Харон везёт обратно

  Шесть дней уже находились первомайские беженцы у друга молодости в Стаханове.
Вокруг шли бои и бомбёжки, пригороды Стаханова уже подвергались обстрелам, война неумолимо приближалась к центру города.
Выехать из города не было никакой возможности, да и куда было ехать, таксисты и «бомбилы» брали до Харькова 20000 рублей, а в кармане Афони от  тысячи его оставались уже 900 гривен.

Второго августа 2014-го года Афоня с Христофоровичем вышли в район рынка, в надежде на то, что знакомый владелец  фур вывезет беглецов в закрытой машине.
Расчёт не оправдался.
Уже никто никуда не выезжал…
Долго искали они всевозможные способы выезда из территории, охваченной войной,  наконец, один хороший человек подсказал, куда следует обратиться.
В Турбюро билеты подорожали, денег имеющихся в наличии хватало только на один билет, и Афоня завёл Аллу в кабинет администратора с одной целью: отправить её за пределы этого кошмара, а самому …

Администратор, жена водителя автобуса, с участием и жалостью посмотрела на пожилую пару и предложила сдать деньги наперёд. Все билеты были проданы на обозримый период, но если случится  какая-то  оказия…
 Афоня отдал ей последние деньги – если начнётся бомбёжка и бюро это растворится в небытие…
Так и так – пропадать.

На следующий день Алла купила в ларьке две буханки хлеба , разрезала на мелкие кусочки и стала сушить сухари.
Мало ли что ждёт их в дальнейшем, не вечно же на шее сидеть у друзей.
А что в дороге случится, того никто не знает. Всякое рассказывали люди бывалые...

Утром, шестого августа Христофорович завёл двигатель своего иноходца и отвёз беглецов к Турбюро. Администратор обрадовала доброй надеждой: было два билета без мест до Москвы.
Как драгоценную путёвку в жизнь держал Афоня эти два клочка нестандартной бумаги, совсем не похожие на билеты этой фирмы.
В десять утра должен был подойти автобус  для посадки пассажиров к посадочной площадке  в другом районе города.

 Привёз их Христофорович на место посадки, стали ждать.
Глаза болели от напряжения.
 В каждый проходящий автобус вглядывались, не тот ли, единственный, который может спасти их, вывезти из этого кошмара.
 На окраинах города уже слышались разрывы снарядов, война вступила в свои права окончательно.
На площадке остановился автобус. К радости ожидающих это оказался их автобус.
Стаханов – Москва.

Желающих уехать оказалось больше, чем имел посадочных мест автобус.
 Потому и проход автобуса был плотно забит стоящими пассажирами.
Водитель, вероятно по просьбе их благодетельницы и спасительницы, изыскал два места в конце салона. Это было как нельзя более, кстати; со своим больным позвоночником, стоя, Афоня до Москвы не доехал бы.
И так намучилась с ним Алла, пока доставила его, скрюченного до конечной остановки в Москве.
Расселись, расставились…
Наконец – тронулись…
Всё ещё не веря своему счастью, Афоня ждал, когда выедут они из города, где уже ложились прицельно и невпопад артиллерийские снаряды.

Ехали долго и странно.
Объехали все окрестные города и посёлки по какой-то разворачивающейся спирали. Какими-то забытыми людьми асфальтированными дорогами.
Ехать по просёлочным дорогам  было крайне рискованно.
 Расстреляют,  как пить дать.
 Раз прячешься от военных блокпостов в просёлках,  - значит враг.  И тем и другим…
Напрямую ехать по основным магистралям совсем уж глупо.
 Не один автобус пострадал…
Ехать через фронт, где ведутся боевые действия,  и бойцы с обеих сторон обозлены потерями и  боевыми трудностями, значит подвергать себя опасности неимоверной.

Выскочив на Бахмутку, водитель совершил удивительный финт,  развернулся в обратном направлении, проехал Карбонит, Горск, нырнул в сторону Врубовки, и по заросшей трассе двинулся по направлению к автостраде Ростов- Харьков. Время от времени на пути вставали блокпосты ополченцев.  После короткого разговора, иногда проверки паспортов, автобус продолжал свой путь.
 Вот и последний блокпост ополченцев.
Вооружённый боец поднял сжатый кулак в приветствии и махнул рукой водителю – трогай…

 Вскоре показался первый пост нац. гвардии. Вооружённый человек в униформе вошёл в автобус и скомандовал:
 - Женщинам открыть паспорта на одиннадцатой странице, мужчинам покинуть салон.
- Вот и приплыли, - подумал Афоня, вспомнив рассказы жителей о том, что нац. гвардия выводит мужчин в посадку и …
Пока Афоня выбрался из автобуса, все уже направились в автобус и он вернулся на своё место.

Выехали на трассу Ростов-Харьков.
Проехали через Славянск.
 На въезде стояла разбитая церквушка, но в целом город уже залечил раны, нанесённые ему войной.

Проезжали один блокпост за другим, мужчин каждый раз выводили из автобуса,  но, в общем, никаких эксцессов не наблюдалось.
Прибыли на Харьковскую таможню.
Здесь к ним присоединилась их благодетельница – администратор.
Как старым знакомым помахала она им в край автобуса и приветливо заулыбалась.
  - Есть же ещё такие люди на земле, - подумал Афоня.

Вещи проверили довольно быстро, контроль прошли нормально, но у одной из пассажирок был российский паспорт, и её долго проверяли в каком-то отделе.
 Часа через два автобус тронулся, проехал по территории таможни и тут же оказался во власти российской(?) Белорусской(?) Таможни.
Почему так? Да кто его знает, миграционные карточки были отпечатаны в Беларуси, «Белгородская таможня» больше была похожа на « Белорусская таможня»,  потому и проблем у прибывших на территорию РФ было впоследствии  ещё достаточно много…

Наконец все формальности были соблюдены,  и автобус выкатился на просторы Российской Федерации.
 Всё.