Пустыня

Ш.

Ты-то, конечно, стать, монумент, порода.
Улыбаешься - так навылет, аж с ног валит.
И ты говоришь мне: "Сбежишь, не протянешь года,
Выгоришь. Стаешь с земли, как наледь."

Знала бы, как уезжать устаётся,
Едва разобрав чемодан и нажив цветок.
Как верится, что споётся и приживётся.
Что после каждого прошлого - не развалины и песок,
Который саднит в глазах до того, что снится.
Как лежишь, занесённый им, как фараон в гробнице,
Как лежишь, а у рук - бесчисленные сокровища.
Бережёт их, укутывая сантиметрами
Культурного слоя ветер - твой лучший кровельщик.

Как в соседних гробницах такие же недопетые
Валяются, с именами длиннее жизни их,
С печенью, легкими рядом в амфорах.
С сердцами навыворот. Что нет-нет, да вызвонят -
Нас вызволят. Скоро вызволят из-под мрамора,
Песчаника, торфа, прошлого и пустынного.
Как надо следить, чтобы не вырывалось веско,
Гонгом из губ ни холодных слов, ни упрёка стылого, -
Не спугнуть бы их песен во тьме пирамид и века.

Как ты все улыбаешься - Все равно, - говоришь, - растаешь,
Не дослушав их. Так зачем же тебе вообще
Их бессонные песни? Пустыня - она пустая.
Как бороться против настолько простых вещей?