От составителя

Когда человек уходит, по большому счету, остаются после него только дети да память его близких о нем - больше ничего. Когда уходит человек творческий - после него еще остаются его бумаги: часть его души.
Не берусь судить, я могу исходить только из собственного восприятия действительности, во всяком случае, каждый творческий человек желал бы что бы его мысли не остались "в туне", не востребованными.
Борис был человек творческий и я счел своей обязанностью по отношению к нему и его близким , хоть в какой-то мере сохранить его мысли, не запечатленные на типографской бумаге, если и не с целью последующей публикации, то хотя бы, просто для сохранения памяти о нем.
Людмилой Викторовной мне были любезно переданы две объемистые папки (то, что как она пояснила, смогла найти). При первом же беглом осмотре (это заняло один вечер), выяснилось следующее: папки состоят из (за редким исключением) отдельных разрозненных листов, которые представляют собой черновые варианты стихотворений, прозы (отрывков повестей и рассказов), нескольких эссе философского характера (так же не оконченных) и великого множества всякого рода изречений, афоризмов, просто удачных мыслей Бориса, которые, он видимо, впоследствии думал использовать в своей работе. На листах отсутствуют даты и нумерация, почерк, к сожалению, процентов на пятьдесят неразборчив. Названия произведений в девяносто девяти процентах, так же отсутствуют.
Вывод можно было сделать примерно следующий: архив далеко не полон, ибо я в нем не увидел много тех произведений, которые я видел ранее. (А так хотелось бы их заново прочитать! Право, они стоили внимания.) Основную часть бумаг, в нем содержащихся, по некоторым признакам можно отнести примерно к середине 90-х годов.
Ни одно из прозаических произведений (их было порядка трех, а может это были части одной вещи - кто знает?) воспроизводить не имело смысла -отсутствовала сюжетная линия.
Философские новеллы носят слишком личный, касающийся самого Бориса характер и я сожалею, пожалуй, что сам с ними ознакомился. И уж тем более, я не считаю себя вправе предавать их огласке для более широкой аудитории.
Что касается стихотворений (их в сборнике - 14), то здесь мне пришлось изрядно потрудится - ведь все это были черновые варианты со всеми вытекающими последствиями: перечеркивания, замена слов, а то и целых строчек и строф плюс сокращения и неразборчивый почерк. Каюсь, кое что, мне пришлось восстанавливать просто интуитивно. Но я сделал все что мог: в сборник не вошли лишь несколько отдельных четверостиший - вне общего контекста несозданных стихотворений включать их было бы бессмысленно.
Из великого же множества "изречений" Бориса мною включены в сборник чуть больше пятидесяти. Причины все те же: неразборчивость почерка, очень личный характер многих из них, отрыв от только ему известного какого-то контекста. Не скрою, были и не совсем удачные, на мой взгляд, или перефразирующие давно известные истины. В данном случае прошу извинить - я произвольно выбрал то, что мне казалось наиболее замечательным.
В заключении хотелось бы сказать следующее: я знал Бориса 21 год, и вот, только теперь, после его ухода, для меня открылись почти совершенно неизвестные мне грани его личности. Я думаю, многие прочитавшие этот сборник поймут меня. Я увидел человека ищущего, часто сомневающегося в правильности избранного пути и почти всегда глубоко страдающего. Пусть земля ему будет пухом!


И. Сахно