Мелочь из карманов-4

***

Я видел Того Кто Диктует.
Он, принаклонившись ко мне,
Вливал эту силу простую,
Что режет слова из камней.

И, должен признаться, он - тёмный,
Туманный, суровый, лихой.
Но так терпелив и огромен:
Как в детстве играет со мной.

Мы ветер ломаем взъярённо,
Мы, как авиатора два -
Глядим с высоты неподъёмной
И видим нагие слова.



***

давайте больше мы не будем
вот это всё, вот это вот,
а будем что-нибудь, не знаю...
наоборот



***

перепутали ли кто не умер
а кто умер тот умер и что
а кто ты тут в остаточной сумме
взять хоть голубь несется почтов

для кому мы совсем не внимая
под поверхность купюры скользим
тараканья печальная стая
переносим июли сквозь зим

хоть ты брось хоть тащи как яремный
пустотою наступит Огромный
и убьёт по простейшей причине
ты позволил а мог быть мужчиной



***

Я иду за окном у дождя,
Он идет за окном у меня.
Так куда-то мы вместе идем,
А окно - это общий наш дом.

Я курю и, конечно, смотрю.
Нет, не брошу курить и смотреть.
Дождь - тот просто, такой: тюк, тюк (трюк),
Отбивая то четверть, то треть.

Нынче Пасха, я помню о ней,
Так как тот, кто пришёл и ушёл,
Был душою печальной своей -
Как феерия мокрых огней.

Я любил и тебя, Первомай.
Всю толпу и трибуну любил,
Оттого что был счастлив и мал.
Вроде, даже ещё не курил.



***

День как день, но сердца драм-машина
Скачет как известная ракета.
Где взять утешения мужчине,
Света, обогрева и совета?

Пусто, тяжело, невдохновенно.
Ох, судьба разорвана, помята.
Режет рожу бритвенная пена.
Котики где? Няшки? Где совята?

Есть друзья, ползти туда скорее,
Где взбодрят и высмеют, утроят,
Улыбнут, нальют, клешнёй огреют.
От последней тьмы слегка прикроют.



***

Мне приснилось, что я приснился нашему
Президенту. В виде такой собаки,
Что бежит с языком, задевая банки
Разноцветной капусты квашеной.

Ну приснилось, и пусть приснилось:
Разобраться б - кому в итоге. Главное -
Избегая имён и званий,
Дотянуться до высшей силы.

Для чего? Ах, к чему вопросы!
Чтоб, когда будешь яркой банкой
В президенте на ржавом тросе
Не грустила одна собака.



Воспевание кошки

Усатый игрушечный трактор,
Но женщина, между тем.
Поспорить могла б с Клеопатрой
В изяществе, красоте.

Пылает в квартирном просторе
Пушистая сверхзвезда.
Да имя одно чего стоит:
Косинусоида!

Двойная, к тому же - два солнца,
Два жолтых, горящих два.
А как чисто еду ворует,
Умнейшая голова!



***

Между Пойти и Вернуться
Что-то всегда да суётся,
Реки, волчары, колёса -
Можно легко сковырнуться.
Кроличьи норы, таблетки,
Бабушкины порученья.
Если пойдёшь - будь как Че, на,
Чтоб увернуться от метких -
Слышишь, Каренина Анна -
Быстрых колёс паровоза.

Чтобы не капали слёзы.
Чтобы вернуться, о, детка.



***

Из эманаций бабла и власти новый родился смешной народ.
Вроде бы люди, обычной масти - палятся, лишь открывая рот.
Кажется, чёрт языки им вяжет - лыка не вяжут. Кажется - в хлам.
То посоветуют "там" держаться, то спросят мёртвого: как дела?

Даже и тот, кто привык смотреться в рты их, как в зеркало по утрам,
Вздрогнет невольно и отшатнётся: вдоль языка, будто у костра
Трупики слов оживают мигом, на ноги встав, словно в страшных снах.
За руки взявшись, танцуют джигу, и наплясавшись, выходят к нам.

Ну его нафиг, кино такое - в детстве отлюблен Чужой, зомбак.
Хочется выйти в чистое поле, хочется их попросить вот так:
Может быть, жестами выйдет лучше, или пишите - будем читать.
Больно уж страшно вас стало слушать. Молча давайте-держитесь там.



***

- Шумные крикливые
Любители России мы,
Сильно агрессивные,
Бледа несём сивого.

Как не надорваться б нам
С коником в объятиях,
Кровь врагов испить до дна.
Восхищённо крикнуть: ах?

- Родину любите вы
Тихо, нежно, в сердце,
Таинство блюдите и
Сбавьте децибельцы.



***

"Такое" - любимое слово
Дружка одного моего.
Простейшее вроде бы слово,
Да много вместилось в него.

Война, и судьба, и веселье,
Любовь, нелюбовь - вся байда,
Всё то, что касается сердца,
Как в кейс поместилось туда.

Такой вот умелец знакомый,
Починкой машинки скоту
Известный - немногим. И слово
Его сберегу я во рту.



***

"И шестикрылый серафим"
А. С. Пушкин

Комар пришёл один,
И долго, долго вился.
Он знал - непобедим,
И, сука, в палец впился.

А после - не ушёл,
Не спрятался не скрылся:
Артерию нашёл,
Вонзился и упился.

Отважный гад, учи,
Учи меня терпенью!
Секрет открой в ночи
Бесстрашия и пенья.

И, снизойдя, инсект
Решил ответить. Гордо
Мне на ухо присел,
И вставил в ухо хобот.

И тонкий-тонкий гул
Прокрался в слух, как в вену:
"Я мелкий, но могу
Бо-бо любому сделать".



***

В субботу я вдруг встал в пять с тридцатью.
Зачем оно так рано и так ровно?
Мне страшно это: плохо я пою,
И вдруг мой рок во мне разочарован?

Противно мне позавтракать сейчас.
Да кто я, чтобы завтракать в пять тридцать?
Куда, куда я спал, зачем я встал!
Опохмелиться? Ждать рассвет? Опять убиться?



***

Покатилась башка Берлиоза
Это зрелище есть Грандиозо
Эта видимость есть поучильна
Ты смотри лишь смотри без причины

Понимай только сколько понятно
Сильно целься в слепящие пятна
Покатилась и катится дальше
Как Дубровский к заплаканной Маше

В её честь мавзолей будет создан
Назовут "В Её честь Берлиоза"
Не жалея себя и живущих
Она катится катится пуще

Не жалей же и ты сколько ходишь
Эту вещь что своею находишь
Просто пей что вокруг будь проститен
C этой круглой планетой в зените.



***

Как паучиха: приласкаешь - убиваешь.
Уж больно лихо, и запомнится надолго:
Другие это делали, ты знаешь,
Помягче: уходил живым в итоге.

И кто же будет "помнить"? - спросит критик,
Внимательный учётчик слов и строчек.
И может быть, ещё чего увидит -
Лови! Гордись, что ты писаки ловче.

Пусть тот, мифограф, но не князь и Мышкин,
Необитаемой необитатель вышки,
Пародия поэта, пятна лечит.
А ты фиксируй: мёртвый помнит вечно.


Страшилка

Лайкая котиков, ми-ми-ми ми-ми-ми,
Вы финансируете
Кото-ИГИЛ, дети.
Вам нужна нянечка, вовсе не няшечки.
Вам на горшок пора и ататашечки.



Арсению Тарковскому

Подсобным роботом в летающей стране
Мне довелось, ну что ж: спасибо, не в тюрьме,
Тьфу-тьфу через центральное плечо.
А вообще-то, мне хотелось - как сверчок,

Сверкать и петь, и без билетика лететь.
Невидимым порой сокрыться в клеть.
Ну да - мечтать, оно, конечно же, не грех.
Но так не вышло, мать его, Арсений, эх.



***

Решил прогуляться после работки по закоулкам детства, где давно не был. Коньячка минибутыль взял, сыра там в пластинках, пепси - запивать. Думал, ностальгия обласкает душу. Где там! Сыр хрен отлепишь от плёнки. Спрятаться негде: то бабки внимательные, то видеокамеры да охранники с вопросом - какого надо? Да вообще. Три колонки водяных, правда, нашёл - сто лет не видел. Разучился даже. Встал не с той стороны и давай качать. Соответственно, мокрый по пояс. Руки в сыре. Коньячок ничего. Начинающий уголовник юный попросил закурить - батей назвал. Ща, - говорит, - металл сдам, вернусь, выпьем. Спасибо, - говорю, - сынок, не сегодня.
Ну и стишок, конечно - как резюме общее:

Скоро останется везде
Одно видеонаблюде-
Ние. Ни я. И ни ты.
Да что там: откинутся и менты.



Поэзия, асфальт и лужи

Лучшие улетают к Нобелю.
А сердешные - вниз,
Ближе к асфальту: лобному
Месту. Оконца из.

Движутся, забывая всякое,
Люди и города.
Пьёт из под ног собака, а -
В луже плывёт звезда.

Лауреат читает лекции,
Хочет закончить уж ,
Приземлившись в Венеции -
Самой большой из луж.



***

Я буду, буду рад не удержать
Скользящую и тающую - ты.
А если удержать - покроет ржа
Тебя, меня, ночь и её цветы.

Ты тоже, если можешь, отпусти.
Ночь и её цветы не унести.
Как мне - тебя, как нам обоим - нас.
А кто бы смог? Ну, может, Фантомас...



Сонет

Помогал мне Бродксить курить,
Чтобы не улететь, как он.
Между нас протянулась нить,
И поставлен был кот на кон.

Рыжий - не убивать учил.
Был Тарковский на грани тонк.
Чорный Пушкин был сердцу мил.
Был Гомер завёрнут в хитон.

До Гомера был - звонк Пеан.
Френос - тих и торжественен.
А до них - инопланетян
Песни, взятых планетой в плен.

Но - всех раньше - звучала Ты
Выше слов, выше гор, звезды.