Милиционер

Распался надвое замок,
Рассыпав гвозди в извиненьях.
Он выбил дверь, он это мог.
Он не терзается в сомненьях.

Его нисколько не смутил
Ни перегар ни вид пикантный.
Он врезал в дверь что было сил.
Вошёл нежданно гость незваный.

Бледнела тень мужского пола,
Тряслась как лист, забыв и срам.
Его спросил вошедший: «кто вы?».
Тот, заикаясь – «друг», – сказал.

«Оденься, друг, и уходи.
И вы мамаша одевайтесь.
Как мог я, так сюда войти?
Что в сапогах? – Вы не смущайтесь».

Одевшись, испарился «друг».
Остались двое – он и леди.
Она пьяна, и в ней испуг…
Она ещё любовью грезит…

А он не стал ей говорить,
Как у замызганного дома
Осенней ночью, еле жив,
Мальчонка спал на льду бетона.

На покрывальце, лишь в трусах.
Не рассказал, как на руках
Он нёс его в своём бушлате…
Как чайник грел он бедолаге.

И не сказал, как говорили
Они с мальцом о том ночлеге.
Как тот вздохнув сказал: «просили».
Что дали каждый по конфете.

Что мать достала покрывало
И расстелила под окном.
И вот, она пред ним стояла…
Но не сказал он ей о том.

Она ему вослед кричала,
Что он хамло, что выбил дверь.
А он ушёл. Таких не мало.
Таких, как тот милиционер.