Дыхало - местное чистилище

И вот, течения в громадном океане человеческой глупости обретают общий поток.
Здесь собрались все - бедные и богатые, честные и лжецы,
Хищники и травоядные, старые и молодые, Сансара скручивает подводный мир в шерстяной клубок.
Обретает над миром безграничную власть и складывает со всеми началами концы.
Но, послушайте только, бурлящие воды становятся одной большой дымящейся корзиной.
Этот дым, подобно горному туману, заметает глаза белой пылью.
От мала до велика всех рыбок накрывает безумной лавиной.
Ком становится все больше и больше, летит, будто у него есть крылья.
Приземляясь на дно раскидает обратно всех рыб.
И богатые станут бедными, старые станут молодыми, лжецы станут честными,
Лишь одна вещь не изменится, будет стоять исполинскою глыбой:
Коралловый риф с наркотиком едким, превращающий жизни в смертельный бой;
Именно тогда, все ваши водоемы станут солеными, все ваши океаны станут пресными.
А, жестами
Даже и не объяснить глупым рыбам, что их место теперь не там, где их дом.
Их мир перевернулся верх дном.
И станет теперь их истинным ареалом этот безумный Содом.
Как когда-то о том,
Рассказал им их образ, запечатленный на всех иконах в углах,
Их местный Аллах.
Что-то вроде огромного кита, что запечатлен с кадилом в руке
И плывет по реке,
Это вроде и парадокс, вроде и является бредом безумного гения,
Но, правда - систематизирует, люди про него сочиняют легенды, гладят ушки
В мелких церквушках
Его величества, пением.
Мнения не менять, заставляют неверных им гражданам.
Говорят, что из песка, плавник их мессии мог сделать тот самый наркотик,
Что полипами создан, как правило был,
Коралловый риф запрятавший ил.
И мил не дельфин, тому Богу киту,
А каждая чертова рыбка:
Налим, сельдь, форель, даже самая мерзкая килька
Любима серым громилой.
Кумиром стал кит для среднего класса,
Вся фосфоросодержащая масса стала не просто источником мяса,
А в плясе забылась о главном загадочном бремени божественной рясы.
Ведь их кардинал совсем и не рыба, как принято было в воде обитающими.
"Аминь, дорогие фанатики, монахи, священники.
Я рад вас приветствовать, отбросьте полемику.
Эукариот я, но с вашего позволения, называйте меня млекопитающим."