнанку,
А кто-то с крестами и стигматами.
Гарь заменяет воздух.
Оры заменяют фелармонию.
Но кто заменит и променяет действительность?

Скорбящий и подавленный мальчик,.
Больные в четырёх стенах белины,
Пожирающий душу антрацитовый асфальт,
И абсолютно всем
И абсолютно каждому
Глубоко и подавно чхать на происходящее в провинции мозга,
Ибо значение имеет одно лишь внешнее,
Нутро давным давно погрязло в грязи, крови и дерьме.
Ведь отрезанными ушами вряд-ли кто-то смог бы услышать
Крик: Es ist Krieg.
Крик: Es ist Krieg!