На раздорожье

На раздорожье

Живя в районном граде Мухосранске,
Она, как розочка цвела,
Но, как на острове Даманске,
Была одна. Размеренную жизнь вела.
В семье услад не находила,
Мечтала о любви
И вот «нечиста сила»
Незнана появилася вдали –
«Преступника» друзяка появился,
В судах маячил бородой…
Влад! – бравый парень, перед ней
                крутился,
Она влюбилась! Стал он на мгновенье
                дорогой.

Просила Alexandro ЛиМа:
«Найди заветный уголок!
Вся прелесть зрелости проходит
                мимо,
Я в сексе сброшу чуточку жирок».
И согласился Alexandro, необдумав,
Найти Ей баньку-сауну и стол.
Затем, немножечко, подумав
Решил Он подрубить остов
Её стремленью, враз, отдаться
Бородачу, что другом был.
Он знал, Влад мог зарваться,
По-сколько, друг, всю жизнь, блудил.   

Река, парилка, кони и кабак
Сидели Он, Она и рассуждали:
«Влад – Её желанный, не дурак,
Сорвёт с неё судейские «регалии»».
Она твердила: «Я влюбилась,
На всё пойду ради него».
У Alexandro сердце громко билось:
«О, для чего! О, для чего!
Я создаю им «гнездо рая»
О, для чего я отдаю Её?»
А в голове: «Дождусь я мая,
Не выйдет у них, кроме секса,
                ничего».

Застолье! Alexandro, ЛиМа
Воркуя, о любви, Её к другому,
Она смотрела не в глаза, а мимо
Ему – ещё не дорогому…

Тот рок свершился – «Поблудила»
Усладу в оргиях нашла
Мужу, как «сука» изменила,
Шикарна стала – расцвела.
«Люблю Владимира!» - твердила,
«Люблю! Не знаю почему?»
И в тоже время в уши Alexandro
                ЛиМа слова лила:
«Меня влечёт ещё к хорошему
                мужчине одному».
Он пропустил тогда, то изреченье,
Хотя завидовал влеченью…
И вдруг: О! Вспышка! Озаренье! –
Впал Alexandro в умопомроченье.
Затмило всё желанье ЛиМой обладать.
В нём тяга дымохода проявилась.
Как Он мог другу тело ЛиМино отдать? –
- Душа по поводу поступка злилась.

Почти что сутки напролёт
Друг с ЛиМой наслаждались,
А Он, как круглый идиот
Молился: «Скорей бы вы расстались»
И вероятно, Бог услышал
Раздоры в паре той пошли
Родимый Севастополь слышал:
Пути, дороги, их, в разны стороны, пошли.

Она для Alexandro стала музой,
Влад «крысой» стал в народе зваться
И становился для Неё обузой,
Всё чаще с Alexandro стала
                ЛиМочка общаться.
Он Её просил ночами, свои творения
                смотреть
И править, что не так…
Не мог Он, боле, связи друга с Ней
                терпеть
И понимал, что сам чудак.
Она пред Alexandro открывалась
Твердила: «Что к Нему, чрез Влада шла».
И другу Владу отдалась,
Что иной дороги не нашла,
К запретному, пока что зреющему
                плоду,
К порывам ветра, к урагану,
К «сволочи», «убийце» и «уроду»,
К тому, кто рвал Её кровоточащу
                рану.
Её желание любить –
Любить бездумно, но ответно –
Такое может только с Alexandro быть,
Стало, «слепой до селе ЛиМе», то
                заметно.
Так потехонечку общаясь,
Не отрывая телефонов от ушей
Друг другом, как детишки увлекались
Своих, ранее желанных, послали
                Он! Она! Взашей.
Неслися будни вертуального общенья,
Жизнь краше стала и светлей,
Сердце средь зимы слышало
                соловьино пенье,
Тела готовились к прилёту журавлей.
Повадки лебединые появились:
«Навечно! Жадно! Полюбить!»
В их душах «неведомо» творилось –
Желание! Вдвоём, лишь, быть.

Но, то было пока абстрактно,
Реальность взлётов и падений впереди
И Богу одному понятно
Куда, и как, и с кем по жизни сей идти.

Alexandro       15.11.2012