Моя Лисса

записано 25.05. 2016


Вчера упала с балкона  нашего, седьмого этажа моя кошечка, Лисса. А сегодня она умерла.
Около шести часов вечера муж выпустил ее на балкон, а сам вышел  в комнату. Наша старшая   кошка, Ося, очень осторожна, когда выходит на балкон, но и ее нельзя оставлять без присмотра, а про Лиссу и говорить нечего.
Лисска глупенькая. Она никогда не умела сосредотачиваться. Ее стихия - выслеживать, гоняться, хулиганить, играть.  Она и кусаться-то "тихонечко" только-только научилась, мягонько лапками играть, не выпуская коготков, а ведь более года прошло, как она  сама к нам  забрела. С Осей они так и не подружились.
Вчера ветер сорвал с козырька балкона какую-то проволоку и она, наверное, прыгнула за ней. Проволоку я уже после заметила, поздно вечером.
Когда я увидела, что  Лиссы   нигде нет, а дверь на балкон  открыта, закричала  на мужа, выбежала на улицу, а она, бедненькая, под машину от шока спряталась. Схватила  ее, прижала к себе.   Сразу же повезли ее с сыном в ветеринарную клинику. Лисса - любимица моего взрослого сына,  а он - ее. Когда он из института вечером приходил, она буквально всего его облизывала и даже "разговаривала" с ним, громко мяукая; спала только у него в ногах и так забавно закрывала глазки, когда он ее гладил.

 Все кости оказались у Лиссы целы, но рентген и УЗИ показали многочисленные гематомы вдоль позвоночника и разрыв мочевого пузыря. Ей сделали операцию, поставили катетер, сделали обезболивающий  укол  и поставили капельницу.  Операция длилась более двух часов. Где -то в начале одиннадцатого вечера, нам ее отдали. Никакую. Сказали, что утро решит все.
Всю ночь она стонала, почти не открывала глазки, мордочка у нее стала совсем маленькой. Она и так миниатюрная, а здесь совсем малюсенькой стала. Кончики лапок стали холодными. Я их в руки взяла и так держала, чтобы согреть. Утром она начала подергиваться и громко мяукать. В половину десятого утра опять отнесла ее к врачу. Он сказал, что надо оставить ее в больнице, чтобы снова прокапать, а в двенадцать тридцать мне позвонили и сказали, что десять минут назад она умерла. Видимо, сердечко, не выдержало.
Спросили, будем   ли  мы  забирать ее или оставим на кремацию. Сначала мы с сыном подумали, что лучше кремировать, не смотреть на нее  мертвую,  но потом я подумала, что смешают ее прах  со всеми и мы даже никогда не узнаем, где она "останется". А муж, пока ходил в больницу за сумкой-переноской, сам решил ее забрать. Похоронил где-то в кустах, сказал, что потом  покажет место.
Вчера ещё она была живая и здоровая, а сегодня ее уже нет. Нигде. Не надо закрывать двери, чтобы она не гонялась за Оськой, не нужны  ее мисочки, ее лоточек,  ее когтеточка,  ее любимый "шуршащий" туннельчик, в который она так любила забираться.  Ничего не нужно.
Одна минута халатности унесла от нас Лиссу навсегда. Нашу замечательную, неугомонную  игрунью. Может, и операцию не надо было делать, не знаю. Иногда наркоз после стресса для кошек с ослабленным сердцем страшнее травмы. Убили мы ее, недоглядели.
Ей всего два года было. Наверное, она своей смертью показала, что и с любимицей Осей нужно быть предельно осторожными. В доме тишина. Только я иногда вою. Ощущение, что изнутри меня что-то вырвали... Да вот я живая, а она, бедненькая, мертвая. Прости меня, моя лапушка.
Вот и ливень хлынул. Утрамбует сейчас холмик над моей зеленоглазкой.