Уолту Уитмену

Стих Уитмена - это солёная свежесть в полнолунье,
дно Вселенной под голубой толщей,
откуда он любуется, как звёзды падают, и не слышит треска.
Это завязанные в узлы желания,
гобелен во всю стену Атлантики.
В который вшиты те же Дафнис и Хлоя,
без одежд, золототелые, в час души,
под Млечную музыку гармонии.
Мой стих - туманная пластинка негатива,
Тревога недоверчивых нервов,
Недоуменье, как можно называть именем одной другую,
глаза, внимательные, как в замершем лесу,
где улыбку бережёшь для других,
где нет любви Филимона и Бавкиды,
где не забываются, как Ромео,
потому что Джульетте было тринадцать лет,
где вода вырывается из крана
с внезапностью хищного зверя,
хлеб падает на пол всегда ничком,
где бумага разрывается с шелестом визга,
Богородица-мысль расставляет по местам балаган эмоций,
заговаривает кровь, бросается к сирене,
где последнее сияние Апокалипсиса
может придти стихийно, как молния в дождь.
Разве можно вышить всё это
тёплыми пальцами на гобелене Уитмена,
из паутины Млечного пути?

Я склонился над листом бумаги,
а из стекла напротив
прыгнуло ослепительное  пятно,
набухло в миндале моего века.
Я послушно положил перо
И подставил ему  лицо,
почему - не знаю.