Приспособленка

Безразличная тянется лента –
То ли дней, то ли звуков извне.
Я, оказывается, -- приспособленка.
И почти изумительно мне.
Может, это инстинкт – чтобы выжить
(Несумевшие тлеют в гробах)?
Рассмотрю-ка открытие ближе.
Покопаюсь внутри себя.
Приспосабливаюсь к сердечку –
Чтоб не выжил испуг из груди.
И к желудку, пустому вечно –
Чтобы язву не прохудил.
Там, где жизнь паутинкой несмелой
Зацепилась, едва жива –
Приспосабливаюсь к обстрелам –
Паутинку бы не оборвать!
Приспосабливаюсь к блокаде –
Самой мрачной из строгих зон.
И несу – как клеймо, как проказу –
За убийц-земляков позор.
И стону, и сжимаюсь в камень –
Поскорей бы нырнуть в траву;
И рыданьями-псевдостихами
Существую – псевдоживу.
И концы затянуты в рифмы,
Словно раны рваной края.
Но горячая, сбитая с ритма,
Середина строки – моя!
Горькой логикой сброшена с толку,
С недошептанным на губах,
Погружаюсь в нее настолько,
Чтоб хоть раз не услышать – бах!..               
Среди воплей безумных ученых
И от крови дымящихся рук
Безвоздушным и траурно-черным
Прикрываюсь – к цвету вокруг.
Но убитые скажут другие –
Что, как тень от листвы на стене,
Растворяются все мимикрии
В этой глупой и страшной войне.
И привыкнуть нельзя – хоть стократно! –
К утвержденьям в доспехах греха:
-- Нет людей!  Есть столбцы и квадраты,
По которым – должны! – отпахать!..
И устав от больного витийства,
От риторик смертельных устав,
Я ныряю назад --  не в убийства,
Где вершила людей – красота!
И раздвоенным странным сюжетом –
(Нет движенья. Нет жизни. Застой.) –
На кусочки раздробленной этой
Я протест посылаю – из той.
Сколько лютости, злобы, корысти! –
Целый мир застонал на крови.
И боюсь, что не хватит мне жизни –
Чтоб дождаться – хоть капли! – любви.
           18.02.2016