***

Думал, что просто сошел с ума, тресясь в аномальном экстазе,
Подчиняясь мгновенному импульсу, прорастающему в туман.
Космос приятно вибрировал у тебя под ногами, в Канзасе,
Прожигал сигаретами дыры на твоих бледно-мертвых руках.
В знак протеста (табу на наркотик, на табачный дым капитализма)
Хочешь жадно и хочешь грубо чей-то белый структурный скелет.
Ты кричал о спирали во времени, о какой-то модели сексизма,
Карлу Марксу и дяде Энгельсу всех просил передать привет.
Серафимы в обличии девушек будут жадно обгладывать кости,
Только после того, как "закончишь" на надгробье могильной плиты,
На которой написано имя, дата смерти и скучная проседь,
На которую ты, "извергаясь", брызнул будущей цветы.

Ты пытаешься выдавить хохот, но на выдохе вышел хрипом.
То-ли сам перебрал с дозой, то-ли доза тебя прибрала .
Какова была прочность нити,что связала вас с прототипом?
Для чего ты плевал на угли ваших проблесков знания?

И уноситесь в мириадах кем-то угнанных звезд на небо
Или в черные дыры, кто знает, что за зона комфорта вам.
Был бы Бог - он бы крикнул:"Вето!"
И раздал всем мирам запреты,
Ведь тебя с твоим жалким Эго не пустили бы даже в Ад.

Но на истине много проще:
Ты, пустив себе в вену дряни, как больной Паркинсона трясся, разбивая о плиты лоб.
И в таинственном солипсизме этих дымных вонючих комнат
Смерть костлявая возбужденно переходит на черный стеб.