на одного Повешенного трое помешанных

на одного Повешенного трое помешанных,
на одного победителя - двеннадцать надменных апостолов.
на одного фартового бога - орда блудниц,
черти падают ниц,
свиньи падают ниц.
люди падают ниц.

святые ****и нагим телом сверкают из-за кулис.
хватит.
остановись.
_______________________________________

вырежи, острым лезвием, обиженного ребенка из своего нутра,
победи себя сам, раз некого побеждать,
боль беспощадна и от того мудра,
и тьма закольцовывается в мать.
и ты распадаешься на частицы, что мельче лжи,
разваливаешься на части - несчастный шалтай болтай,
и пляшешь на углях, если они говорят "пляши",
и адскому пламени, ты предпочитаешь рай.
а дальше идиоматические молитвы,
дальше - все так же разбит ты,
дальше по числам, квартирам и календарным праздникам,
зрители провозглашают тебя нелюбимым сыном, святым помазанником, ткут тебе саван из всяческих небылиц.

черти падают ниц.
свиньи падают ниц.

проснись.
_________________________________________

очередная заключительная глава,
на язык и до слабеющего нутра.
а мама была права, ох как мама была права,
но пока у тебя хватает наглости жить в "сейчас", пока мгла из бездны поет тебе пошлый джаз,
пока ты ловишь свое отражение в паре чьих-то холодных глаз -

это значит, что тебя снова никто не спас.
просто тебя опять исключили из хроник больного времени, все твои раны зажили, затянулись, ороговели, ты
происходишь в раме выбитого окна, в квартире полной чьих-то шальных смертей,
у тебя есть пара секунд до следующего витка, не оглядывайся, не притрагивайся, не смей!

жуй тишину как высококоларийный фастфуд,
случайся в паре вечностей и минут.
а потом выходи с той стороны окна, ослабляй жгут.

на той стороне тебя вот уже десять лет ждут.
кажется, что только там, тебя, неприкаянного и ждут.

(с) Виктория Marla Власова