Тимон и Волшебные часы Часть 3

Предыдущая часть здесь
http://stihi.ru/2016/06/09/3525


ТИМОН И КАЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

Вот это полёт! Шум в ушах, высота!
Другая видна на земле красота. 
Крылом посылаются волны эфира,
И видится сверху не меньше полмира.
Полоски лесов, горы, ниточки рек…
Ах, если бы мог сам летать человек! 
Но вскоре Тимон крепче к Змею прижался,
Тот к замку Кащея в горах приближался.
Мальчишке был в радость проделанный путь,
Но здесь — всё внушало тревогу и жуть:
И в небо стрелой уходящие пики,
И башни без окон, и воронов крики,
И стены без входа над чёрной скалой,
И даже, как будто зловещий покой…

***

Но Змей у восточной стены приземлился,
Ударил пять раз и гранит расступился,
Оставив провалом чернеющий ход.
«Ступай без сомнения, время не ждёт, —   
Сказал трёхголовый. — Прощай, человече!
Меня тут на мысль навела наша встреча…
Спасибо за сказ и удачи в пути!
И вот что ещё… словом, мне не к чести'…
Ты это… Кащею про сети ни слова!
А то он поднимет на смех рыболова».
Тимон понимающе Змею кивнул
Рукой помахал, и в лазейку шмыгнул.

***
 
Тимону была не по сердцу прогулка.
В кащеевом замке тревожно и гулко
От стен отражались и шорох, и шаг,
Часы многозвучно слагали "тик-так",
Они повсеместно на стенах висели.
Пока Тимофей добирался до цели
(А двери пред ним открывались тотчас),
Он вздрогнул и внутренне сжался не раз.
Скульптуры, стоящие в вычурных позах,
Казалось, смотрели на гостя с угрозой…
Но вот отворилась последняя дверь,
Назад отступать было поздно теперь.
Послышались музыки дивные звуки,
Сверкнули камнями холёные руки… 
Бессмертный Кащей, воплощение зла,
Не глядя на гостя, сидел у стола, 
Щипцами снимая нагар на свече.
А ворон сидел у него на плече.
Тимону другим представлялся он прежде.
Седой господин в элегантной одежде
Был даже красив, только бледен как мел,
И вид неприступно-холодный имел.
 
***

«И кто ты такой? Не скажу, что я рад…» —
Хозяин направил на мальчика взгляд,
А тот оробел и заметно поник:
«Я Тима, Тимон… я простой ученик…»
И снова вопрос: «Ученик колдуна?»
«Я в школе учусь… здесь она не видна».
«Тебя Змей Горыныч привез? Отвечай!
И как он не скушал тебя невзначай?
Я ворона глазом всё вижу вокруг,
А может быть ты трёхголовому друг?»
«Ну, да… Змей Горыныч мне очень помог…» —
Парнишка почувствовал в горле комок.
Кащей ухмыльнулся: «Помог? Это но'во…
И что же сподвигло к тому… рыболова?»
«Ему я рассказывал сказки всю ночь,
И он согласился мне утром помочь…»
«Чтоб Змей от еды отказался за сказку?!
А впрочем… изволь, расскажи мне, будь ласков.
Мне слушать кого? Здесь одно вороньё,
И времени много, всё время — моё!» —
И снова Кащей улыбнулся ехидно.
Он гостю не верил, вполне очевидно.
 
***
 
Горели, мерцая, высокие свечи
И эхо гуляло по сводам от речи
Кащеева гостя — про Феникса Орден;
Про злое могущество тёмного лорда;
Про то, кто таков этот Принц-полукровка,
Что прятался в тени безвестности ловко;
Про гибель директора, Смерти Дары;
Про поиск крестражей и страх до поры,
Как время решительной схватки настало
И Волан-де-Морта на свете не стало.
 
***
 
Пока наш герой не закончил рассказ,
Кащей слушал молча, без слов и гримас.
А после он за'дал вопрос Тимофею:
«Ты думал, что выслушав, я подобрею? —
Кащей ухмыльнулся. — Мне искренне жаль.
Но всё же… пожалуй, поведай печаль».
Мальчишка сказал, запинаясь: «Я в среду…
Залез на чердак у бабуси и деда…
И там я часы колдовские нашёл…»
«Довольно, я понял тебя хорошо.
Находки порою бывают опасны…  —
Кащей помолчал и продолжил неясно: —
Касаясь вещей и не зная их суть,
Нетрудно с привычной дороги свернуть…
Да-да… как мои бессловесные слуги.
Они мне окажут любые услуги,
Ты будешь служить подмастерьем у них».
 
***
 
Тимон оглянулся, растерян и тих.
Там статуи ловко в поклоне сгибались,
И, глядя на гостя, они улыбались…
«Но всё-таки шанс, — он продолжил, — я дам.
Найди на стене, прикоснись к тем часам,    
И тотчас вернёшься в родные пенаты.
А так как часов у меня многовато,
На поиск тебе отпускаю… полдня.
Но после, уж ты не сердись на меня…
Лишь стрелки взойдут на двенадцать ноль-ноль,   
Смириться с судьбою, мой пленник, изволь,   
Оставь о спасении ложные бредни.
Ты каменным станешь с ударом последним!
К другим же часам прикасаться не смей».
И вновь улыбнулся ехидно Кащей.
 
***
 
Вот это проблема, вот это задача!
По замку парнишка бродил, чуть не плача.
За залами залы, колонн череда,
Развилок, проходов, дверей чехарда…
Ему было страшно и очень обидно.
Повсюду часы! И конца им не видно…
 
***
 
А в это же время, оставшись один,
Стал странно встревожен времён властелин.
Он вслух рассуждал: «Мне подумалось сразу:
Ведь Волан-де-Морт, если верить рассказу,
Имел целых семь… как бы вспомнить… крестражей!
Я слова такого не слыхивал даже!
Как я не додумался?! Может мне тоже…
Что — жизни, себя дорогого дороже?!
Меня сохраняет одна лишь игла!
Одна! Ведь она надломиться могла,
И я бы давно оказался в могиле!
И в сказках мой остров не раз находили…
Ни дуб, ни сундук не спасут от расправы,
Ни заяц, ни утка… О, время, о, нравы!
Да, время… бесстрастно и неумолимо…
Моё-то моё, но проходит-то мимо!   
Оно утекает, хоть мы и друзья,
Бесславно, бесследно… и, собственно, зря…
А я век из века собой дорожу,
При мысли о мнимой кончине дрожу,
Над золотом чахну, считаю каменья,
При этом не помню и тени сомненья…
Я жил, даже в мыслях вопрос не имея, 
Быть или не быть мне по жизни злодеем?!
А этот мальчишка… наивен, но смел,
Он зла естество показать мне сумел,
Я в лорде, как в зеркале, видел себя!
Ведь я, точно так же, живу… не любя».

***

Кащей постоял, сдвинув брови гневливо,
А после сказал, словно делая вывод:
«Неужто и вправду погибнет злодей,
Хоть тысячу этих крестражей имей...»
Он пальцами щёлкнул, и чудо случилось,
Невзрачная птичка на свет появилась,
А в зале как будто бы стало светлей.
«Ты знаешь, что делать…» — сказал ей Кащей.
 
***
 
Да, пленника время шло неумолимо…
Но вдруг, незадолго до полночи, Тима
Увидел ту самую серую птичку.
Воробышек, пеночка или синичка,
Чирикая звонко, по кругу летала,
Как будто его за собой зазывала.
Парнишка спросил: «Ты откуда, малыш? —
Тебе здесь не место! Спасайся, кыш, кыш!»
Но птичка бесстрашно под своды взлетела,
И там на часы (те, чердачные) села!
«Ура, ты нашла их! — воскликнул Тимон. —
Но как их достать?!» — и тотча'с вздрогнул он,
Послышался бой многих тысяч часов!
Неужто героя закроет засов
И он до родных не сумеет добраться?!
Остались секунды, ударов — двенадцать.
А птичка когтями схватила предмет,
Но в воздух подняв, уронила! «О, нет! —
Тимон закричал. — Что ты делаешь, птица?!
Они же стеклянные, могут разбиться!»
Но только в прыжке он удачу поймал,
Во тьму погрузился таинственный зал,
И голос раздался: «Прощай, Тимофей!
И помни, был добр к незнакомцу Кащей!»

ВОЗВРАЩЕНИЕ

И вот, снова шкаф перед взором Тимона.
В ушах — отголоски недавнего звона,
И что-то ему под ногами мешало.
Разбитая ваза… со шкафа упала?
Тимон почесал удивлённо затылок,
Там тоже противно саднило и ныло.
«Вот это, — шепнул бедолага, — шишак…»
А после, вглядевшись едва в полумрак,
Увидел синичку, из замка пичугу!
За двери чердачные выпустив друга,
Он крикнул: «Спасибо! Я дома, ура-а-а!»
И тут же услышал: «Обедать пора!
Да что ты затеял опять на беду?!
Мы с дедом тебя обыскались!» — «Иду!!! —               
Ответил Тимон. — Очень хочется кушать!»

***
 
Никто не способен ход времени рушить,
Его неизбежен размеренный ход.
Но… может оно, устремляясь вперёд,
Скрывает от от мира какую-то тайну…
И Тима в тот день, совершенно случайно,
Нашёл меж мирами ворота (портал),
И так в измерение сказки попал?
А может причиной события стала
Та ваза, что просто со шкафа упала?
И значит, ему всё привиделось это…
На этот вопрос не найти нам ответа.
Загадка. Вот только… тогда почему
Во времени скором, скажите, ему 
(Почти как реальность, предельно ясны'),
Вдруг начали сниться чудесные сны?   
 
***
 
Сначала приснилось, что Баба Яга,
Покинув родные болот берега,
Работала в Хогвартсе на стажировке,
При этом по "англицки" шпарила ловко.
Случалась проруха, конечно, и с нею —
Ягишна при Хагриде, густо краснея,
Как будто теряла словарный запас.
И что за оказия? Видимо — сглаз,
Вед Хагрид знакомству был искренне рад!
Когда же старушка вернулась назад,
То стала учить всех подряд, без разбора,
В избушке под сенью дремучего бора,
Практической магии и волшебству.
Сначала она обучала сову,
Потом попросилась на пару уроков
(Похоже, от скуки) болтушка сорока,
О школе по лесу молва разнеслась
И новая жизнь у Яги началась.
Племянник Кикиморы, внучка Ауки,
Кота Баюна шаловливые внуки, 
Русалочьи отпрыски, дочь Гамаюна,
Учились у Ёжки, пытливы и юны.
 
***
 
Потом Змей Горыныч явился во сне.
Как будто по осени (или весне),
Вступил, наконец, сиротинушка в брак.
Жених нарядился, как щёголь, во фрак,
Напялил штаны, а на головы шляпы.
На свадьбе, сжимая драконихи лапы,
Горыныч о чём-то шептал ей на ушко.
Невеста краснела, совсем как простушка,
А после, как видно, сгорая от счастья,
Извергла огонь из накрашенной пасти
И шляпы на Змее сгорели до праха,
А сам Тимофей пробудился от страха.
 
***
 
А после привиделся сон про Кащея.
Как будто бы жизнь изменилась злодея,
Он бросил занятие чахнуть над златом
И стал превеликих щедрот меценатом!
Во всём поощряя научный прогресс,
К заботам Яги проявил интерес
И выстроил новое здание школы.
А в школьном дворе — ни вода, и ни кола —
Фонтаном струится, шипя, лимонад, 
На ёлках растёт наливной виноград
(Без косточек! Тима отведал на пробу),
И печка печёт превосходную сдобу. 
А Змею на свадьбу Кащей преподнёс, 
Помимо огромной корзинищи роз,
Отличный подарок — волшебные сети.
Управиться с ними смогли бы и дети,
Забрось в водоём, прошепчи пару слов,
И будет такой, как ты скажешь, улов.
 
***
 
Но время пришло расставаться с героем.
А мы напоследок ребятам откроем
Про Тиму весьма любопытный секрет.
Конечно не вдруг, по прошествии лет,
К нему снизойдёт озарение свыше
И он об увиденном сказку напишет.
Но знайте, что Тима успеха достиг,
Прочтя превеликое множество книг.