8. Перевал...
Грушо Маркс.
***
Может быть только так и не бывает по-другому. Дух свободы делает историю. Страшная сила пробивает себе дорогу, но ее деятельность необходима. Ужасающие энергии – то, что называют злом – это циклопические архитекторы и строители дорог человеческих.
Наша же человеческая суть – создать более высокое существо, чем мы сами. Создать за пределами самих себя! И так же, как всякое желание предполагает цель, так и человек предполагает существо, которого нет, но которое предполагает цель его существования.
Фридрих Ницше.
***
Скажу еще… Был бой и долог, и жесток,
Земля дрожала, уходила из-под ног –
Пылало все… кровавая метель
Хлестала плетью… страшная постель
Ложилась под ноги и мертвым, и живым,
Горел металл, клубился черный дым,
Лежал солдат - окоп, как колыбель…
Свинца расплавленного тусклая капель
Стучала, заглушая боль и крик…
Он вжался в землю и к камням приник –
Чужим, холодным, черным, беспристрастным,
Простым – и никаким: не добрым, не опасным…
Рвал уши грохот… застывало время,
Не в силах двигаться… давило бремя
Тяжелой ненависти… пороха… металла…
Кричали горы: "ЧТО вам не хватало?!."
Дымились травы, обессиленно сникая,
Глядели вверх, на перевал, "вертушек" стая
Тянулась вдаль, сверкая в свете дня,
Плевалась и давилась струями огня...
Ушла, и стала больше не видна,
Стихали звуки, наступала тишина…
Он выругался и себя же не услышал:
Совсем не мудрено - он позабыл, КАК слышат…
Не верилось, что жив и что закончен бой,
Что снова – цел… оглохший, но живой…
Он выполз из окопа – тихо, осторожно…
Звенела тишина… казалось, невозможно
Ее терпеть - огромной, беспредельной
Она являлась, ощущалась колыбельной,
Простой, понятной, наконец-то безопасной…
Он полз тропой – израненной, безгласной…
Решился… поднял голову… застыл в недоуменьи:
Дрожал цветок средь копоти и тленья –
Подснежник… чист, нелеп и неуместен
Средь этой смерти, ужаса… безвестен,
Как те, лежащие по обе стороны –
Кого забудут… те, кто больше не нужны…
Он руку протянул и ощутил дыханье –
И боль… и ужас… и непониманье…
Цветок качнулся… спрятался в ладони…
Затих… забилось в страшном стоне,
Рванулось сердце, как от тяжкого удара –
Боль не от пули, что в него попала:
То страшен, непонятен и велик
Рвал горло, сотрясал, давился крик
Огромной боли, перешедшей все пределы…
Он медленно вставал… дрожало тело…
Вот непослушными окаменевшими руками
Он поднял автомат… оружие – не знамя…
Рвал рот громадный хриплый крик,
Порвал… казался бесконечным миг,
Застывший в теле, крови и металле...
Лицо скривилось в бешеном оскале,
Лег палец на скобу… поток огня
Рвал небо, звезды, проклиная и кляня
Другой оскал – похожий, но иной:
Проклятье человека, ставшее войной…
Вставали мертвые из вековой могилы…
Земля стонала… отдавала силы…
Дрожали горы и единым криком билось:
"Я не хочу, чтоб это повторилось!
Достаточно, Костлявая! Я не шучу!
Я НЕ ХОЧУ!! Я больше не хочу!!!"
Он рухнул наземь и застыл в изнеможеньи,
Лишь руки жили… В бережном движеньи,
Израненные, в порохе и пыли,
Они цветок все укрывали, и забыли
Про автомат… награды… и спецназ,
И смешивались с кровью слезы, что из глаз
Лились, струились и текли уже рекой -
Солдата… и – мальчишки, принявшего бой…
Тряслись, дрожали худенькие плечи,
Он позабыл слова и позабыл те речи,
Что перед боем долго и натужно
Ревели мегафоны, уверяя, что ТАК нужно,
Лишь бормотал… сбиваясь и теряя нить:
- Ты потерпи… я никому не дам тебя убить!.. –
Стояла тишина - растерянно и изумленно -
И просыпались люди, и в тиши бездонной
Рождался звук, глухой и непонятный –
Вначале слабый… нараставший многократно:
Летели наземь каски… ружья… автоматы…
Ножи… гранаты… ЛЮДИ – не солдаты –
Вставали, прятали глаза и уходили,
И кто-то брал осколок… кто-то – горстку пыли..
Стояла тишина – такая, как в Начале…
Шли люди – память о тяжелом перевале –
И рассыпались в прах, и кучей ржавой пыли
Дымились пушки, танки – те, что смертью были…
Шли ЛЮДИ… шли к великой светлой цели…
Уже – не звери – те, кто доказать сумели…
Вот почему так тихи, мудры и просты
Великие слова: Солдаты… и Цветы…
***
Иллюстрация из Интернета
Свидетельство о публикации №116070107336