сказочнику

Я не справляюсь с тоской по тебе, я в последнее время совсем ни с чем не справляюсь,
и уже второй месяц подряд я с твоих радаров стираюсь,
пытаюсь в этот раз поступить правильно, каюсь, без тебя маюсь,
а теперь вот почти на амбразуру бросаюсь.
Мальчик мой, ты бы хоть раз удосужился мне написать,
пару слов или строк, пошути неуместно, ты умеешь мне настроенье поднять,
я знаю, ты можешь моё сердце с самых высоких башен ронять,
и ты же способен своими горячими ладонями понять и принять.
И ты всегда в ответе за тех, кого приручил,
поэтому не надо делать вид, будто бы ты меня кому-то перепоручил,
и знаешь, ты бы написал, что своё существование волочил,
так я бы прибежала, приползла, прилетела, только бы стук твоего сердца горячил.
Ты понимаешь хоть, какую ответственность пытаешься свалить со своих плеч,
не проще ли было сразу меня с моими пожитками запихнуть в печь,
как в сказке про Бабу-Ягу, а спать бы прилёг в ночь,
так я не то чтобы убежала, а напротив, подкинула б дров, оставила бы записку: "любящая, но даже не дочь".
И раз уж заговорили про сказки, то ты для меня с первого взгляда таким и запомнился точно,
даришь белые розы, улыбаешься невпопад, приковываешь к себе взглядом прочно,
и чётко даёшь понять: "девочка, ты от меня никуда не убежишь, говорю тебе очно,
я за тобой наблюдаю и денно и нощно".
А зачем ты так рьяно завоёвывал каждый сантиметр этой выжженной земли я так и не поняла,
ты бы хоть раз заставил меня своим пронзительно-точным взглядом, чтоб я тебя обняла,
ты знаешь, я очень много пишу про твои глаза,
в них явно какая-то чёртова дюжина, где смешиваются разные полюса.
А последний мой страх совсем уж смешон,
он приходит ко мне ночами, выворачивает карманы, проклятый пижон,
и говорит твоим голосом, что выворачивает наизнанку: "девочка, я души лишён,
совсем ничего не чувствую, но знаю, что поймёшь, и буду тобой прощён".
В такие моменты одинокая и скупая слеза катится по щеке, обжигая,
я этот сон уже почти принимаю за реальность, совсем не страдая,
хотя вру, во мне теплится надежда надежд, сгорая,
цепляешься своими пальцами за тонкую нитку мира, она прогибается, вместе с тобой утопая.
Наутро ты всегда разбит, ты всегда думаешь, что вообще происходит,
как будто играешь с кем-то в игру, от кого-то прячешься, и этот кто-то водит,
и, как обидно, не за нос; этот кто-то шкодит,
да так, что потом его мама долго к директору ходит.
Что было ночью, всегда остаётся ночью, так что не бойся,
ты же мне пару слов, а я тебе такие длинные повести, что хоть куда от них скройся,
а всё же они тихонько так подкрадутся, постучат, скажут: "откройся",
и ты же понимаешь, они не про дверь, так что ещё один раз от них скройся,
но потом-то ты всё равно поймёшь, что некуда больше бежать,
все дороги проезжены, все вина выпиты, некому подражать,
из всего мирского великолепия, что ты видел, осталось пару кнопок нажать,
собрать всё своё хвалёное мужество, и всё, как есть, рассказать.

05.07.16.