Полыхнули зарницы над полем...

В СВОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ НА МАМИНОЙ МОГИЛЕ
...быть может, был и я б совсем иной,
когда бы ты жила на белом свете.
Приник к оградке мокрой головой,
и плачем вместе – я и дождь со мной.
Так одиноко мне в минуты эти.

Октябрь-полынник, грустный месяц мой!
Откуда знать, что светлый миг рожденья
на весь мой век подарит непокой,
сомнение над каждою строкой,
желания и дела разделенье?

Как мало было просто добрых дней!
Итог неутешителен и резок:
могла б судьба мне выпасть и ладней...
Кого винить? Систему и вождей
иль неудачный временной отрезок?

Прости мне, мама, горькие слова.
Конечно ж, ты ни в чём не виновата!
Ты слушалась законов естества
и девочкой, созревшею едва,
мне подарила место в мире клятом.

Прости неверье нынешнего дня –
как горько, обманувшись не однажды,
чтить отблеск прометеева огня,
что на секунду вспыхнул, нас маня,
в глазах очередных витий продажных.

Прости мне грех неверного пути,
прости мне слабость перед силой тёмной:
не мог иного я изобрести,
как только сердце зажимать в горсти
и бедовать с моей страной огромной...

Под сполошную жалобу грача
роднится сердце с наступившей хмарой.
Мне машет сторож, что-то бормоча,
да зыбко светит тонкая свеча
за стрельчатым окном церквушки старой...