Глава 2

Внезапно перед учениками появляются удивительные образы. Они слышат, как их наставник начинает им что-то рассказывать, однако не верят своим глазам, так как видят сон наяву.

Среди безмолвной тишины,
Пред наступлением рассвета,
Крик детский разбудил в дворце
Всех, от служанки до министра.

И разгорелась суета,
И воплей раздалось не мало.
Ребенка мать приобняла,
И жизнь в ней сразу же угасла.

Дитя под взглядом короля,
Чуть приутихло, словно знало,
Что для отца она одна,
Теперь царица в этом граде.

Но было малое дитя.
Глазами нежными моргало.
В них голубая синева,
Всей чистотой к себе пленяла.

Но материнской ласки рук,
Младенцу так недоставало.
А нянек плотный тучный круг,
Сомкнется в раз, ее пугало.

Отец в ней видел не дитя,
Беспомощного ангелочка.
Царицу нынешнего дня,
Но та в земле лежит спокойно.

Король надменно отстранился,
От суеты, младенца слез,
И в траур долгий облачился,
Чтобы не видеть неба, звезд.

Трем сыновьям он запретил
С ребенком видится покуда,
Не наберется она сил,
Ибо враги сидят повсюду.

Так девочка росла одна,
И детских игр совсем не зная,
Словно аскет, томна была,
Сей мир вокруг не понимала.

Ее учили быть царицей,
Когда дитя на ноги встало.
Ходить беззвучно, словно птица.
Вид строить очень величаво.

И первые ее слова,
Из уст ребенка прозвучали,
Как эхо, вторя «госпожа»,
Оркестру нянек, этой своре.

Так постепенно от то дня,
Ходить по залам, научившись,
Малышка Арибет смогла,
В царицу града превратиться.

И пусть она еще мала,
И с удивлением смотрит прямо,
Но кровь владык уже видна,
Так повзрослел ребенок рано.

И тут же шайка визирей,
Как на объедки все шакалы,
Припали намертво все к ней,
Учить наукам тут же стали.

Отец гордился дочкой очень,
Но долгих встреч он избегал.
Он ждал, когда наступит осень,
Чтобы устроить пышный бал.

Чтобы он с Арибет под ручку,
Спустился с лестницы большой,
И все собравшись внизу в кучку,
Не отвели от дочки взгляд.

И так увлекшись предвкушением,
Совсем забыл отцовский долг,
Что Арибет в чужих учениях,
Так одичала словно волк.