Воспоминание о страшных днях

Лепился снег к окну.
А наши души
ютились в маленьком пространстве,
Ты был тогда мне очень нужен,
В своем непостоянстве...
Я целый месяц шла ко дну,
Я так грустила и металась,
Что думала, я до весны не дотяну,
А ты тогда ушел... И мне
темнее стало.
Я знала стон, и месяц под окном,
Печально сожалел мне
в моей грусти,
И я была не я, и муки дно
Сжигало всю меня
в моей ночной каюте.
А снег все шел, и чем-то
пах невнятно,
То ли тоской, а то ли Новым годом,
Мне так хотелось пасть
в ладони марта,
Согреться птицей после перелета
Из местности осенней
И пустынной,
Опавшей желтою, гнилой листвой.
Мне жгло от муки руки, спину,
В постели извивалась я дугой.
Ты был другой,
Не тот, кто мог меня утешить,
Не тот, кто ад бы мой принял,
А тот, кто ел со мной черешню,
А тот, кто не любил меня.
И дни те грусти были тупы,
Как ноющая боль в зубах,
А за окном лишь снег да трубы,
Из труб огромный пара прах.
И блики тьмы в обоях серых
Впивались в кожу, пили кровь,
И одиночество в трехмиллионной мере,
Ложилось мне на душу,
Закрыв рот.
Из гиблой памяти моей,
Меня туда звала, манила,
Я в жизни не видала ничего страшней,
Чем эта изоляция из ила,
Чем эта ноющая боль,
Объединенная в разлуке,
Со всем существованием, с собой,
С комодом в тени, С миром в звуке.
С сугробами, с диваном у окна,
И с грустной кошкой на одеяле,
Я никогда так сильно не была "одна"
И никогда во мне так сны не угасали.
Морозной ночью я тебя ждала,
Ты не пришел-Все на земле есть воля бога,
И в тени комнатной угла,
Предчувствовала строчки эти все, до слога.