В меха одет, он часто мимо проходил...

В меха одет, он часто мимо проходил...  Тайком он опускал в стакан бумажный рубль-монету, украдкой познавал её черты, но не хватало света в подземном переходе, было вроде примерно лет шестнадцать ей, а может боле...  И он неволей проникался, но стыдился чувства, ведь не к лицу совсем ему распутство мыслей в отношении девы нищей...
Она же, невеселая обычно, искала правды... В застенках маленькой каморки сливала мысли на помятую бумагу... Мечталось ей, не о любви и не о муже, мечталось ей, она народу служит и долю женскую на паперть возложив, она, не хуже государственных мужей, отчизной правит...
Ну а он, не зная правды всей, как пленник собственных обманчивых идей, во снах своих лелеял чувства, но место рядом оставалось пусто и безразлично было для судьбы-злодейки, немое одиночество в застенках, и жёлто-синяя холодная луна своё лукавое тепло пока одна ему дарила по ночам и была рада, что только с ней он испивал бокал прохладного вина... Одна...
Одна... не сломлена, идеями богата, и не последняя в рядах родного брата, что так любил её, как думалось, однако, стремление к мятежу на первом месте и никогда не быть сестре невестой, а партии служить и вольнодумцам рьяным, он видел в ней бойца, не хуже Жанны и участь ей в награду, думал он, той партии товарищеский поклон....
Он заступил на службу ровно в восемь, так холодно, как будто снова осень, но день сегодня обещал быть тёплым, в домах напротив открывались окна, всё было так, но как гнилая плесень, тревога плавно проникала в мысли...
Погода всё же портилась, к обеду стальные тучи затянули небо, но делу это не слыло помехой, Его Величество в пять, по подсчётам, будет ехать, и для неё святою станет роль, вооружившись, совершить разбой и душегубством завершив набег, задать начало будущих побед...
Проспект центральный ликовал народом, сигнала ждали, для того собрали на этой улице рабочую толпу, чтоб показать всю радость по нему, правителю тому, и тот, чтоб убедился, что влюблён в него от мала до велика весь народ...
Как будто смолкло всё вокруг неё... и вот... как в хрониках безмолвных кинолент, в руках её чернеет пистолет, она лишь видит цель, вокруг туман, и дрожью клят оптический обман, но слишком выверен был девичий прицел - прямой наводкой попадая в цель...

Весна... Весна... Так неожиданна... Так ожидаема... Но незаметна... И не встречаема уж больше никогда...

Его реакция стремительна была...
Он лишь возвёл курок и зоркий глаз, по долгу службы выполнив приказ, не узнавая милого желанного лица в том образе убийцы-подлеца, извлёк из той груди прощальный стон... не будь он на турнирах чемпион.
Народ взревел. Святая грудь пробита. Но не заметила толпа убитой, лежавшей на мощённой мостовой...

Весна... Весна... Вернись назад... Постой!..  Вложи ты в руки девичьи цветы... Меж любящими протяни мосты... И ароматом яблони в цвету, с лихвой наполни жизни красоту...

Он часто посещал могилу ту...
А года два уже в углу квартиры пылилась честь военного мундира...


Август 2016 г.