Изгнание. Перевод стихотворения Владимира Набокова
Пер. с английского
ПОТУСТОРОННИЙ
Изгнанник из Франции – верно, поэт:
небрит, угловат, чуть прозрачен на свет,
но вы разглядите его
спешащего в кампус, при яркости дня,
и в буре, когда он от гнева дождя
укрылся строкою Гюго.
О ветер, таинственной синью залей
и эту седую листву тополей,
и прошлое, и перемиги
красоток, и ножки, что шествуют сквозь
поэта, подобного духу, и врозь
несомые в будущность книги.
Верлен славный лектор, а где же Бодлер,
явивший величья и славы пример,
в бельгийском аду заточён?
Плющ в сон устремился, изгнанье воспев,
листва вспоминает прародину с «эф» –
то Франция иль Фаэтон.
Он в тело свое будто в тень погружен,
потомок еще не восставших времен,
взыскуя язык нелукавый.
Автограф на стуле, в Булонском лесу,
застывшем средь прочих – как трон на весу,
и некий – пленённый канавой.
1942
Вариант:
ИЗГНАННИК
Поэт из Франции: небритость, легкий тик,
со стопкой книг худой его двойник,
вы встретите в рассеянье его
средь кампуса, увитого плющом,
и ум безумца – ветром возмущен,
(ища прибежища в строке Гюго),
что в блеске между листьев тополей
роняет синевы бездонный клей,
иначе разбежались бы предметы,
что шествуют насквозь – велосипед,
красавицы, их ножки, тени, свет,
и книги, суетою не задеты.
Верлен учительствовавал в Англии. Бодлер
витийствовал в аду бельгийском, для химер,
и был неведенью судьей и братом.
Глаза плюща устремлены на блеф.
Листва бормочет о стране на «эф» –
как, например, Фортуна или фатум.
Он соглядатай собственных теней,
и разум медитирует ясней
в распадах плоти, на немом экране.
Итог: Булонский лес, где стулья меж кустов,
один торчит во рву, в тенетах слов,
а прочие – внимают на поляне.
Свидетельство о публикации №116082903381