Неразобранное 1993-1995

1.
Осенью
Падает небо,
Небо
Комкает, пачкает ворох дней.
Осенью
Вижу справа и слева
Ходят
Вереницы поблекших теней.

Кто-то ушёл этой осенью - и не вернулся,
Кто-то упал на мокрый асфальт - и не встал.
Нас хотят сделать грязнее. Я оглянулся.
Кем я стал ? Кем ты стал ?

Завтра
Грянет мороз.
Дороги
Затрещат от добра и зла.
Завтра
Очистят души
И ноги.
Сделают мне саркофаг
из стекла.

Кто-то почистится и поспешит, не простившись,
В руки возьмёт добро и слепит снежок.
Круг свой пройдёт, а пройдя и сюда возвратившись -
Вновь попадёт в сеть грязных дорог.

1995


2
"Ещё немного коньяка"-
Сказала чёрная тоска,
Зелёной бывшая вчера,
Но почерневшая с утра.
Дым потянулся, гуще стал,
И раскурил он сто начал,
В которых первое - любовь,
Последние - и смерть, и кровь.
А после - спать, а после - спать,
И головой - на ту кровать,
Где сон - как явь, как тёмный ад,
Где царь убит и бог распят.
И после сна, и после сна -
Всё как во сне - сын, дочь, жена,
И тошнотворна тишина,
Мутна, кромешна и жирна,
И крашеный не таял снег,
Спадая с помутневших век -
Он на работу на пришёл,
Сейф не открыл, не сел за стол.
И ни осталось ни следа,
Ни снега, ни дождя, ни льда
А только спички и бокал
И что Минздрав предупреждал.
И лишь смеясь, издалека
Грозилась чёрная тоска.

1994


3. Утренняя считалочка

Утром, после сна вставая,
Проклинаю, проклинаю
Свою умершую бабку
Реки, воду и еду
Чёрта бога небо Землю
И остывшую звезду
Прорвало плотину счастья
Чуешь ? .. - Ангел с неба сам
Жареным кусочком мяса
Упадёт к твоим ногам
День мне - суетная петля
Ночь - приёмная сестра.
Донесёт в вам ветер пепел
Погребального костра.

1993


4. Заклинание для холодной погоды

Эти люди спешат куда-то
Говорят и делают что-то
Я поёживаюсь - мне зябко
Не спасёт и тёплая куртка
Тротуары и мосты - как прежде
Как века и года - в прошлом
На них пыль поднебесных судеб
Она мне кажется снегом

Но у меня есть золотые реки,
У меня есть серебряное небо
Я пойду к ним если станет вдруг мне
Слишком холодно

Колокольчики звенят - тихо
Я иду мимо старых трамваев
Не спешу, хотя все торопятся
Не спешу, хотя надо б успеть
Были люди с волшебными куртками
Где в карманах - солнце и месяц
Я сейчас собираю ботинками
Прах оставшихся от них воспоминаний

Но у меня есть золотые реки,
У меня есть серебряное небо
Я пойду к ним если станет вдруг мне
Слишком холодно

1993


5. Костромская песня

Костромские ребята
Окладистые мужички
С засаленными бородами
Сидят на кухнях, пьют чай
После того, как борщ съеден
И листва облетела
С засаленных деревьев -
Окладистая листва

Костромские ребята
Купеческие купцы
Считают на счётах ребус
И дышат в льняное стекло
И видят за ним, улыбаясь
То, что всегда там видно -
Засаленных мужичонков
С окладистой бородой
После того, как чай выпит
И листва облетела
И записаны в книгу
Бухгалтерскую - стихи

Костромские ребята
Бледные инженеры
Имеют под мышкой папку
И канделябр на столе
Дети в войну играют
Смотрят на чудный город
Что обозначен на карте
Просто "г. Кострома"
Где никогда я не был
Но мне здесь всё знакомо
И уезжаю отсюда
Я почти каждую ночь
После того, как птицы
Вместе с листвой улетают
И на могилы ложатся
Окладистые стихи.

1994


6
Вот моя бесконечная юность - прощание с детством,
Что ушло - то ушло, и на крыльях уже не взлетишь.
Но осталось мне здесь на беду это злое наследство -
Мой Париж, мой придуманный город, прекрасный Париж.

Клёны старые листья на землю роняли прощально,
Вы казались печальной. Я вынул свою акварель,
Признаю, я художник плохой - ведь художники любят молчанье,
И натуры их, как манекены - ни зной, ни метель.

А картины Трюффо ... нет, простите, ведь это не модно,
Пианист, уходя, сам теперь нажимает курок.
Мы на разных концах. Благодетельны и благородны,
Каждый сам для себя смерть и вечность,
Земля и вода, чёрт и бог.

Ни к чему не обяжет случайная новая встреча,
И под маской я старые чувства бы не разглядел.
К сожаленью, никто из нас больше ничем не отмечен,
Кроме как чередой так знакомых нам суетных дел.

Вот моя бесконечная юность - сварливая старость,
И о чём же сейчас, когда пройдено всё - ты грустишь ?
Краски кончились. Звуки угасли. Осталась усталость -
Мой Париж, Ваш Париж,он и чей-то ещё ... Ах, Париж.

1995


7
Мы поспорим о солидных брошюрах,
Мы поспорим о разных изданьях.
О старинных народных культурах,
Философиях и партсобраньях.
Ведь когда есть язык и зубы,
Открывать рот совсем несложно.
Главное, чтоб не пошла на убыль
Разговорная наша возможность.
А Возможность эта давит на рёбра,
Не давая протиснуться свету,
Но бывает нам порой неудобно,
Когда этой возможности нету.
Например - нету человека,
Куда можно втиснуть беседу.
И текут разговорные реки
В наших жилах до новой победы.
Яд шумит и бурлит многозначно,
Раздаваясь всё шире по крови.
Я нашёл тебя так удачно -
Так давай же с тобой поспорим.
Так давай поговорим об изданьях,
О народной, ёлки, массовой силе.
И никто никогда не узнает,
Чем друг друга мы отравили.

1995


8. Секс

Я на себя взвалил чужое тело.
Оно скакало, прыгало, хрипело,
И бородавка на боку болталась
(А может - просто зренье обозналось ?)

На небе солнце брызгало лучами.
А на плите яичница шкворчала.
И брызгал в кухне кран ручьём обвальным,
И брызгал я дитём потенциальным.

Я на себя взвалил чужую душу.
Она с шипеньем вылезла наружу
И потекла, как кислое варенье.
Я так люблю подобные мгновенья.

Потом - бульвар. Там ждёт меня приятель,
Не так, чтоб очень, но почти писатель,
И, несмотря на яростное лето,
Он ищет для рассказиков сюжеты.

Ему подкину я сюжет любовный:
Как мы с тобою писали в терновник.
А ты - подруге выскажешь культурно
Что я - нахал. И дальше нецензурно.

Попью пивка и сплюну волосами,
Пойду засну, чтоб черти не плясали.
Узнает скоро суд общенародный,
Что всё у нас с тобою благородно.

1995


9
Солнце. Липы. Благодать,
Лето, между прочим.
Неохота получать
Кирпичом по почкам.
И по роже - кулаком
Тоже - неохота.
Друг назвал меня щенком,
Грязная работа.
Я готовлю свой удар,
Целясь в подбородок.
Ох, не выдержит вода
Тяжести двух лодок.
А она смотрела вдаль
И смеялась пьяно,
И в глазах её февраль
Вьюгу сеял рьяно.
И в глазах её - беда
Расплела метели,
И в крови сухой "Агдам"
Ползал еле-еле.
Друг мой лучший, что же ты ?
Точно уж - до гроба,
От небесной чистоты
Пострадали оба.
Небо. "Скорая". Кровать,
Мерзкая берлога ...
Солнце. Липы. Благодать,
Дальняя дорога.

1995


10
Айседора Дункан
Так любила гулять
По российским бескрайним просторам;
Плодородная пашня
Мечтала давать
Под засев себя ищущим взорам.
К ней однажды подъехал
Один тракторист
С вдохновеньем, дарованным богом;
И сказал: "Как дрожит
На ветвях жёлтый лист ... "
Его звали, я помню, Серёга.
Айседора Дункан
Развевалась, как дым,
Источала то холод, то пламень,
И пахал тракторист,
Но погиб молодым,
Как-то раз натолкнувшись на камень
Ну, а пашня пылала
Безвинным огнём,
И сгорали случайные птицы.
Но когда под огонь
Вдруг попал её дом -
Полюбила она колесницы.
... Когда вечером в кухне
Я с другом пью чай,
Побратавшись с очкастым Фаготом,
Раздаётся звонок,
Друг орёт: "Открывай !" -
Тогда я становлюсь самолётом ...

1995


11. Гимн потоку мочи

Ты не пропадаешь,
Ты не исчезаешь,
Ты прекрасен, вечен и красив.
Я же пред тобою -
Лист перед травою,
И пою всё на один мотив.
Ты, природе внемля,
Орошаешь Землю
Жидким, освежающим дождём,
Я же в колыбели
Из глухой панели
Провожу в уныньи день за днём.
Может, ты захочешь
Стать Иваном Грозным,
Выкинешь всех кошек из окна,
Только похлопочешь -
И начнёт серьёзно
Воодушевляться вся страна.
Но я недоволен
Тем, что ты не волен
Выполнить веленье этих фраз.
Стоит лишь послушать -
Любит тебя кушать
Каждый день мой жадный унитаз, о-е.

1995


12
Червячок сомнения шевелится в мозгу
Душа садится в троллейбус, торопясь к пирогу
И кто виноват, что невинное слово "но"
Рифмуется с почти непечатным "говно"

Девушка выходит из дома, впадая в бубонный экстаз
Кто-то тужится в туалете, надеясь взлететь на Марс
Антенны, как флюгера, качают руками, подрагивая на ветру.
Рабочий из неотложки бредёт домой, чтобы заснуть к утру.

Мячики, как грибы, как яблоки, восходят и видят - стена,
Солнце или Луна, рано иль допоздна, небу Земля равна.
Последняя стадия смерти - светло и сразу темно,
Ясно и бесполезно, горько, странно, смешно.

1995

end