Проза жизни

Я Вас любил вначале, но, конечно,
Теперь уж Вы в зрачке моём – лишь тень.
Я знаю, каждого так ждали –  безутешно, –
Кто уходил во тьму хотя б на день.

Потом дистиллированные слёзы
Уже не жгли ног, падая на пол,
Уже не мучили крепчавшие морозы:
Мы погибали – накрывался стол.

И плакали всю ночь над плащаницей
И матери, и сёстры. Но враги
Уж с ликованьем шли к верховной жрице,
Замаливать, в купель её, грехи.

Постель стелили, саван ли, – едва ли
Сознание могло бы различать.
Характеры ковали мы из стали
И ставили сургучную печать.

И почтальон носил наказ по свету
С воззваньем наши подвиги хвалить.
Мы слишком долго ждали здесь карету,
Чтоб ямщика нам славить и любить.

Мы потеряли принципы морали,
Нашли мы – лишь листвы протяжный шум.
А те, в орала кто мечи ковали,
Остались посреди реки Угрюм.

Мы громко пели песни боевые,
Подруги ждали нас, наверх глаза воздев.
И рубежи мы эти огневые
Все проходили, памятуя дев.

Мы получили лучшие медали,
Дошли мы до конца, легко скользя.
Но то, чем мы в сухом остатке стали, –
Ни изменить, ни восхвалить нельзя.

Так пойте ж песни, радостные девы,
И Вы, кого любил наверняка.
Пусть будет в ваших сладостных напевах
Посвящена и мне одна строка.