О, если я начну перечислять...

О, если я начну перечислять
Всё то, что я люблю, не хватит места.
И ради этого хочу опять
В другую жизнь, но чуть поинтересней.
Я в ней бы сохранила всё, что здесь
И радует, и удивляет снова.
А то, что раздражает: злоба, месть –
Не стоит оправдательного слова.
Но почему сейчас я не могу
Избавиться от гнева и обиды?
Увидеть, как на дальнем берегу
Совсем другие оживают виды.
Легко сказать «прости», но про себя.
Не всех могу простить, но надо, надо.
Мне проще позабыть таких ребят,
Которых раньше называла «гады».

Да и сейчас, нет-нет, а вдруг сорвусь,
Как будто лопнет скрытая пружина.
(КАК МНОГО ДУРАКОВ ТЕРЗАЕТ РУСЬ!)
Как точно отражает матерщина.
Она же порождает бесовство,
Она же с ним и борется поныне.
Лихое слово раскаляет ствол,
Когда другие меры вполовину.
Замучит когнитивный диссонанс
И сдавит поэтическое горло.
Поэт вдвойне страдает –
И за нас,
и за себя.
(В РОССИИ ВСЁ УПЁРЛИ!)
И думает совсем отдать концы
Перед таким неумолимым роком,
Но актуальные активные борцы
Живут
И утверждаются капслоком.

Так есть ли смысл рождаться в той стране,
Где все окуевают?
(ой, простите).
Не лучше ли молиться в тишине
За то, чтоб не родиться…
(даже в Питер?)
Так почему же тянет, чёрт возьми…
(А он возьмёт! Поосторожней, слово!)
Туда, где непонятно, как возник,
Но взял да и родился беспонтово.
И хочется, чтоб был отец и мать,
И чтобы дом, хоть маленький, но чистый,
И потихоньку жить да поживать,
Как русские народные буддисты.