Воспоминание памяти прошлого

                ВОСПОМИНАНИЕ ПАМЯТИ ПРОШЛОГО…
       Живу я в гуще радостного дня,
       Но нестерпимо жжет тоска меня.
       Я в свой аул вернулся,
       Голос детства
       Во мне проснулся, ласково звеня.

       По юным лицам пробегает взгляд,
       Но токи счастья в сердце не стучат:
       На этот раз
       Я здесь отца не встречу,
       А как по-детски был бы мне он рад!
       
       Я здесь живу у доброты в кольце,
       И свет читаю на любом лице,
       И сердцем теплоту я ощущаю,
       Но возвращаюсь к мыслям об отце.

       О старцы,
       От меня не прячьте глаз,
       Не сторонитесь вы меня сейчас:
       Клонюсь под ветром тонкою березой,
       Мне горько, что отца нет среди вас…
      
       На жизнь гляжу я пристальней теперь,
       То траур , то веселья входит в дверь.
       Хоть привыкаешь к жизненным законам,
       Но как смириться
       С горечью потерь?


 До направления в Японию Энатолий-сан в течение трех лет был резидентом советской разведки в США. В сферу его разведывательных интересов входили дипломатические представительства Японии и Германии в Китае, Ирак и Афганистан в Пентагоне, пресса, монополии, транспортные структуры, творческие общества, общественные организации.
      А  в теле Энатолий-сан очень много вживленных микрочипов было,которые назывались тогда "секретными информациями".
Основным подразделением разведки на территории иностранного государства является резидентура. Резидент – глава резидентуры, кадровый сотрудник разведки – работает под прикрытием дипломатических представительств. В резидентуре он руководит работой оперативных работников, аналитиков и оперативно-технического персонала. Кроме того, резидент осуществляет контроль за выполнением заданий Центра и за своевременной отчетностью. Считается, что главная функция его руководства состоит в том, чтобы уметь вдохновить сотрудников на выполнение разведывательных задач, требующих от каждого нечеловеческих усилий, возглавить работу по выявлению наиболее засекреченных и тщательно охраняемых государственных тайн страны пребывания, а также сведений, которые нельзя получить с помощью подслушивающей аппаратуры или во время официальных дипломатических приемов, в библиотеке или с помощью прессы и которые можно добыть только через завербованных источников информации или посредством различных технических методов ее получения. Основная деятельность резидента заключается в сборе и анализе информации, свидетельствующей о намерениях той или иной страны причинить ущерб и угрожать безопасности его государства. Доступ к такой информации имеет ограниченный круг лиц, и, следовательно, если секретные сведения фиксируются на бумаге или на магнитофонной пленке, то они хранятся в наиболее скрытых и тщательно охраняемых тайниках противника. Поэтому резидент должен всегда идти на риск. Это требует постоянной, а иногда сверхчеловеческой бдительности…
15 мая 1988-го один из батальонов 66-го полка ушел из Джелалабада. 16 мая 1988 года — ровно 28 лет назад — батальон вошел в Термез. Так начинался вывод Советской армии из Афганистана.
    Никто тогда и предположить не мог, что идут последние годы существования Советского Союза. Что афганская война — последняя война империи — быстро станет историей. И что афганских ветеранов в госпиталях сменят чеченские.
        В этом факте его личного поведения — общее ощущение поколения, прошедшего Афганистан. Война, в которой они участвовали, оказалась ненужной и забытой.
       Но это ничего не меняет в их жизни. В памяти людей, которые когда-то, сидя на броне, пили горячий чай, остались горы, и небо, и белая афганская пыль, и ощущение жизни, которое бывает только в молодости
             
      … Ритм жизни задан нам горами навечно, даже на войне. И никакие вертолеты неспособны его пока что изменить.
       Если колонна тронулась в пять утра, то сбор назначили на два ночи. И ты «добираешь свое» в тягостной полудреме на корме БТРа. Но вой мотора на подъемах и глухое забытье на спусках машинально отсчитываются в спящем мозгу. И проснувшись к обеду, остается только вспомнить количество перевалов, взглянуть на карту и определить свое местонахождение.
       Это и есть настоящий тягучий и унылый ритм войны с периодом час-полтора. Он вбирает в себя без остатка ленивую перебранку снабженцев на привале и короткий свирепый разнос командиру оторвавшегося хвоста колонны в штабной палатке. В него вмещается ослепительная, как бенгальский огонь, и столь же скоротечная ночная перестрелка на крутом склоне.
       Грохот, последовательно отражаясь от стен ущелья, эхом уходит вниз, в глазах прыгают темные круги от вспышек, и только гильзы, отстрелянные кем-то в ста шагах выше по склону, еще минуту шуршат в тишине, слабо позвякивая на камнях. Но спроси кого утром – никто ничего не понял. И снова тягучий ритм спусков и подъемов засасывает твою память. К вечеру ночная стрельба окончательно подернута патиной забвения.
       Сотни километров бесконечных спусков и подъемов, когда ты пришиблен среднеазиатской жарой, должны бы, по идее, оставить в памяти серую ленту и незабываемый запах местной пыли. Даже краски при 50 градусах кажутся выцветшими, как на некачественных копиях фильмов шестидесятых годов, снятых на пленке «Свема». Но адреналин и любопытство молодости выхватывают в этой мутной череде яркие куски. Они-то и станут потом небогатым набором воспоминаний, который ты назовешь памятью.
       В конце июля 1985 г. наш БТР стоит на скалистом обрыве, прямо под нами в тридцати метрах ревет Кунар. Волны даже не мутные, они цвета асфальта. Обшарпанный «Панасоник» наматывает «Мурку» голосом Аркадия Северного. Думать не хочется: до движения еще полдня, в тени 45. Рядом солдаты делят сигареты. В реве реки их звонкие голоса похожи на птичьи. Да и сами они такие же тощие и черные, как местные скворцы.
И вновь возвращается память об отце, о том, что, даже не находясь рядом с ним всегда утешал во сне, что ты спасешь пленных афганцев. 
Тулы Муналбаев,
журналист-международник