Сновидения-2. Генрих Гейне

2.

            Ein Traum, gar seltsam schauerlich,
            Ergoetzte und erschreckte mich.
            Noch schwebt mir vor manch grausig Bild,
            Und in dem Herzen wogt es wild.

            Das war ein Garten, wunderschoen,
            Da wollt ich lustig mich ergehn;
            Viel schoene Blumen sahn mich an,
            Ich hatte meine Freude dran.

            Es zwitscherten die Voegelein
            Viel muntre Liebesmelodei'n;
            Die Sonne rot, von Gold umstrahlt,
            Die Blumen lustig bunt bemalt.

            Viel Balsamduft aus Kraeutern rinnt,
            Die Luefte wehen lieb und lind;
            Und alles schimmert, alles lacht,
            Und zeigt mir freundlich seine Pracht.

            Inmitten in dem Blumenland
            Ein klarer Marmorbrunnen stand;
            Da schaut ich eine schoene Maid,
            Die emsig wusch ein weisses Kleid.

            Die Waenglein suess, die Aeuglein mild,
            Ein blondgelocktes Heil'genbild;
            Und wie ich schau, die Maid ich fand
            So fremd und doch so wohlbekannt.

            Die schoene Maid, die sputet sich,
            Sie summt ein Lied gar wunderlich:
            »Rinne, rinne Waesserlein,
            Wasche mir das Linnen rein!«

            Ich ging und nahete mich ihr,
            Und fluesterte: »O sage mir,
            Du wunderschoene, suesse Maid,
            Fuer wen ist dieses weisse Kleid?«

            Da sprach sie schnell: »Sei bald bereit,
            Ich wasche dir dein Totenkleid!«
            Und als sie dies gesprochen kaum,
            Zerfloss das ganze Bild, wie Schaum. -

            Und fortgezaubert stand ich bald
            In einem duestern, wilden Wald.
            Die Baeume ragten himmelan;
            Ich stand erstaunt und sann und sann.

            Und horch! welch dumpfer Widerhall!
            Wie ferner Aextenschlaege Schall;
            Ich eil durch Busch und Wildnis fort,
            Und komm an einen freien Ort.

            Inmitten in dem gruenen Raum,
            Da stand ein grosser Eichenbaum;
            Und sieh! mein Maegdlein wundersam
            Haut mit dem Beil den Eichenstamm.

            Und Schlag auf Schlag, und sonder Weil',
            Summt sie ein Lied und schwingt das Beil:
            »Eisen blink, Eisen blank,
            Zimmre hurtig Eichenschrank!«

            Ich ging und nahete mich ihr,
            Und fluesterte: »O sage mir,
            Du wundersuesses Maegdelein,
            Wem zimmerst du den Eichenschrein?«

            Da sprach sie schnell: »Die Zeit ist karg,
            Ich zimmre deinen Totensarg!«
            Und als sie dies gesprochen kaum,
            Zerfloss das ganze Bild, wie Schaum. -

            Es lag so bleich, es lag so weit
            Ringsum nur kahle, kahle Heid';
            Ich wusste nicht, wie mir geschah,
            Und heimlich schaudernd stand ich da.

            Und nun ich eben fuerder schweif,
            Gewahr ich einen weissen Streif;
            Ich eilt drauf zu, und eilt und stand,
            Und sieh! die schoene Maid ich fand.

            Auf weiter Heid' stand weisse Maid,
            Grub tief die Erd' mit Grabescheit.
            Kaum wagt ich noch sie anzuschaun,
            Sie war so schoen und doch ein Grau'n.

            Die schoene Maid, die sputet sich,
            Sie summt ein Lied gar wunderlich:
            »Spaten, Spaten, scharf und breit,
            Schaufle Grube tief und weit!«

            Ich ging und nahete mich ihr,
            Und fluesterte: »O sage mir,
            Du wunderschoene, suesse Maid,
            Was diese Grube hier bedeut't?«

            Da sprach sie schnell: »Sei still, ich hab
            Geschaufelt dir ein kuehles Grab.«
            Und als so sprach die schoene Maid,
            Da oeffnet sich die Grube weit;

            Und als ich in die Grube schaut,
            Ein kalter Schauer mich durchgraut;
            Und in die dunkle Grabesnacht
            Stuerzt ich hinein - und bin erwacht.
----------------------------------------
«Сновидения-2» Генрих Гейне

Сон, что растаял в свете дня,
Тревожит до сих пор меня:
Обрывки серые парят
И в моём сердце говорят.

Во сне я видел дивный сад,
Я был гулять в нём очень рад.
Там чудные цветы цвели
И душу радостью зажгли.

Там пели птицы на ветвях –
Был незнаком им птичий страх,
И солнце в нимбе золотом
Ласкало сад своим лучом.

Сорняк смолою пряной пах,
И сладко веяло в цветах.
Мерцал тот сад, что было сил,
И свою пышность мне дарил.

А в центре сада, где каштан,
Стоял из мрамора фонтан,
Там девушка была одна,
Стирала белый плащ она.

На щёчках розы, дивный взгляд,
И локоны спадали в ряд.
Она стояла предо мной
И столь знакомой, и чужой.

Не выпуская плащ из рук,
Девица напевала вслух:
«Теки, вода, живой струёй
И чисто мне бельё отмой!»

Я к ней приблизился во сне
И произнёс: «Скажи-ка мне,
Любезное дитя, не плачь –
Кому стираешь этот плащ?»

Сказала: «Будь готов к судьбе –
Стираю саван я тебе!»
Едва сказала те слова,
Растаял сад и вся трава.

И вот уж я опять стою
В дремучем сумрачном краю.
Шумят деревья до небес –
Меня пугает этот лес.

Какая мрачная пора:
Слышны удары топора.
Сквозь чащу быстро я спешу
И на опушку выхожу.

На перекрёстке двух дорог
Стоит дубовый теремок,
И что ж? Моя девица в нём
Пень разрубает топором.
 
Удар, удар из рук её,
И песенку она поёт:
«Чурка ох, чурка ах,
Стройся же, дубовый шкаф!»

Я к ней приблизился во сне
И произнёс: «Скажи-ка мне,
Зачем топор в твоих руках,
Кому ты рубишь этот шкаф?»

Сказала: «Будь готов к судьбе –
Я гроб построила тебе!»
Едва сказала те слова,
Растаял лес и вся трава.

Тумана клочья вдруг клубят –
Я вижу луг вокруг себя.
Не знаю, как сюда попал.
Плывут по небу облака.

По лугу слепо я брожу
И вдруг тропинку нахожу,
Иду – и вдруг знакомый вид:
Моя девица там стоит.

Её я вижу и бегу:
Копает землю на лугу.
Только не в белом уж она,
А в серый плащ облачена.

Не выпустив совка из рук,
Девица напевает вслух:
«Заступ, заступ острый мой,
Рой могилу подо мной!»

Я к ней приблизился во сне
И произнёс: «Скажи-ка мне,
Дитя прелестной красоты,
Зачем могилу роешь ты?»

Сказала: «Будь готов к судьбе –
Могилу вырыла тебе».
Едва же то произнесла,
Могила вширь вдруг поползла.

Я внутрь с испугом посмотрел,
Мной липкий ужас овладел,
И оступился я, скользя,
Упал – и тут проснулся я.

(10-11.08.2016)