Над работой жизни...

Краденое солнце вышло из-за туч,
Мухи  и  букашки вылезли из куч,
Старая дорога, пыль стоит столбом,
Прямо у дороги в дерево-да лбом
Упираясь   сонно  протекает  день,

Вечером весенним наступает тень…
Вот  и   вдохновенье зажигает ночь,
Фонари и лужи как вчера точь-в-точь…

В одинокой келье – стол, перо, свеча,
Там  перегорела  лампа  Ильича,
Черновик исписан, на полях штрихи,
Пишет, автор странный, грешные стихи

О любви, о жизни  -  образы, типаж,
Музой одурманен, дум безумных страж,
Курит папиросы, пьёт холодный чай,
Вскочит, забормочет, будто невзначай.

Мерит комнатушку от стены к стене:
«Истина не в слове, истина в вине…»
Снова сядет  –  пишет, пёрышко скрипит,
В свете тусклом свечки, тайных сил пиит.

Буквы словно птицы, строки – стаи птиц,
Вера, бред, сомненья, маски, сотни лиц,

Чувственное пламя,   нервные броски,
Цельные полотна,  рваные куски…
То восторга гомон, то тоскою стон,
То мирская мудрость, то бредовый сон.

Так уже три ночи – к продолженью дня,
«Дайте  ещё  силы,  дайте  мне  огня!»

До изнеможенья всё творит пиит,
Взвинчен до предела, голоден, небрит.

За окном уж темень, догорит свеча,
Муза упорхнёт вдруг с правого плеча,
Над работой жизни, жизни не мудрец,
До утра промаясь ляжет спать творец…