Баллада о Йоже из Эрленвальда по имени Дани

Предания удел незавиден и долог,
Что режет глаз людской, изводит пылкий нрав.
И, несомненно, он находка для уловок,
Чтоб каждый мог в свой срок сказать, что, верно, прав.

Столетия хранят мотивы старых песен,
Где фразы воспоют героев прошлых лет.
И был когда-то мир их светел и чудесен,
Но в одночасье вдруг померк тот дивный свет.

И вот на большаках, в тавернах Новиграда,
Где каждый менестрель баллад сложил мотив,
Звучит, как ручеёк, далёкая соната,
Чтоб песней предварить скупой аперитив.

Я помню пира шум и жар хмельной попойки,
Когда из часа в час мог спор любой осесть.
Здесь львица Калантэ так по-цинтрийски стойко
С замужеством дитя несла соседям весть.

За праздничным столом все гости восседали:
Дворяне, короли и ярлы Скеллиге.
Тогда они всего пока ещё не знали -
Красавица Паветта назначена Судьбе.

Её отец давно, в смертельном наважденье,
Когда-то обещал скитальцу одному,
Что сможет он забрать своё предназначенье,
Когда придёт в свой срок, чтоб испытать Судьбу.

В тот миг его жена под бременем ходила,
Ждала своё дитя. Свой свет. Свою любовь.
В нём заключалась вся неведомая сила,
Что потрясает мир и будоражит кровь.

Нежданное дитя - пророчества частица.
Из рук Судьбы своей отрезанная нить.
И выросла теперь цинтрийская девица,
И в этот час ночной сей Рок не умолить.

Но Калантэ мудра. На пире королевском
С ней рядом был ведьмак, что Волком наречён.
Он миссию свою исполнить должен с блеском:
Избавить от беды, кто с детства обречён.

И полночь звук часов немедля соизмерит:
Пробьёт тот нужный срок, и явится средь мглы
Чудовище, кому открыты в замке двери
Словами Рёгнера, иронией Судьбы.

И здесь скрестился меч ведьмачий серебристый
С неведомою силой, осевшей в пепле фраз.
И был его порыв, по правде, очень чистым.
Но средь гостей почтенных пошёл сомненья глас.

И тут они с лихвой на бедного скитальца
Набросились, как звери, чтоб растерзать во тьме.
И заиграла кровь в их крепких резвых пальцах,
И закипела местью в их мутной голове.

Но Геральт, наш ведьмак, в бою не зная равных,
Помог Йожу спастись от грозных цепких рук.
Клинком своим, как есть, от помыслов бесславных
Смог разомкнуть стремглав порочности сей круг.

Свершился зов Судьбы! Сбылось Предназначенье!
Паветты гордый взгляд поймал скитальца лик.
Не скрыть любови той исконного значенья.
И вырван из груди девичий звонкий крик.

От самого Истока невиданною силой
Ворвался в залу к ним бушующий порыв.
Тогда не знал никто, что это мать Цириллы,
Что возыграл в Паветте древнейших уз призыв.

Сама же Калантэ, смирившись с горькой правдой,
Благословила брак детей влюблённых тех.
Сняла проклятье с зятя, что наложила смлада
На юное лицо ворожеЯ, как грех.

И юноша теперь не Йож, а славный Дани.
И вот рука в руке с Паветтою идёт.
Но что же будет дальше? Куда забросят дали?
Никто не знает то, что впереди всех ждёт.
 
Истории уж той минуло много вёсен,
И стёрлись имена из памяти людской.
Скажи-ка мне, Эмгыр, зачем средь моря песен
Оставил жизни свет с любимою чертой?

Где в Бездне Седны в шторм Паветты скрылись длани
И дочери твоей вдруг оборвался след,
В последний раз, Эмгыр, ты был наивным Дани.
Теперь за Нильфгаард ты держишь свой ответ.

Предания удел незавиден и долог,
Что режет глаз людской, изводит пылкий нрав.
И, несомненно, он находка для уловок.
Но скажет кто-нибудь о том, что был не прав?

22.07.2016.

Примечание: из найденных записок ведьмака Геральта.

По мотивам серии книг Анджея Сапковского "Сага о ведьмаке".

Иллюстрация взята из Интернета.