Вспомнить свою статью

(ОТЦУ ПОСВЯЩАЕТСЯ)

Мать учит детей, отец – на Киче второй срок мотает,
Руставели вроде выбрался из капкана, но душа страдает.

Эти коридоры памяти врят ли нас оставят,
Пока барыги Христа в Храмах славят…

В натуре, чтобы поэт попал в рай, коммунисты его удавят,
А пока мы считаем дни, покуда демократы правят…

И где здесь воля? В натуре: «налей, напарь, да раскумарь»,
И ты уже целуешь не женщину, а тварь…

Статья скрутила ласты,
Валов думает про Донбасс. Родину его делят касты.

Их учить – себе дороже,
Лучше уж пиво и водяра, чем сомнительная дорожка…

Еще сигареты или сигары, один *** –
Путевые люди давно убрали из рациона эту дурь.

Возраст давит, а салаги косят,
Сомнительные генералы, вместо Багрова, погоны свои носят.

Им бы хотя бы пятерик колючего режима,
А то отцы чалятся, а у этих лживый рисунок на теле нашит.

Каждый второй – бандит и слушает Круга,
А при серьезном разборе с удовольствием предаст друга.

Либо ради лове, либо самому, чтобы не сесть,
Сейчас молодые вместо православия выбирают месть.

Я молчу еще о судейских чинах,
Таким обычно все равно, о чем гутарют Христос и Аллах.

Закроют, а потом разберутся,
Интересно, почему у нас на каждом углу коррупция?

Суки наш мозг выносят вперед ногами,
В воздухе пахнет сроком и кровавыми стихами…

И, поверь, у них найдется всегда причина личная,
Чтобы нас осудить, а им поставить «отлично»!

Не волнуйся, браток, нам чистилище светит,
Поднял к небу облизанный палец – наш ветер!

Тяжелый советский вагон везут на Кичу,
Где только погоняют и кличат…

Столько спрятанных лет среди забора,
А лицемеры с удовольствием сладкоежек едят мой тридцать первый торт…

И уже скоро будут отмечать возраст Христа,
Целуя друг друга в ядовитые уста.

А здесь только нары и руки,
И даже любимая отреклась под рокерские звуки.

Дело сошьют и возьмут под карандаш,
Разведчики бабу выпустили, а она все еще входит в раш…

А я бы голову ей отрезал, ей Богу,
Сучки стали синонимом срока.

Кожа все равно сгниет под накатом времени,
Не пропадет только вера в нашем славянском племени.

После убийства чмыря еще надо в себя придти,
В свое время женщине сказал: «Наследника мне роди!

И она родила, ибо лучшая и светлая, как Луна,
У такой душу не выпить до дна.

Самарская земля научила, Гурам помог,
Если бы в душе не сидел Есенин, я бы писал, как Блок.

Да, Кивинов во многом прав,
Судья Плахова подвела под овердрафт…

И таких все больше и больше, в натуре,
Доверили закон дуре…

Реп еще крутится, его врят ли оставишь,
Только к сроку годков прибавишь…

Если б знала дева Мария, как это тяжело забывать,
Как тяжело мотать…

Да и писать сложно, если понять эту делюгу,
Такое не пожелаешь даже врагу…
2016