Поцелуй

В тёмно-красном своём будет петь для меня моя дали,
В чёрно-белом своём преклоню перед нею главу,
И заслушаюсь я и умру от любви и печали.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?
(Б.Окуджава)
----------------------

Живых цветов ковёр и золото одежд.
Спадающих – как критики считают.
Декора лёгкий флёр. Штрихи прикрытых вежд.
О, Гюльчатай! –  А может
– чья-то Дали.
И рядом с ней – Булат, склоняющий главу.
Не Абдуллой – а Витязем учтивым.
Их так близки тела – И важно ль, как зовут?!
Куда важней влекущие мотивы.

11.08.2016
PS:
Флёр – это тонкая прозрачная ткань, покров таинственности, лёгкий ветер и, между прочим, если переводить с французского, цветок…

Гюльчатай – одна из персонажей художественного фильма «Белое солнце пустыни». Изначально роль предлагалась Ирине Печерниковой (её кандидатура была предложена ассистенткой режиссёра), но, прочитав сценарий, она отказалась, о чём впоследствии сожалела. В дальнейшем роль Гюльчатай играли две юные актрисы: сначала это была Татьяна Денисова из Московского циркового училища, затем её сменила Татьяна Федотова из Ленинградского балетного училища. Озвучивала роль телеведущая Центрального телевидения СССР Надежда Румянцева. В театральных постановках «Белого солнца пустыни» роль Гюльчатай исполняли Мехрангиз Гасанова, Алсу Густова и другие артистки оперы и балета.
Гюльчатай – шестнадцатилетняя девушка-подросток, – как отмечает Л. М. Будяк, – фактически – полуребёнок, младшая жена в гареме Абдуллы – кочующего лидера местного отряда басмачей – матёрого, законченного злодея (каким он предстаёт в прокатной, существенно урезанной цензурой версии фильма). Как отмечает культуролог А. Гоконаева, стереотипный образ русской женщины представлен в фильме ролью Екатерины Матвеевны. Если она символизирует русский дом, семейный очаг, то Гюльчатай выступает символом восточного гарема, который в культурном сознании нередко рассматривался как признак недостаточной цивилизованности в исламских обществах.
Петруха, который, судя по всему, ненамного старше её, настойчиво добивается её руки. Петрухой движет страстное желание увидеть лицо Гюльчатай – бывшей жены басмача, чей облик скрыт под паранджой  – как отмечают С. Н. и О. С. Якушенковы, – эта безликость восточной женщины манит русского парня, заставляет его полюбить обезличенный образ восточной красавицы. Но диалога между ними нет и счастливому браку так и не суждено случиться: Абдулла, захваченный в плен Суховым, воспользовавшись наивностью юной Гюльчатай, обманом освобождается из плена и душит её, а затем, переодевшись в её одежды, штыком закалывает Петруху, в очередной раз подошедшего свататься.
В связи с этой перестановкой не обошлось без курьёзов, которые прошли незамеченными для режиссёров монтажа. В фильме эпизод с гибелью Гюльчатай выглядит так: девушка с открытым лицом наливает в кувшин воду из ведра, затем, накинув на лицо паранджу, бежит в подвал на зов своего мужа — «эксплуататора». В действительности же воду наливала одна Гюльчатай (Федотова), а погибала в руках Абдуллы уже другая, предыдущая исполнительница роли Гюльчатай (Денисова).
Тюркское имя «цветок (Гюль) на горе (Тау), горный цветок». Или: Цветок радости.

Дали – это студентка – поэтесса, которая очень любила творчество Окуджавы, знала все его песни наизусть, и как то раз, на концерте, она подошла к нему и вручила книгу стихов, он был поражен. Ему понравилось её имя – и тогда, в ленинградской гостинице, он сразу написал два недостающих, на тот момент, четверостишия к песне: «В черно-красном своем будет петь для меня моя Дали...».  Впрочем, то – лишь чья-то версия. В тексте Окуджавы «дали» пишется обыкновенно с (а вот и опять не уверен) маленькой буквы.

«Витязь в тигровой шкуре», также «Витязь в барсовой шкуре», «Рыцарь в тигровой шкуре» – эпическая поэма, написанная на грузинском языке Шота Руставели, в XII веке, вероятнее всего между 1189-1212 годами.
Поэма эта в своём изначальном виде до нас не дошла. На протяжении веков текст поэмы претерпел определенные изменения в руках продолжателей – подражателей и множества переписчиков. Сохранилось немало интерполированных позднейших редакций XVI-XVIII вв., и среди исследователей не прекращается спор как относительно содержания в целом, так и относительно толкований отдельных мест произведения. Доныне остаётся неразрешённым и вопрос, откуда Руставели заимствовал сюжет своей поэмы. В литературе было высказано четыре мнения: первое основывается на словах самого Руставели, который в 16-й строфе поэмы заявляет, что «он нашёл персидский рассказ и переложил его стихами, словно крупную жемчужину, переходящую из рук в руки»; однако персидский оригинал, несмотря на все поиски, до сих пор не найден. Персидский рассказ, о котором говорит Руставели, является пересказом индийского эпоса "Рамаяна", совпадающего с поэмой «Витязь в тигровой шкуре» как в целом, так и во множестве мелких деталей.
Второе мнение впервые было высказано профессором Д. И. Чубиновым, который доказывает, что Руставели не заимствовал сюжета «Витязя в тигровой шкуре» у восточных писателей; она создана им самим и направлена к прославлению царицы Тамары.
Третье мнение принадлежит А. Хаханову: сравнивая стихи Руставели с народными песнями о Тариэле, он предположил, что искусственная поэма XII века имеет своим основанием народную поэзию, подобно тому как «Фауст» и «Гамлет» восходят к средневековым народным традициям. Руставели воспользовался народным сказанием для изображения великой исторической эпохи. Сопоставление обращающихся среди грузинского народа песен о Тариэле с поэмой Руставели, где главным героем является Тариэл, обнаруживает безусловное их сходство в общем сюжете и в деталях.
С другой стороны, сравнение жизни Тамары с событиями, описываемыми в поэме, даёт повод думать, что под именем главной героини, Нестан-Дареджан, скрывается сама Тамара. Можно думать, что поэт намеренно перенёс сюжет «Витязя…» в идеальную местность – «в Индию, Аравию, Китай» – с целью отвести читателя от догадок и скрыть свою любовь, «для которой нет лекарства…».
Хотя есть предположения, что события, описаные в поэме, перенесены в другие страны, дабы показать, что расовые различия между народами несуществены, и эта история могла быть в любой другой стране, нежели только в Грузии.
Фабула поэмы «Витязь в тигровой шкуре» сводится к следующему: именитый, но пожилой царь Аравии — Ростеван, не имея сына-наследника, возводит на престол свою единственную дочь — прелестную и умную Тинатину, которая питала любовь к выдающемуся полководцу...
Примечательна ars poetica Руставели, данная в знаменитом прологе поэмы. Для поэта бесспорны высокое общественное назначение и идейная ценность поэзии. Руставели защищает преимущество эпического жанра перед лирическим, годным, по его мнению, лишь для «увеселений, ухаживаний и забав». Подлинный поэт, по его воззрениям, – эпик, творец крупных повествований.
Руставели – ярый поборник гуманистического монархизма, зиждущегося на началах сюзеренно-вассальных взаимоотношений и династического легитимизма. Одним из центральных мотивов поэмы являются культ рыцарства, воинская доблесть и мужество. Идеализируемый поэтом герой-рыцарь предан и самоотвержен в дружбе и в товариществе. Дружба и товарищество – основа рыцарского правопорядка; солидарность и самопожертвование – лелеемый идеал Руставели. Рыцари бескорыстно и безвозмездно защищают торговцев от пиратов и разбойников, с величайшим почтением и уважением относятся к женщине, покровительствуют и помогают вдовам и сиротам, нуждающимся, неимущим. Руставели проповедует щедрость, равномерную милость «к великим и малым», «так как солнце одинаково озаряет своими лучами и розы и помет». Он ратует за свободный «выбор в супруги». Воспевая любовь, чуждую корыстолюбивых чувств, Руставели страстно осуждает бессердечие и необузданные сексуальные вожделения. Примечательно, что и руставелевской любви – «миджнуроба» – присущи формы патронатских (сюзеренно-вассальных) взаимоотношений. Любимая женщина по своему положению является наивысшим патроном-сюзереном, влюблённый же витязь лишь «всепреданнейший» вассал-слуга (кма).