А на предплечье его созвездие Феникса

Птицы роем летят друг за другом по струнке.
Взмах руки – взмах крыла.
Она может смотаться на Юг и обратно за сутки.
Только будет недолгим сон, наяву Вавилон,
Где Он не Он, а она – бескрылая птица.

Ей бы рядом проснуться, улыбаясь, тянуться.
Не руки, а спицы.
А спина у него как пустая столица,
Где ветки метро с переходом в крыло,
А в центре (поцелуй прямо в сердце) от помады пятно.

И от каждого вздоха его на фоне встающего солнца
Она жмурит глаза,
Чтобы не уплывать из сна, чтобы вдруг не проснуться.
И они в тот же миг покоряют заоблачный пик,
Где ветер не стих, а только сильнее злится.

Он пытается их разорвать – её сжать, его смять,
Разрушает её обитель,
Где он раньше не мог их достать,
И от страха его потерять, она превращается в прядь
Из которой он купит себе самый мягкий и тёплый свитер.

Ей прильнуть бы к его плечу и расплавиться.
Она словно металл,
Который лишь от его рук плавится.
И на предплечье его созвездие Феникса,
Его супер-способность - варит лучший кофе из кемекса.

Целый мир вокруг тает от  этого запаха жгучего,
Вырывая её из сна,
Отрывая от самого лучшего.
И, проснувшись одна, понимает она, что её постель в океане у самого дна.
Очень хочется, но не плачет.

Он останется там (во сне) и пусть будет счастлив.
Вот и сомкнулся капкан.
Повелитель морей (оков и цепей) не отпустит её - он хитёр и опасен.
Она душу ему продаст, чтоб повернуть время вспять,
И увидеть его опять, и растаять.

А от его прекрасной души ни глаз, ни рук не хочется отвести.
Он предупреждал не напрасно:
"Подожди, не спеши, ты момент пережди, ведь потом от меня тебе не спастись".
И где-то там за усмешкой в глазах его неприлично красивых и рябых,
Виднелась, на забытом всем дне, где лежала она, вековая усталость.

Он и сам не хотел исчезать - со всех сил назад её тянет.
Крепко-накрепко держит её и держать никогда не устанет.
Эта ноша ему по плечу, он и сам это знает.
И поэтому тянется к ней чередой бесконечных ночей, но рассвет побеждает.
Беспощадное солнце встаёт, и она бежит со всех ног, за руку его берёт,
И вновь засыпает.