Утешные истории. Москва. Останкино

В Киеве дождь. Сижу пью кофе со сгущёнкой и вспоминаю свою командировку в Москву. 1992 год, перестройка, запах свободы. На украинское телевидение пришёл факс из Москвы:"Просим командировать журналистку Украинского телевидения Аллу Мигай для ведения в живом эфире программы "Содружество", которая состоится..." Командировка за счёт принимающей стороны, т.е. нашим "полная шара", а это мы любим. Но вот кандидатура сомнительная - Алла Мигай, да ещё живой эфир на весь Советский союз, не дай Бог чего-то ляпнет! Мы пошлём другого журналиста, решило руководство и стали готовить к поездке Лёню Воеводина, он надёжный, коммунист,не опозорит УТ, как некоторые обезбашенные женщины. Останкино присылает повторный факс, в котором настоятельно требуют Аллу Мигай, а Москва была и долго ещё будет "керувати" нашими СМИ, раньше из соображений партийной субординации, теперь из коммерческих соображений, но факт есть факт.
   Мне были даны строгие инструкции все тексты подписать у Главного редактора передачи Александра Николаевича Скрябина и только потом ( не отходя от подписанного ни на шаг) работать. Мне очень хотелось в Москву и я была на всё согласна. Почему я так рвалась туда объяснить очень просто - песни. Я везла туда свои красавицы-песни с надеждой разместить их во всесоюзном эфире, хотя союз уже распался, а эфир и в Африке эфир.
    Украинскую журналистку ждала служебная "Волга" в аэропорту Домодедово, меня доставили в отель, а утром я уже была на работе. Удивительно дружелюбный коллектив программы "Содружество" был удивлён, года я заговорила. Оказывается, они ждали услышать украинский говор, чем отличались, например, журналисты с Кавказа или Прибалтики, а я говорила на чисто русском без нашего "гэканья" и "шоканья". Разочарование длилось недолго, поскольку на подготовку программы всего два дня, а журналистку из Киева за нужно успеть напоить и протрезвить. Сделать это было непросто, т.к. в самом разгаре был горбачёвский "сухой закон" и купить "бухло" в Москве вечером было нереально. Но что не под силу простому москвичу, не составляет никакого труда журналистам Центрального телевидения. Один звоночек и нам открыли "задний проход" ближайшего гастронома, вынесли ящик шампанского и погрузили в машину, взяв, естественно, за него двойную цену. Но я же того стоила, правда?!!! Мы пили шампанское дома у режиссёра Бориса Епифанова вместе с моим соведущим Вадимом Желтковым. Помню, что в тот же вечер Борис сделал мне предложение руки, сердца и квартиры в Москве, думаю, это был хитрый трюк, который они практиковали со всеми приглашёнными из других республик журналистками. Может, кто-то и повёлся бы, но не я. Какой я ни была пьяной в тот вечер, но ночевать поехала в гостиницу. Это было на рассвете.
    Утром я стала в очередь к Главному, чтобы показать свои тексты. "Какие тексты?" - заорал Скрябин. - "Я никогда никому никаких текстов не подписываю, я знаю, кого приглашать ведущими, не морочьте мне голову!" Он выгнал меня из кабинета и тут я возликовала - можно будет острить в живом эфире. И мои приколы услышат в Киеве мои начальники и позволят мне делать то же самое дома, в Украине! Размечталась...
    Эфир проходил удивительно спокойно, никакого мандража, с Вадиком Желтковым мы шутили, смеялись, обсуждая тот или иной сюжет, подготовленный разными республиками бывшего Союза. Если честно, мне было очень комфортно работать в Москве, там я не встретила ни одного амбициозного режиссёра, а ведущие-звёзды были доступными и приветливыми, как Владимир Познер, с которым мы пили кофе за одним столиком в одном из многочисленных останкинских буфетов. Заканчивая программу, я приколола и своего соведущего Желткова, шёпотом спросив:" Твоя фамилия - Белков?" Он не успел ответить, а я, представляя Вадика, сделала хорошую актёрскую паузу перед тем, как назвала его фамилию. Прощаясь со зрителем, я пообещала дружить нашими "домами-странами" не смотря на то, что мы стали независимыми и гордыми. А песня-клип Преснякова-Иванова "Я буду помнить..." добавила слезы в мою интонацию и... Мне предложили остаться. Не случайно же телекомпания так и называлась "Останкино".
 После трёхчасового живого эфира - сказочное общение с талантливой командой телевизионщиков, гитара,и я... запела. Тут же была приглашена музыкальный редактор Лера Спасская, которая взяла мои песни в работу и познакомила с легендарной ведущей "Музыкального киоска" Эллеонорой Беляевой. В ближайшее время мои песни уже звучали на радио "Маяк", а единственный клип, снятый в Киеве режиссёром Светланой Расстрыгиной, был перемонтирован и несколько раз повторенный в разных передачах, так же как и фильм "Подарунок" с детскими украинскими песнями, снятый режиссёром Ниной Рудик и оператором Михаилом Лебедевым. И всё это бесплатно!!! Но кто мне поверит? "Сколько ты заплатила? Кому ты отдалась? Ну, ты наглая, Мигай!"
  После всего этого главной задачей было успеть на самолёт, т.к. дружная весёлая компания  новых друзей меня просто физически не отпускала. Аргументы - муж, ребёнок, мама - не работали. Они обещали мне нового мужа, кучу новых детей, а маму и дочку можно будет забрать. Только оставайся! "Нет!" - с металлом в голосе сказала я и, отпросившись в туалет ( что после шампанского естественно), я тихо смылась по-английски.
  В редакции мне сказали, что в эфире я плохо выглядела, а тот факт, что мои тексты никто не проверял, сочли нарушением нашего главного телевизионного правила, которое гласит "Лучше перебдеть, чем недобдеть!" Мне ещё долго звонили мои московские друзья, поздравляя с праздниками и днями рождения, а я звонила им. Где они сейчас? Где вы, ребята? С кем? Хочется верить,  что вы остались верны всемирному закону журналистов - ГОВОРИТЬ И ПИСАТЬ ТОЛЬКО ПРАВДУ И НИЧЕГО КРОМЕ...