Судьба Брюса Исмея

Корабль тонул, мужчины мужественны были,
Пуская в шлюпки только женщин и детей,
Прощались с женами, которых так любили,
Благословляли сыновей и дочерей.

И оставались на борту, и очень многим
Не довелось спастись и даже в землю лечь,
Когда на небо по светящейся дороге
Их души восходили, звезды чтоб зажечь…

И бедняки, и даже богачи порою
По-джентльменски или просто по-мужски
Тогда сочли за честь пожертвовать собою,
Хоть не скрывали своей боли и тоски.

И ты всё видел это, толком не оправясь
От горя, что твоей компании корабль
Уйдет на дно в свой первый рейс, едва прославясь,
И миру принесет не радость, а печаль.

Не так важны были огромные убытки
И репутации болезненный урон, –
Желанье жить страшнее самой зверской пытки
Пронзило, чувства все иные изгнав вон.

И вот последняя спасательная шлюпка
Была готова к спуску, и слепой порыв
Тебя толкнул в нее, вне доводов рассудка,
Навек дальнейшую судьбу определив…

Ты слишком жить хотел, от ужаса так трясся,
Что для себя не понял сам и не решил,
Как рядовой ли пассажир удачно спасся
Иль на всю жизнь непоправимо согрешил?

Отнял ли шанс на жизнь у женщины несчастной
Иль женщин не было поблизости уже? –
Пытался вспомнить ты потом, увы, напрасно,
Успокоения не находя душе…

Ты слишком жить хотел… Тогда не оглянулся…
О невиновности своей хоть лепетал,
Но целый мир к тебе спиною повернулся,
Как сам ты к кораблю, который погибал…

Уже тогда, когда спасательное судно
До места гибели под утро добралось
И подобрало уцелевших, то прилюдно
Тебе безмолвный суд их выдержать пришлось.

Ты шел, а люди пред тобою расступались,
Как перед отщепенцем, семенем грехов;
Они смотрели на тебя и осуждали
Одними взглядами, что даже хуже слов…

И те, которые тебя совсем не знали,
И те, которым хорошо ты был знаком, –
Все безошибочно порок твой ощущали,
Ты шел, как будто под позорным колпаком.

И это было лишь бесславное начало,
Потом с пристрастием допросы и суды
Не прекращались, что тебя опустошало
И разбивало больше, чем корабль льды…

И шансов не было достойно оправдаться,
И даже сам себя не мог ты оправдать,
До конца жизни продолжая сомневаться,
Не должен был ли пассажиром шлюпки стать.

Не должен был ли героически погибнуть,
Как Эдвард Джон Смит, Томас Эндрюс, Джозеф Белл,
Уильям Мёрдок, Генри Уайльд, и тоже сгинуть
Средь неопознанных иль утонувших тел.

Но захотел ты жить… И выжил… Только дальше
Категорически твоя жизнь не пошла! –
Ты для общественности стал навеки падшим,
Навеки воплощеньем трусости и зла.

И всего хуже, что ты сам не разобрался
В том, оттеснил кого-то или всё же нет,
Когда в числе людей спасенных оказался,
Ну а для мира однозначным был ответ…

Май 2014


Примечание:
Брюс Исмей – английский бизнесмен, который служил председателем и директором-распорядителем пароходной компании «Уайт Стар Лайн». Международное внимание привлёк тем, что был самым высокопоставленным лицом из 712 человек, который выжил в первом плавании лайнера своей компании, «Титаника». Исмей спасся на складной шлюпке. После катастрофы Исмей был «растерзан» американской и британской прессой за бегство с корабля, когда на нём ещё были женщины и дети. В стихотворении также упоминаются имена: Эдвард Джон Смит – капитан «Титаника», Томас Эндрюс – главный конструктор и исполнительный директор верфи «Харланд энд Вольф», построившей «Титаник», Джозеф Белл – главный инженер машинного отделения парохода, Уильям Мёрдок и Генри Уайльд – соответственно, первый и старший помощники капитана. Все они погибли при катастрофе «Титаника».