Рубеж

Я рад, что взрослею. Умом, не душою. И научился теперь отделять приятелей от друзей, друзей от любимых. И мнение каждого разделять. "Взболтать, но не смешивать", примерно так.
Пусть с каждым годом все меньше рифмы, но ритм все четче, и это важнее: мотив переменчив, ища направление, но скорость движения к цели прежняя, периоду жизни – такт. И в каждом должна быть и сильная (лучшая) доля, и доля слабее, как черновик необходимых ошибок. Бывает, загонишь произведение, и невралгией покалывать станет бок, тогда сделай паузу, отдохни, поразмысли... Но, все же, закончи работу в срок.

Мне говорили тысячу раз, что я не справлюсь, что мне не туда. Потери? Были. Падения? Были. Но только тверже стоит нога, делая первый шаг в неизвестность. Бывает, конечно, что устаешь, начинаешь хромать... И думаешь, кто бы подал тебе трость. Но я привык сам глодать эту кость...

Ты хочешь доверия? Вопрос лишь в силе твоих челюстей и остроте зубов, а после – в крепком желудке, способном переварить все скелеты в моем шкафу. Мы говорили с тобой про разные "мнения"...  Пожалуй, еще раз свое поясню:  я верю (разумеется, не каждому зверю) до тех пор, пока меня не кусают, тогда уж и сам укушу.

Итак, мне незачем врать, твоя безумная красота (а паче, конечно, твое безумие) пьянит, заплетает язык в давно заезженные формулировки типа "ты мой личный сорт героина", "ты мой кислород" и "ты вся моя жизнь". Но если быть по-трезвому честным (и, честно, трезвым), то ты – монолит, непробиваемый монолит, сладкой глазурью покрывший мне сердце. Когда-то я уже рифмовал его с "ни в ваттах, ни в герцах"... Три года с лишним прошло. По-прежнему не измерить. Нет такой единицы, которая длилась бы вечность.

Мне нравятся те, кто умеют слушать и слышать. Умеют молчать, как и говорить.
Один вопрос пока не решен: подашь ли ты трость мне, или же сможешь ее заменить?