Хранитель духовных ценностей на глиняных ногах

Хранитель духовных ценностей на глиняных ногах

Эссе на тему ослабления влияния религии и вызванных этим социальных последствий.

В этой работе рассматривается нынешний конфликт религии и науки, а также предпринята попытка показать, как этот конфликт может быть разрешён - через смену угла зрения и отказа от привычных установок каждой из сторон в так называемом конфликте верующих и атеистов. В конце концов спорят обо всём люди, и именно как люди мы способны приходить к настоящим, не умозрительным решениям конфликтов, которые прямым образом влияют на нашу повседневную жизнь.


Содержание:

Аннотация
Введение
Глава 1. Кризис мировоззрения.
Глава 2. В чём ошибочность социального дарвинизма?
Глава 3. Биологическая основа нравственности
Глава 4. Изначальная роль религии и ее нынешнее состояние
Глава 5. Почему духовную сферу опасно оставлять в ведении современных религий?
Глава 6. Духовное и материальное


Аннотация

Древнейший спор между наукой и религией, между рациональным познанием и религиозной верой в наше время становится все более драматичным и острым. Все возрастающая роль науки, рационального познания во всех сферах человеческой жизни, ведет к планомерному ослаблению роли религии, ее влияния на умы современных людей. С развитием точных знаний, несовместимых с верой в сверхъестественное, религия теряет свой интеллектуальный фундамент, и в результате становится неспособной выполнять свое главное предназначение — быть духовной опорой и нравственным ориентиром для людей, в этом нуждающихся.

На что может опереться современный, в особенности молодой человек, который ищет и не может найти разумное обоснование для своей веры в лучшее, в добро, в общечеловеческие принципы морали и нравственности? Что противопоставить современному цинизму, нигилизму, жестокости, возводимых в принцип? Как не выглядеть глупо, не прослыть наивным поборником древних сказок и мифов, пытаясь защитить свою веру?
Трудно, почти невозможно продолжать верить в то, что утверждает религия, одновременно оставаясь приверженцем научного, рационального познания. Но в то же время, очевидно, что сама человеческая вера в добро, вера в лучшее, помогающая нам жить, никуда не делась. Потребность в такой вере — это одна из самых естественных человеческих потребностей, свойственная в той или иной степени каждому. Но рациональный подход, ныне преобладающий во всех сферах человеческой жизни, не может удовлетворяться одной только верой. А поэтому всему тому, во что мы хотим продолжать верить, также необходимо рациональное, разумное обоснование.
Но разве может быть у того, во что люди верили с незапамятных времен, не религиозная, не сверхъестественная, а настоящая, объяснимая основа? Можно ли вообще найти рациональное обоснование вере? Ведь вера и разум — это если не противоположности, то очень далекие понятия в нашем сознании. И вообще, так ли необходимо пытаться соединить веру и знание? Что будет, если этого не делать, и оставить все так, как есть?
Именно этим вопросам и посвящена данная работа. Мы рассмотрим морально-нравственные ценности с точки зрения современной науки, а конкретно — эволюционной биологии, и попробуем дать этим категориям нерелигиозное, рациональное объяснение, адекватное современным научным знаниям. В наше время такое объяснение становится насущной, без преувеличения жизненно важной необходимостью для всех цивилизованных людей.

Введение

Томас Джефферсон в Декларации независимости США говорил о "самоочевидных истинах", о правах и свободах, данных Творцом каждому человеку с рождения. Быть может, эти истины и были самоочевидными в те времена, когда они произносились. Но сегодня, когда само понятие Творца предельно размыто, когда категории человечности претерпело такие изменения, что все труднее сказать, что это вообще такое, любые истины, прежде казавшиеся незыблемыми и очевидными, требуют обоснований и доказательств. Без рациональной основы человеческие права и свободы становится не более, чем условностью, которой с легкостью можно пренебречь.

Наука в наше время все активнее используется для создания философского, мировоззренческого фундамента. Но то, как именно используются научные факты, сами по себе всегда нейтральные, как они интерпретируются, заставляет бить тревогу. Использование науки в качестве базы для радикальных социально-политических теорий опасно и недопустимо.
Право сильного пытаются обосновать при помощи авторитета науки, при этом часто совершенно не заботясь о соответствии подобных построений научным фактам и самим критериям научности. Это приводит к возрождению идей социал-дарвинизма, которые становятся все более популярными, играя роль мировоззренческой основы, определяющей критерии морали и нравственности у многих современных людей.
И именно на фоне гаснущей, изживающей себя религиозной метафизики получили развитие дремучие, невежественные представлений о человеческой природе, в результате чего под ударом оказалось все то, что религия веками защищала — важнейшие человеческие представления о добре и зле, морально-нравственные ориентиры, вера в лучшее, все то, без чего человек перестает быть человеком и теряет главное с точки зрения биологии — способность к выживанию. Логика такова: бога нет, а вместе с ним нет и всего того, во что люди веками верили и во что в наши дни можно продолжать верить лишь по глупости и наивности.
Причину популярности таких взглядов лежит в плоскости западного мировосприятия как такового, которое оказалось в глубочайшем кризисе в результате крушения традиционных взглядов на человеческое бытие и мироустройство в целом. Эти взгляды веками формировались и поддерживались религиозными доктринами, главным образом Христианством, чей крах, или, во всяком случае, серьезнейшее ослабление, произошедшее вследствие развития научного, рационального знания, привел к потере нравственных ориентиров, без которых любое человеческое общество становится нежизнеспособным, что убедительно продемонстрировала история XX века.

В наше время люди теряют понимание самых основ своего существования. Старые объяснения окончательно теряют силу, а новые ответы, адекватные современности и способные занять место старых, пока не сформированы.
Процесс осмысления и переосмысления бытия никогда не прекращался, религии менялись, отвечая на вызовы современности, адаптировались под изменяющуюся реальность. Религии менялись, продолжая держаться на плаву.
В наше время происходит то, что рано или поздно должно было произойти. Религии, веками являвшиеся фундаментом мировоззрения миллионов и миллионов людей, с развитием науки, развитием рационального, точного знания, сами теряют свою основу. Их догмы становятся тем, чем они всегда и были сами по себе — бессмыслицей, а вместе с их крахом рушится и все то безусловно важное, что на этих догмах держалось. Рушатся объяснения без которых человеческая жизнь рискует превратиться в абсолютную, тотальную бессмыслицу. А это не может не иметь самых серьезных последствий. Это приводит, с одной стороны, к радикализации существующих религий, к появлению фанатиков, которые готовы отдать собственную и чью угодно жизнь, лишь бы удержаться за ускользающее понимание бытия, а тем самым и сохранить жизнеспособным свою культуру, которая всегда держится на понимании самых фундаментальных вопросов, т. е. сохранить сам народ. С другой стороны, религии, теряя свой авторитет в качестве объяснителя, толкователя важнейших аспектов человеческой жизни, в качестве защитника нравственных ценностей, всего правильного, важного в человеческой жизни, приводят к появлениям нигилистов не менее радикального толка. Понимая жизнь как случайный и в сущности своей бессмысленный процесс, у отрицающих религиозные «сказки» исчезает всякое мерило человеческой нормальности — раз никакого смысла в действительности нет, значит, позволено все. Это также не может иметь прямых социальных и культурных последствий.
Все это приводит к простому выводу — на смену старых представлений о мире, на смену старому миропониманию должно прийти совершенно новое мировоззрение. Мировоззрение, которое сможет совместить то главное, что накоплено в религиях, этих исторических аккумуляторов важнейших человеческих знаний в сфере полезной внутривидовой коммуникации, и современное научное, точное знание. Иными словами, с помощью науки нужно попытаться создать новый фундамент, взамен разрушенного старого, догматического. Разрушенного, к слову, также наукой. Если этот процесс не начать и не развивать, человеческие культуры ждет сильнейший кризис, который уже начался и проявляется в самых разных аспектах нашей жизни: от бытового до межгосударственного. Выход из этого кризиса только один — начать переосмысливать все наши представления о мире, о жизни, о нас самих. На самом глубоком уровне. Буквально меняя фундамент нашего мировосприятия.

Пожалуй, стоит обозначить мое личное отношение к религии. Я никогда не был религиозен, хотя также никогда не имел ничего против религии. Моя личная позиция, которой я придерживался при написании данной работы, такова: я убежден в том, что нравственные ценности существуют независимо от какой бы то ни было религии, веры в абсолютные истины, что человеческие мораль и нравственность имеют биологическую, материальную, и потому познаваемую и объяснимую основу, что непреходящие ценности существуют вне зависимости от любых догматов, что хорошее отношение к ближнему — это ни что иное, как естественное поведение, от природы свойственное человеку и позволяющее ему выживать внутри человеческих обществ.
Я также убежден, что общечеловеческие категории нравственности, морали и добра в наше время нуждаются в глубоком переосмыслении и трактовании, адекватном современности. На мой взгляд, современные религии неспособны и не заинтересованы в этом. С развитием рационального познания, развитием образования религиозная мысль лишь все больше запутывает эти не столь сложные для понимания истины. Очевидно, это делается для того, чтобы сохранить религиозную монополию на их интерпретацию.
Относительно религии я придерживаюсь следующей позиции: смысл религии — не в нравственности как таковой, а в адекватной интеллектуальной интерпретации нравственных устоев конкретного общества в соответствии с его культурным развитием, с развитием его знаний. Нравственные категории сами по себе никак не связаны ни с божествами, ни верой в бессмертие, нравственность вообще не связана с религиозной верой как таковой. Задачей религии во все времена было осмысление коренных, биологических человечески качеств, ведущих к полезному социальному взаимодействию, и их оформление в простую и понятную форму.
При этом я не отношу себя к атеистам, поскольку считаю неправильным самоидентифицироваться, отталкиваясь от чего-то, в данном случае от религии (др.-греч. «отрицание бога», «безбожие»; от ; — «без» + ;;;; — «бог»). Неудивительно, что это обстоятельство используют сторонники религии, называя атеизм разновидностью веры. Действительно не нуждающийся в религии человек — это не атеист, не агностик, ни кто-либо еще. Это просто человек, который не нуждается в религии и в любой другой форме догматичной веры, только и всего. А термины вроде атеизма — ярлыки, которые часто служат дурную службу тем, кто пытается с помощью них откреститься от религии, клеймя себя при этом все тем же "теизмом", пусть и со знаком минус. Да и в целом мировоззрение, основанное на отрицании чего-либо, по определению ущербно и в конечном итоге приводит лишь к бесплодному нигилизму.
Отдельно хочу заверить религиозно верующих, что здесь не будет никакой огульной критики религии. Я не являюсь противником религиозной веры как таковой, а лишь считаю, и привожу аргументы в пользу своей точки зрения, что люба религиозная вера с догматичной основой в наше время показывает свою полную неспособность оставаться оплотом нравственных и моральных ценностей, хотя именно в таком качестве традиционно позиционируют религию ее сторонники. Более того, изживающая себя религиозная метафизика в эпоху рационализма ставит эти ценности под прямую угрозу.

В начале мы поговорим о современном мировоззренческом кризисе, причинах его появления и развития. Будет изложена взаимосвязь между ослабевающим влиянием религии на умы людей и ростом на этом фоне мрачных, пессимистических настроений, которые со временем оформились в самостоятельные философские концепции, которые отличает радикальная форма материализма, механистическое и утилитарное восприятие природы человека. Эти концепции вступают в конфликт с традиционными взглядами и ценностями западного общества.
Далее, речь пойдет о социал-дарвинизме и эволюционной биологии. Мы выясним, имеют ли в действительности взгляды социал-дарвинистов научное обоснование. Социал-дарвинизм рассматривается как одно из самых значимых последствий ослабления влияния религии. Это будет одновременно и разговором о последствиях ослабления религии, и изложением фактологической базы, на которой будут строиться дальнейшие рассуждения.
Далее будет изложено иное толкование фактов из эволюционной биологии, на основе которых и выросла социал-дарвинистская философия. Главная цель — показать, что эти знания вовсе не обязательно должны вступать в конфликт с традиционными человеческими ценностями, с категориями морали, что лишь превратное понимание науки, поспешная, поверхностная оценка научных фактов приводит к этому. В рамках этого разговора с точки зрения эволюционной биологии будет дано определение таким человеческим категориям, как нравственность, совесть, добро и зло, и т. д. Тем самым будет показано, что биология ничуть не хуже религии справляется с вопросами нравственности и морали, имея при этом неоспоримые преимущества перед сверхъестественными, ненаучными объяснениями. Эта глава является ключевой в данной работе.
Затем мы поговорим о религии, о том, каковы рациональные причины ее возникновения, какую функцию она выполняла и какую роль играет в наши дни.
В пятой главе речь пойдет о важности секуляризации духовной жизни современного человека, необходимости научного обоснования того, что веками имело лишь сверхъестественные, ненаучные объяснения. В конце этой главы сформулировано, почему от религии в наши дни необходимо отказываться.
И в дополнительной, шестой главе мы поговорим об оправданности деления мира на духовное и материальное.

В первую очередь этот разговор касается авраамических религий, и главным образом Христианства, поскольку именно Христианство является доминирующей религией на западе. Но все сказанное относится и к любым другим религиям, имеющим те же атрибуты: догматичную основу и веру в сверхъестественное.
Хочу добавить, что это не академическая работа, и у меня не было цели провести монументальное исследование. Этот очерк — авторский взгляд на проблему, мне было важно донести основную мысль — влияние религии падает, этот упадок имеет серьезные социальные последствия. И поэтому философские вопросы, обычно воспринимаемые как нечто далекое от реальной жизни, предстают важнейшими, самыми насущными вопросами современного человека, без ответа на которые оказывается под вопросом само его существование.



Глава 1
Кризис мировоззрения

Ослабление религии началось задолго до XIX века. Противостояние религиозного и естественно-научного взгляда старо как мир.
Религия во все времена оказывала значительное влияние на развитие науки, сдерживала ее развитие даже в просвещенной Древней Греции. Еще Анаксагор, основоположник афинской философской школы, живший две с половиной тысячи лет назад, выступал против религиозных доктрин и поддерживал естественно-научный способ мышления.
Кроме прочего, Анаксагор стремился дать рациональное объяснение таким природным явлениям, как землетрясение, первым дал правильное, научное объяснение солнечному и лунному затмению, само Солнце Анаксагор называл «раскаленной глыбой». Анаксагор думал и говорил совершенно не то, что веками утверждала религия. В итоге Анаксагора предсказуемо приговорили к смертной казни — за богохульство. И лишь вмешательство Перикла позволило заменить приговор на изгнание.
Другой греческий философ, математик и астроном Аристарх Самосский, еще в III веке до нашей эры выдвинул гелеоцентрическую теорию, согласно которой Земля вращается вокруг Солнца и звезд, остающихся неподвижными. Но поскольку эти взгляды входили в острейшее противоречие с религиозными догмами, церковь обвиняла Аристарха Самосского в подрыве основ морали и нравственности, в пропаганде вредных для общества взглядов. Геоцентрическая система, защищаемая церковью, оставалась общепринятой, и мало кто даже из крупных философов решался оспаривать истинность религиозной картины мироздания. Но наука не стояла на месте, знания об окружающем мире продолжали накапливаться, и через много веков ситуация повторилась с Джордано Бруно и Галилеем.
Возрождение ознаменовало собой отход от религиозной догматики и возврат к научному свободомыслию Древней Греции. Реформация обозначила раскол в религии и ослабила влияние церкви, отстояв право человека на общение с Богом без посредников. Просвещение усилило позиции советского гуманизма, провозгласив право на знание, свободное от каких-либо догматических рамок и предписаний.
Тем не менее, ослабление влияния религии было долгим, мучительным процессом. Даже такие просвещенные умы своего времени, как Исаак Ньютон, Дэвид Юм, Иммануил Кант, вследствие недостатка научных фактов в важных областях знания, таких, например, как геология и биология, были вынуждены склоняться в фундаментальных вопросах бытия к религиозным объяснениям. Тем не менее, вместе с ростом реального, научного знания религиозные взгляды последовательно ослаблялись. Если взглянуть на развитие науки, к примеру, геологии, то становится видно, как происходил переход от религиозного взгляда на историю Земли к постепенно все более точному, научному объяснению, со все меньшей долей сверхъестественного. Любопытно, как происходил этот переход, какие рождались промежуточные формы между ортодоксальным религиозным миропониманием и научным знанием. Одним из примеров является теория катастрофистов, согласно которой Земля проходила множество этапов уничтожения-создания. Наукой предполагалось, что Господь раз за разом проводил эксперименты, создавая буквально с чистого листа Землю и ее жителей, а затем попросту смахивал их, что соответствует библейским легендам о потопе, и создавал все заново — с учетом предыдущего опыта. Это, по мнению катастрофистов, и формировало геологические слои, в которых обнаруживались животные и растения, строение которых от слоя к слою усложнялось. Лишь с развитием фактологической базы становилась очевидной ошибочность таких представлений, и в результате теория катастрофистов сменилась теорией постепенных изменений — эволюцией.

Чем больше становилось точных, проверенных знаний, тем сильнее менялось мировоззрение людей, их отношение к природе и к самим себе. Развитие мысли XVIII-XIX веков шло вровень с научными знаниями. В тех странах, где наука по какой-либо причине не развивалась, религия сохраняла свое положение. И наоборот, в странах, где научное развитие имело приоритет, вместе с научно-техническим прогрессом одновременно происходило философское переосмысление важнейших вопросов бытия и планомерное ослабление роли религии в социально-общественных взаимоотношениях.
Прямая связь между ростом научного знания и ослаблением религии неоспорима. Борьба научного и религиозного видения мира — это буквально борьба знания и незнания, точных, проверяемых фактов и мифов. Но с какой стати эта борьба вообще происходила? Почему наука все время своего существования испытывала такое противодействие со стороны религии? Почему церкви преследовали ученых-еретиков, всячески препятствуя распространению их нерелигиозных взглядов? Чего так боялись церковники? Знаний самих по себе? Улучшения жизни, неизбежно следовавшего за научно-техническим прогрессом? Конечно же нет. Причина, по которой наука получала противодействие со стороны церкви, заключается в том, что, вместе с ослаблением роли религии теряли власть церковные организации, религиозные деятели, которые всегда имели экономические и политические привилегии. Борьба религии с научным прогрессом — это не просто борьба незнания и знания, это мощнейшее противодействие старого миропорядка новому, и важнейшим полем этой борьбы были самые базовые представления людей о мире и своем месте в нем.
Как именно церкви осуществляли борьбу с наукой? Защиту чего при помощи религии они провозглашали? Главным оружием церквей в борьбе с научной мыслью являлась провозглашаемая защита морально-нравственных ценностей. Именно под предлогом защиты этих ценностей все церкви исторически обеспечивали свое влияние, и именно под знаменем защиты религиозных ценностей церкви пытались если не остановить, то максимально замедлить развитие науки. Церковные умы прекрасно понимали, к чему ведет развитие рационального, точного знания — к поступательному, неизбежному ослаблению религии, к исчезновению самой необходимости людей в религиозной, сверхъестественной вере, а значит, и в церкви.
С большим трудом, через преследования и гонения, через тяжелейшие споры с религиозной ортодоксией, наука продолжала пробивать дорогу себе, а заодно и всему человечеству.

Роль науки, польза, которую она приносит, невозможно переоценить. Достаточно посмотреть, насколько вырос уровень жизни за последние века, насколько выросло население мира с развитием медицины, с появлением вакцин, антибиотиков и других плодов науки. Невозможно отрицать, что развитие научного знания — это развитие всего человечества, научно-техническая эволюция человеческого социума, обеспечивающего выживание и процветание человеческого вида в природе. Можно бесконечно долго говорить о том, к чему ведет научный прогресс, доказывать его пагубные, вредные последствия. Но не нужно забывать главное — не ученые, а само общество использует научные знания. Именно общество решает, как и в каких целях их использовать. Ученые открыли энергию атома, а как этой энергией распорядиться — создать атомную электростанцию или атомную бомбу, или и то, и другое сразу — решало общество, политики, но не научная мысль как таковая. Ученые лишь дают знания, а как общество им распоряжается — вопрос к обществу.
К слову, появление ядерного оружия привело к интересной ситуации — с одной стороны, это мощнейшее оружие, которое когда-либо существовало. Его массовое применение грозит уничтожением всему человечеству. И в то же время, именно эта угроза сделала ЯО главным современным гарантом международной стабильности в сегодняшнем мире — после появления ядерного оружия в мире не произошло ни одной глобальной войны между крупнейшими странами мира. Можно как угодно к этому относиться, но это исторический факт. Важно, что ядерный паритет возник благодаря прямому вмешательству ученых, сознававших свою долю моральной и общечеловеческой ответственности за создаваемое ими сверх-оружие. Именно благодаря активному сотрудничеству с советской разведкой виднейших американских ученых, занятых в разработке ядерного оружия, опаснейшая ядерная монополия американцев просуществовала всего несколько лет. Эту историю можно рассматривать как торжество здравого смысла, и именно ученые проявили этот здравый смысл, даже вопреки политикам и общественному мнению в целом.

Вместо бессмысленных попыток критиковать научный прогресс как таковой, важнее понять, что именно обуславливает использование науки не во благо, а во вред. Если мы взглянем на историю XX века, на наиболее тяжелые его моменты, мы увидим, что научное знание применялось во вред чаще всего там, где высочайший научный прогресс сочетался с не менее поразительным регрессом традиционных для этого общества морально-нравственных ценностей.
И именно планомерная критика и, в конечном итоге, развенчание философской основы Христианства, наиболее явственно прозвучавшее в ницшеанском «Бог умер», привело к проблеме самоопределения, проблеме мировоззренческой самоидентификации. Это кризис духовного и материального, божественного и животного; человек перестал понимать, кто он такой — творение Бога, созданное по Его образу и подобию, или дикое животное, темное и опасное. Как следствие безнадежно слабло, теряло свою былую убедительность и религиозное обоснование понятий нравственности, морально-этических норм. Кем и чем объяснять человеческие добродетели, с каким духовным идеалом связывать теперь душу человека, раз Бога нет? Да и есть ли вообще эта душа?
Зримым последствием кризиса нравственности стал воцаривший пессимизм в мировоззрении людей рубежа XIX-XX веков. Тягостное ощущение бессмысленности, тщеты человеческого существования нашло выражение в искусстве (картина Эдварда Мунка «Крик»), в философии (Экзистенциализм). Еще раньше набирающий силу мировоззренческий пессимизм был отражен в философии Шопенгауэра и отчасти у Ницше, разочаровавшегося в современной ему западной культуре и обратившегося к древнегреческим общественным идеалам.
В русской литературе проблему нравственного перелома можно отследить у Достоевского, с острейшим психологизмом описавшего нравственные метания современного человека, тщетно ищущего духовную опору в эпоху тотального безверия и нигилизма.
Психоанализ возник как научная попытка препарировать человеческую душу, что позволило многое понять в человеке, объяснить механизмы, по которым функционирует его психика
(кстати, характер развития психиатрии, ее ориентированность на негативное также может быть обусловлена процессами, о которых идет речь. Иначе с какой стати возобладало деление даже здоровых людей по клинической классификации — шизоид, параноид, истероид, эпилептоид? Почему стало правилом рассматривать человека, человеческую личность именно с точки зрения патологий? Но это вполне вписывается в общий кризис миро-и самовосприятия человека конца XIX начала XX века, когда формировалась психиатрия в ее нынешнем виде). Но сама проблема самоопределения, самоощущения у современного человека осталась —  он по-прежнему на самом глубоком уровне не понимает, кто он и какой он. Кто такой человек — нечто осмысленное, разумное, или же просто животное, чей разум является фикцией и чье поведение детерминировано одними лишь инстинктами? У людей попросту не стало духовных ориентиров, которые до этого веками предоставляла религия, и которые наука пока не могла предоставить.
На этой почве и развивались разнообразные социальные теории, среди которых был и социал-дарвинизм, чье появление стало самым серьезным последствием рассматриваемого мировоззренческого кризиса. Появление во второй половине XIX века философских социально-общественных концепций затем стали идейной основой для наиболее радикальной политической доктрины XX века — нацизма. В итоге это привело к кардинальному переделу всего мироустройства, и к крупнейшей катастрофе в истории человечества — Второй мировой войне, сделавшей кризис западной цивилизации общемировым явлением.
Социал-дарвинизм возник как прогрессивная, научная философия, став прямым следствием столкновения религии и науки. Он старался заполнить собой интеллектуальную нишу, образовавшуюся между набирающей силу эволюционной биологией, и все более слабой теологией. Поспешность, с которой это делалось, приводила к тому, что, теряя веру в собственную святость, человеческая природа стала восприниматься как нечто грубое, низменное и порочное. Вспомним, что, согласно Христианству, у животных нет души. Следовательно, человек, раз его природа принципиально не отличается от природы других животных, душой так же не обладает, со всеми вытекающими выводами.
Неудивительно, что морально-нравственные категории, веками державшиеся на теологическом фундаменте, с исчезновением этого фундамента предстали как нечто столь же эфемерное. Человек рухнул в собственных глазах с божественных высот на грешную землю, на которой правит естественный отбор и выживание сильнейших, в такой форме, в какой это интерпретировалось социал-дарвинистами. Качества, которые обеспечивают выживание, не обязаны соответствовать выдуманной, искусственной религиозной морали — таков главный идеологический тезис социал-дарвинизма.

Социал-дарвинизм стал наиболее значительной философской системой, возникшей в качестве спекуляций на трудах Чарльза Дарвина. Несмотря на антинаучность идей социал-дарвинизма и их пагубные исторические последствия, в наше время они по-прежнему остаются в ходу в качестве естественно-научной философии жизни, которая противопоставляется религиозному пониманию.  Об этой философии мы и поговорим далее.


Глава 2
В чём ошибочность социального дарвинизма?

В этой главе мы поговорим о причинах возникновения социал-дарвинистских взглядов, выясним, насколько обоснованы их притязания на научность. Также мы поговорим об исторических последствиях социал-дарвинизма.

С выходом главного труда Дарвина "Происхождение видов" по религиозному объяснению мира был нанесен сокрушительный удар. Научное и философское знание в XIX веке привели к окончательному развенчанию библии, мифов о сотворении мира и человека. Социал-дарвинизм с его лозунгом "выживает сильнейший" стал, быть может, наиболее значимым последствием этих процессов, провозгласив новое моральное право, право сильного, пришедшее взамен уже мало что значащему христианскому понятию добродетели. Отказываясь от устаревших, ненаучных религиозных взглядов на происхождение мира и человека, социал-дарвинистские мыслители также с легкостью отбрасывали и традиционные представления о морали и нравственности, считая их пережитком прошлого. Даже такие светлые умы своего времени, как Томас Гексли, считали нравственность чем-то вроде ширмы цивилизации, за которой скрывается наша дикая, "настоящая" сущность.
Другой важный аспект социал-дарвинизма заключается в том, что он является такой интерпретацией науки, которое отвратили от нее очень многих. Поспешные взгляды социал-дарвинистов совершенно несправедливо бросили тень на эволюционную науку, заставляя воспринимать ее как нечто бездушное. На самом деле эволюционная биология никогда не рассматривала человека исключительно как набор биологических функций, и не делала попыток дать социальным процессам прямое биологическое объяснение. Для подобных рассуждений попросту не было научной базы и настоящие ученые были крайне осторожны в этих вопросах, избегая поспешных выводов. А вот для развития философских воззрений, для далекоидущих взглядов, ничем в действительности не подкрепленных, было достаточно самой только эволюционной концепции. Подобные явления всегда тормозят развитие науки, совершенно несправедливо отвращая и отпугивая от нее. Но особенно сложной ситуацию сделало то, что социал-дарвинизм является не просто философией, а социальной теорией, рассчитанной на прямое применение. Это легко привело к тому, что по-настоящему циничное и жестокое поведение получало оправдание в качестве пресловутого «выживания сильнейшего». Кроме прочего, социал-дарвинизм служит отличным примером того, как псевдонаучная философия по недоразумению может получить широчайшее распространение в качестве научного знания.


Давайте более подробно поговорим о социал-дарвинизме и разберем его научную основу.

Социал-дарвинизм
"Крайний вариант антропосоциологии, напрямую переносящий законы биологической эволюции на социальные взаимоотношения современных людей. Социал-дарвинизм оправдывает социальное и имущественное неравенство биологической неравноценностью людей из разных социальных слоев. Правящие классы — победители в борьбе за существование, остальные — проигравшие, а обусловлено это врожденными свойствами, а не социальными условиями"
"Физическая Антропология". Иллюстрированный толковый словарь. 2013.

"Идейное течение в буржуазной социологии (кон. 19 — нач. 20 вв.), объяснявшее причины историч. развития общества биол. законами борьбы за существование и естественного отбора. Понятию борьба за существование Ч. Дарвин придавал широкий смысл, включая в него самые разные формы отношений между организмами, а также между организмами и окружающей средой. Он сознавал возможность превратного истолкования этого понятия как выражения только крайних форм проявления конкуренции (хищничество, каннибализм), оговаривая, что термин «борьба за существование» он использует в широком, метафорическом смысле. Однако мн. социологи и биологи вложили в это понятие именно тот смысл, против к-рого Дарвин категорически возражал. При этом, с одной стороны, само понятие было использовано против дарвинизма как «антигуманного» учения, сторонники к-рого якобы видели в живой природе только борьбу «клыков и когтей»; с др. стороны, биол. содержание дарвиновского понятия было перенесено на человеческое общество. С.-д. разнороден, но все его проявления характеризуются биологизацией обществ, процессов (такой подход ведёт начало от трудов Г. Спенсера), стремлением видеть в борьбе за существование и естеств. отборе движущую силу обществ, развития. С.-д. неоднократно был подвергнут критике со стороны классиков марксизма (Ф. Энгельс) и учёных-биологов (К. А. Тимирязев); против перенесения биол. понятий в область обществ, наук выступал В. И. Ленин. Т. о., С.-д., будучи направлением в социологии, не был одной из концепций в эволюц. теории и созвучен с ними лишь по названию"
«Биологический энциклопедический словарь.» Гл. ред. М. С. Гиляров; Редкол.: А. А. Бабаев, Г. Г. Винберг, Г. А. Заварзин и др. — 2-е изд., исправл. — М.: Сов. Энциклопедия, 1986.)


Теперь вспомним, что такое эволюция, естественный отбор и другие понятия из эволюционной биологии. Затем мы сравним, насколько это сочетается с социал-дарвинистскими идеями.

"Естественный отбор — процесс выживания и воспроизведения организмов, наиболее приспособленных к условиям среды, и гибели в ходе эволюции неприспособленных. Естественный отбор — следствие борьбы за существование; обусловливает относительную целесообразность строения и функций организмов; творческая роль естественного отбора выражается в преобразовании популяций, приводящем к появлению новых видов. Понятие о естественном отборе как основном движущем факторе исторического развития живой природы введено Ч. Дарвином"

Естественный отбор — это принцип, по которому развивается жизнь на планете. Этот принцип был выведен Чарльзом Дарвиным в ходе многолетних исследований, и наиболее полно изложен в его главном труде под названием «Происхождение видов путём естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь» (англ. On the Origin of Species by Means of Natural Selection, or the Preservation of Favoured Races in the Struggle for Life)», вышедшем в 1859 году.

Как современная наука объясняет естественный отбор? С точки зрения. современной генетики, естественный отбор — это процесс сохранения и передачи по наследству тех генов, которые детерминируют строение организма, наиболее удачное с точки зрения приспособления к конкретной среде обитания.

"Ген (др.-греч. — род) — структурная и функциональная единица наследственности живых организмов. Ген представляет собой участок ДНК, задающий последовательность определённого полипептида либо функциональной РНК. Гены (точнее, аллели генов) определяют наследственные признаки организмов, передающиеся от родителей потомству при размножении"

В нашем разговоре мы будем опираться на генетическую детерминированность, поскольку генетика дает наиболее надежный научный фундамент, позволяет рассуждать предметно. Выбирая в качестве единицы жизни ген, мы в состоянии понять главное — благодаря чему происходит развитие жизни, что является главным элементом этого развития. Гены, в понимании современной науки, являются самореплицирующими единицами эволюции, тем, чем и оперирует естественный отбор.
Итак, гены. Закодированная на молекулярном уровне информация, содержащаяся в гене, формирует определенный фенотип, характеристику организма, совокупность которых и определяют морфологию организма, а также то, выживет ли данный организм, сможет передать потомство дальше, или не сможет.
Сам принцип естественного отбора прост — остаются только те организмы, чье строение позволило им выжить, а те, чье строение оказалось менее удачным, не выживают и постепенно исчезают. Таким образом, закрепляется полезная для организма биологическая структура.
Но благодаря чему происходит отбор? Почему один организм выживает, и передает свое строение дальше, а другой исчезает? Для того, чтобы понимать суть естественного отбора, нужно отказаться от привычных временных рамок, и начать рассуждать в совершенно иных рамках — эволюционных. Эти рамки не умещаются ни в сто, ни в тысячу, ни в десять тысяч лет. Поначалу это может быть непривычным, но чтобы понимать процессы, происходящие в природе, следует мыслить во временных рамках эволюции.
Так что же обуславливает разницу в строении организма одного и того же вида? Разницу обуславливает изменчивость.

"Изменчивость — способность живых организмов приобретать новые признаки и качества. Выражается в бесконечном разнообразии признаков и свойств у особей различной степени родства. При классификации типов и форм изменчивости подчеркиваются те или иные стороны этого универсального свойства. Учитывая причины и характер изменений, обычно выделяют два основных типа изменчивости
Наследственная, или генотипическая, изменчивость обусловлена изменениями в генетическом материале (генотипе), которые передаются из поколения в поколение. Изменения в генотипе могут быть вызваны мутациями – изменениями в структуре генов и хромосом или изменениями числа хромосом в хромосомном наборе. При мутационной изменчивости возникают новые варианты (аллели) генов, причём мутации происходят сравнительно редко и внезапно. Другая форма генотипической изменчивости – т.н. комбинативная изменчивость, в основе которой лежит перекомбинация (перегруппировка) хромосом и их участков при половом размножении (в процессе мейоза и оплодотворения). В результате набор генов, а следовательно, и признаков у потомков всегда отличается от набора генов и признаков у родителей. Комбинативная изменчивость создаёт новые сочетания генов и обеспечивает как всё разнообразие организмов, так и неповторимую генетическую индивидуальность каждого из них.
Ненаследственная, или модификационная, изменчивость – способность организмов изменяться под действием различных факторов окружающей среды (температуры, влажности и т.п.). Этот тип изменчивости не связан с изменениями в генотипе и не наследуется. Однако пределы модификационной изменчивости любого признака – т.н. норма реакции – задаются генотипом. Степень варьирования признака, т.е. широта нормы реакции, зависит от значения признака: чем важнее признак, тем у;же норма реакции"
«Биология. Современная иллюстрированная энциклопедия»

Основной причиной генетических изменений является генетическая мутация:

"Мутация — случайное нарушение точности передаваемой генами информации при самокопировании.Наследственная изменчивость — материал для отбора.
Материалом для естественного отбора служит наследственная изменчивость, а источником наследственной изменчивости являются мутации — наследуемые изменения генетического материала. Для эволюции имеют значение только те мутации, которые возникают в половых клетках, так как только они передаются следующему поколению. Большинство вновь возникающих мутаций репарируются — исправляются ферментными системами клетки. Однако часть из них остается — ферменты не «узнают» их. Такие мутации относительно редки. В среднем они возникают с частотой одна мутация на 1000000 гомологичных генов (1,10-6). Однако геном, например, человека содержит не менее 30000 структурных генов, то есть генов, кодирующих синтез белков. Количество регуляторных генов, по-видимому, не меньше. Поэтому в пересчете на геном мутации не так уж редки. Главное же в том, что мутации накапливаются. Большинство вновь возникающих мутаций рецессивны, т. е. их действие подавляют доминантные, «нормальные» гены. Поэтому рецессивные мутации сохраняются в генофонде популяции, не проявляясь в фенотипе и не влияя на приспособленность организмов. Поскольку мутационный процесс идет непрерывно, число рецессивных мутаций в генофонде увеличивается от поколения к поколению.
Большинство мутаций, если они проявляются в фенотипе, снижают приспособленность организмов. Они вызывают различные нарушения обмена веществ или морфологические изменения — уродства. Однако часть фенотипических проявлений мутаций может оказываться полезной при изменении условий существования популяции.
"Энциклопедический словарь" 2009.

Генетическая информация передается из поколения в поколение в неизменном виде, однако, в результате мутации генная структура нового организма может измениться, в результате что-то в строении этого организма будет отличаться от строения организма его предков. Большая часть мутаций не несет никакой пользы или вреда, но некоторые из них обуславливают отличия в свойствах организма, его органов, частей тела, которые в перспективе могут оказать благотворное влияние на выживаемость этого организма. Если мутация окажется не принесет никаких преимуществ, или даже напротив, будет мешать жизнедеятельности своего хозяина, то эта мутация не закрепится в генофонде, и исчезнет естественным образом — вместе со своим владельцем, который не смог выжить и передать по наследству такое строение организма. Если же мутация окажется полезной, т.е. повысит приспособляемость организма к среде обитания, этот организм выживет, и передаст свое строение дальше. Нужно понимать, как мутация обуславливает улучшение или ухудшение свойств организма: полезной или вредной окажется мутация, определяется лишь в процессе жизнедеятельности мутировавшего организма. Мутация — это именно случайные, непреднамеренные изменения. А останется ли мутация и закрепится в генофонде, или исчезнет вместе со своим владельцем, определяется множеством факторов, или проще говоря — самой жизнью.
Важное свойство мутации — ее незначительность, мелкие мутации происходят постоянно. Накапливаясь в течение длительного времени, они приводят к заметным изменениям свойств организма. В этом заключается главная трудность изучения эволюции животных — крайне непросто проследить, как то или иное изменение в генной структуре организма определяет его выживаемость в чреде поколений. Однако можно выделять основные свойства, способности организма, которые обуславливают его выживаемость. Это и будет тем, к чему этот организм привела его эволюция. К примеру, у одноклеточных существ это ложноножки, трихоцисты, с помощью которых они перемещаются, защищаются и питаются, у крупных животных, к примеру, хищников, эволюционными преимуществами являются клыки, мускульная сила, обоняние, острое зрение — все то, что позволяет ему выживать в своей среде обитания определенным образом — охотясь за другими животными. У травоядных главными эволюционными особенностями является отличный слух, быстрые ноги, особая осторожность и стадное чувство опасности с системой сигналов. У птиц главной особенностью является возможность летать, у рыб — дышать под водой, и т.д. Все эти особенности являются эволюционными достижениями конкретного вида, приобретенными в ходе длительного процесса естественного отбора. Человек, как и любые другие живые существа, также обладает эволюционными преимуществами, позволяющими ему выжить. Чуть позже мы поговорим о том, что это за преимущества.

Жизнь, начав свое развитие с самых примитивных, простейших форм, с аминокислот, постепенно развивалась, и развитие это происходило неравномерно. Разница определялась самой средой обитания, которая сильно разнится даже в одной среде, будь то вода, земля, или воздух. Каждый организм, каждое животное, которое существует сегодня, является пиком эволюции жизни в данной конкретной форме. Можно сказать, что разнообразие видов в живой природе — это спектр возможностей для приспособления и выживания живой материи на нашей планете. И каждое животное является наиболее приспособленным в своем спектре.
Время — важнейший фактор, о котором мы уже говорили. Эволюция происходит непрерывно, но поскольку это крайне медленный процесс, сами эволюционные изменения невозможно зафиксировать в лабораторных условиях, поскольку этой лаборатория является сама планета Земля на протяжении всего существования жизни на ней, а это около 3.7 млрд лет. Мы можем отследить эволюционное развитие организма лишь постфактум, условно поделив его на этапы. НВ действительности никаких четких этапов не существует, организмы развивались из первоначальных простейших организмов во все нынешнее разнообразие крайне медленно, постепенно, на протяжении очень долгого времени. И тем более изменения, происходящие в этих организмах, которые и обусловили всю наблюдаемую ныне разницу, совершенно невозможно отследить ни в течение одной жизни, ни даже в течение жизни всего человечества — если брать за точку начала наблюдения появление письменности, то в ней будет зафиксирован просто мизерный с точки зрения эволюционного развития жизни отрезок времени. В природе попросту нет наблюдателя, который мог бы заметить, зафиксировать изменения, происходящие в организме. Единственным свидетелем служит сама Земля, в геологических слоях которой отпечатывались различные формы жизни на всем протяжении ее развития.
Изменения происходили постоянно, непрерывно, это становится понятным при изучении генетической основы всех живущих организмов. Современной науке уже известно, что все живые существа на нашей планете развились из первичной, простейшей формы жизни, которая зародилась миллиарды лет назад в так называемом «первичном бульоне». Вся трудность изучения эволюции — ее временные рамки. Чтобы понимать, что такое эволюция, что такое естественный отбор, нужно понимать сам принцип эволюционного развития — это череда крайне мелких, неразличимых изменений, последствия которых становятся ясны лишь спустя сотни тысяч и миллионы лет.
Такова, вкратце, суть эволюционного развития — в постепенном, крайне медленном, незаметном движении биологической жизни через случайные изменения в генной структуре, через выживание одного строения и отмирании другого. Человек является частью рода Homo, который обособился около 2.8 млн лет назад. Люди является таким же результатом эволюции, как и все остальные живые существа. Человеческая природа также определяется генами, и особенности человеческого организма, поведение человека, все то, что его образует — это то, к чему пришла эволюция этой формы жизни спустя миллиарды и миллионы лет.

Важный вывод, который мы можем сделать, понимая принцип естественного отбора, заключается в следующем: никакое поведение человека, никакое усилие воли, ум, хитрость или какие либо другие качества не влияют на эволюцию человеческого организма. В действительности все обстоит совершенно иначе — строение организма человека, его поведение, все то, что его образует, является результатом биологического развития человеческой ветви эволюции.
Естественный отбор — это не то, что происходит с человеком в обычной жизни. Нет никакой эволюции ни в рамках одной жизни, ни даже в рамках целой цивилизации.

Человек, с его сегодняшним геномом, возник около 200 тыс лет назад:
"Сравнение полиморфизмов митохондриальной ДНК и датирование окаменелостей позволяют заключить, что Homo sapiens появились ок. 200 000 лет назад (это примерное время, когда жила «Митохондриальная Ева» — женщина, которая была последним общим предком всех ныне живущих людей по материнской линии; общий предок всех ныне живущих людей по отцовской линии — «Y-хромосомный Адам» — жил несколько позже"

Это означает, что каждый человек, родившийся в последние 200 тысяч лет назад, имеет такое строение организма, ведет себя таким образом, словом, является таким живым существом, каким его сделали миллионы лет биологической эволюции.
Конечно же человек, его биология продолжает эволюционировать, но поскольку сама суть эволюции состоит в крайне мелких изменениях на протяжении большого количества времени, то заметные результаты этой эволюции могут появиться только через большое количество времени. Если же мы говорим о том, что такое человек сегодня, мы должны рассматривать именно сегодняшнее состояние дел, то есть то, к чему эволюция нашей биологии уже привела на данный момент.
Я заостряю на этом внимание, потому что именно в этом заключается главная ошибка социал-дарвинизма. Не существует никакого естественного отбора в том понимании, в котором его по ошибке понимают многие люди сегодня. В наших генах никак не закрепляется то, как мы живем, человек может лишь реализовывать свой потенциал, полученный в ходе эволюции. Естественный отбор — это то, чем стал весь человеческий вид в его сегодняшнем виде. Каждый человек — это результат этого отбора. Но разум, мысли, устремления, любые человеческие действия, поступки никак не влияют на человеческую эволюцию, не участвуют в естественном отборе.
До сих пор распространено мнение, что эволюция как-то зависит от поведения. Это ошибочное мнение, наше биологическое устройство, как и устройство любого другого живого существа, не зависит от нашего поведения, а приобретенный опыт по наследству не передается. В генах не записываются, никак не фиксируются изменения, которые происходят с человеком, эволюция, естественный отбор работает совершенно по-другому. Никакие изменения в нашем организме, в нашем теле по наследству также не передаются, это давно известный научный факт, хотя такие предположения и выдвигались на заре развития эволюционной биологии.
Естественный отбор действует противоположным образом: структура организма определяет его поведение, изменения в этой структуре происходят в чреде поколений в результате перемешивания генной информации, а также в ходе мутаций, и эти изменения формируют генофонд, к которому принадлежит организм. Ни о каком естественном отборе во временных рамках существования человеческих цивилизаций конечно же и речи идти не может, не говоря уже о времени существования отдельных обществ или, тем более, отдельных личностей. Все сегодняшнее человечество рациональнее рассматривать как реализацию видом Homo Sapiens своего биологического потенциала. Эта реализация воплощается в сфере социального взаимодействия. И очевидно, что главным эволюционным преимуществом людей стало умение взаимодействовать друг с другом.

В этом, вкратце, и заключается ошибочность воззрений социал-дарвинистов. Чтобы сказать, что представляет собой человечество, совершенно бессмысленно прибегать к масштабу эволюционной биологии. Никаким естественным отбором, биологической эволюцией невозможно объяснить социальные процессы. Если говорить о деятельности людей с точки зрения биологии, то правильнее рассматривать человека, и все, что он делает, как биологическую константу, чем и является каждое животное в тех временных рамках, в которых существует Человек разумный. Нужно рассматривать то, чем мы являемся, не прибегая к терминам биологической эволюции, поскольку эволюция протекает совершенно не в тех временных рамках, к которым мы, люди, привыкли. Известная нам история человечества с самых древних времен вовсе не является развитием на биологическом уровне. Современный человек и человек, живший 10, или даже 100 тысяч лет назад, генетически идентичны, принципиально одинаковы. Поэтому развитие человечества правильнее рассматривать не как биологическое развитие, а как культурное наслоение, в основе которого лежит человеческая биология, которая на протяжении времени существования человека в его сегодняшней генетической конфигурации обуславливает всю известную нам историю человечества.
Говоря о развитии человечества, обо всех тех процессах, которые происходят в обществах, мы должны говорить о реализации, развертывании человечеством своего биологического потенциала, раскрывающегося в процессе социального взаимодействия. В таком случае мы рассматриваем все происходящее в человеческой истории как закономерную причинно-следственную связь, приводимой в действие человеческой биологией: идя по пути все большей коммуникации и культурной интеграции, человечество реализует свой природный потенциал, позволяющий выжить нашему виду.
Можно рассуждать о том, какое влияние оказывает на естественный отбор изменяющиеся условия человеческой цивилизации, но все снова упирается во временные рамки — вся известная история человечества слишком коротка, чтобы говорить о каких-то глобальных изменениях в нашей биологии вследствие изменившихся условий жизни.

Итак, подытожим. Главная ошибка социал-дарвинистов — непонимание временных рамок действия эволюции. Пытаться объяснить социальные и межличностные процессы при помощи эволюционной биологии — это все равно, что изучать строения клеток через телескоп. Этими вопросами занимается не биология, а социология, история, социальная психология и другие дисциплины, рассматривающие социальные процессы в корректных научных рамках.
Внутривидовой отбор является частью естественного отбора. Иногда внутривидовой отбор еще называют внутривидовой борьбой, что вносит семантическую путаницу, заставляя думать, будто это означает борьбу на уровне отдельных индивидов. В действительности же "внутривидовой отбор" — всего лишь фигура речи. А то, что ею часто по ошибке обозначают, является не биологическим отбором в научном понимании, а частью социальных процессов, которые которые нельзя напрямую объяснять при помощи биологии. Мы не "выживаем" в нашей повседневной жизни, мы живем. И эту жизнь определяется нашей биологией, которая «борется», т. е.  эволюционирует в таких временных рамках, которые, как уже было сказано, не сопоставимы даже со временем существования всех известных человеческих цивилизаций, а не то, что с рамками отдельной человеческой жизни. Наше индивидуальное "выживание" — это ни что иное, как воплощение биологического потенциала. Но чем заключается реализация этого потенциала? Что нам помогает выжить?
Что позволило человеку развиться до создания столь сложных социальных структур? Что позволило ему стать сильнейшим приматом? В чем заключается биологическая сила человека? Во внутривидовой агрессии? В силе, применяемой в отношении слабого? Или, может быть, в эгоизме, желании выжить за счет других? Или все же качествами, которые позволили человеку сформировать эффективные с т.з. выживания общественные системы, являются качества, помогающие людям взаимодействовать друг с другом? Что естественнее для природы человека — желание навредить, обокрасть, убить, или желание помочь ближнему, найти с ним общий язык и постараться решить общую проблему?
Внутривидовая борьба вовсе не подразумевает цинизм и жестокость. Любая попытка построить социум на основе агрессии, подавлении человека человеком, подавлении человеческого в человеке неизбежно терпит крах — это противоестественное, ненормальное поведение. Человечное, доброе отношение к ближнему — это наиболее естественное, биологически выгодное поведение. Агрессия, антисоциальное поведение осуждается в любом развитом, успешном обществе, такие люди всегда в меньшинстве. Именно поэтому страны с развитым правосознанием и являются успешными — их общественное устройство ближе всего к биологическому понятию «выживание».

Важный вопрос, который неизбежно возникает — а почему же очевидно плохие, вредные человеческие качества еще не изжили себя полностью? До сих пор остаются люди, прибегающие к прямой агрессии, которые идут на что угодно, на любую мерзость ради личной выгоды. Антисоциальное поведение, попытка идти в обход правил социума ради достижения целей всегда присутствует в определенном проценте, люди с полезным для популяции поведением и люди с вредным поведением формирует общественный баланс. Но если процент желающих «срезать путь» по тем или иным причинам становится выше, баланс нарушается, и тогда происходят социальные катаклизмы. Эти процессы в биологии изучаются при помощи различных моделей, таких как эволюционно стабильная стратегия — научной модели, применяемой социологами и биологами для объяснения существования устойчивых общественных форм. Тем, кому интересна эта тема, ее стоит изучить отдельно.
А далее мы поговорим о последствиях социал-дарвинизма, которые одновременно являются  последствиями деятельности тех, кто решил «срезать», пойти вопреки всем человеческим представлениям о добре и зле ради достижения сиюминутных политических целей.

***
Исторические последствия социал-дарвинизма.

Недавняя история показала, чем оборачиваются попытки придать поспешным философским рассуждениям научный вес; чем сильнее невежество, чем сильнее люди верят в научность подобных бредней, тем более легкой жертвой они могут стать в руках политических манипуляторов. Такой жертвой в XX веке стал одурманенный нацистской идеологией немецкий народ, совершивший в годы Второй мировой войны злодеяния, по масштабу и циничности не имевших аналогов в мировой истории.

«Тысячелетний рейх» — неофициальное название Германской империи с 24 марта 1933 года по 23 мая 1945 года. Некоторые историки ошибочно считают день капитуляции Германии 8 мая днём падения Третьего рейха. Официально он прекратил существование только 23 мая, после ареста правительства Карла Дёница.
Третий рейх связан с властью Национал-социалистической немецкой рабочей партии под руководством Адольфа Гитлера. Гитлер был бессменным рейхсканцлером практически в течение всего существования Третьего рейха"
"Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия" (электронное издание 2008 года)

Адольф Гитлер, добиваясь личного господства и господства своей идеологии, не гнушался никакими средствами, использовал абсолютно любые средства внушения, воздействия на умы людей, на их эмоции и чувства.
Главной целью нацистов было формирование у народа единственно правильного образа мыслей, подчиненного одной, нацистской, идее. Как эта цель достигалась? Едва придя к власти, нацисты начали борьбу с главным своим врагом — просвещением, образованностью, научным знанием в целом. Они сжигали целые библиотеки, запрещали любые книги, которые плохо сочетались с нацистской идеологией. Лучшим гражданином нацистского государства являлся невежда, слепо верящий нацистскому правительству и партии. Склонность к мистификациям натолкнула нацистских лидеров на мысль использовать древнегерманские легенды о высших расах для создания таинственного ореола вокруг их власти. Мистика является одним из излюбленных средств манипуляторов, она позволяет подчинить сознание манипулируемых в кратчайшие сроки. Немцы верили, хотели верить, что нацисты с Гитлером во главе не просто случайные люди в истории, алчущие власти, одержимые властью и готовые сделать все, чтобы ее добиться. Им хотелось верить, что Гитлер — это спаситель, данный им свыше, чтобы исправить ошибки предыдущих властей и вернуть немцам былое величие. Немцы искренне верили, что Гитлер является человеком, который обладает, помимо прочего, некими особыми знаниями, особого рода интуицией, которые позволят ему наиболее эффективным образом решать государственные проблемы.
Другим, не менее внушительным столпом для гитлеровской Германии стала наука, точнее, политические спекуляции на научных знаниях. Что может быть убедительнее науки в XX веке? В особенности у немцев, научное знание у которых всегда было в почете. И нацисты не могли этим не воспользоваться.
Нацистам нужна была социальная теория, максимально похожая на науку, позволяющая обосновать превосходство одной расы над другой на фундаментальном, биологическом уровне. Социал-дарвинизм, выросший на трудах Дарвина и набравший к тому времени большую популярность, стал для нацистов настоящей находкой.
Доказательства, что нацистская идеология формировалась под прямым влиянием социал-дарвинистских идей, можно найти в исторической и социологической литературе. Например,  философ и историк Ханна Арендт в своей работе «Истоки тоталитаризма» проследила взаимосвязь политически индифферентного дарвинизма, социал-дарвинистской философии и расистской идеологии.
Нужно понимать, что ни Гитлер, ни его приближенные не были дарвинистами, как некоторые ошибочно полагают. Воззрения нацистов не имеют ничего общего ни с эволюционной биологией, ни с наукой в принципе. Гитлер и его соратники использовали социал-дарвинизм исключительно в политических целях, в качестве якобы научного авторитета. Немецкий народ, уязвленный поражением в войне и измученный годами экономического кризиса, был готов поверить во что угодно. Неудивительно, что после пламенных речей своего фюрера, после массированной, тотальной пропаганды Геббельса, немцы искренне начали верить, что выживание наиболее жестоких, агрессивных людей, которые не останавливаются ни перед какими средствами в достижении своих целей — это и есть выживание в научном понимании. При помощи причудливого переплетения мистической веры и квазинаучного знания происходило утверждение нацистской расисткой идеологии.
Под флагом выживания сильнейших «неполноценных» людей расстреливали, травили газом, проводили множество жутких медицинских манипуляций. Людей связывали, закутывали в простыни, обливали водой и оставляли на всю ночь на морозе — чтобы узнать, как быстро они умрут. Людей травили, вводя в кровь различные химические препараты, кислоты.
Самым зловещим изобретением нацистов стали концентрационные лагеря, в которых тысячи людей умерщвлялись газом, а затем сжигались в крематориях, специально спроектированных для сжигания трупов в промышленных масштабах. В одном только Аушвице, концентрационном лагере в Польше, в особо активный период в день умерщвлялось около 6.5 тыс людей. Все это подробно описано в исторической литературе.

«Боюсь, что всем нам предстоят скверные времена, и горше других придется Германии, если ее искусает бешеный пес военщины» — слова Томаса Гексли (1825-1895), популяризатора науки и одного из самых известных защитников эволюционной теории Чарльза Дарвина, оказались пророческими.

Нацисты уничтожили несколько миллионов «неполноценных» людей, чья неполноценность стала политической платформой Гитлера, сумевшего заставить миллионы людей поверить в свой незаурядный, пророческий ум, глубокое, научное понимание жизни, ведущее Германию к процветанию и величию. Миллионы немцев стали жертвой идеологии нацистов, они искренне верили, что рассуждения Гитлера о существовании полноценных и неполноценных людях основаны на науке, на фактах. На самом деле, большинству конечно же была безразлична и наука, и древние мифы. Немцам просто хотелось лучшей жизни, не такой, какая им выдалась в последние десятилетия, и они были готовы поверить во что угодно, лишь бы им обеспечили спокойную и сытую жизнь. Но это не отменяет тот факт, что именно научная подоплека социал-дарвинизма позволила нацистским манипуляторам использовать его в качестве фундамента для своей идеологии и достигать тем самым своих целей. Если обещания хорошей жизни ссылаются на науку, на точные, проверенные знания, то эти обещания имеют особый вес, не сравнимый с философией в чистом виде. Идеи Ницше, например, не могли непосредственно стать основой для идеологии нацистов, хотя эти идеи безусловно сыграли роль в ее становлении. Нацисты не могли заявить, что идеи о сверх-человеке верны лишь потому, что они им близки, это было бы совсем не так убедительно. А вот набравший популярность социал-дарвинизм идеально подошел для политических спекуляций.

Также нацисты пытались использовать Евгенику для создания биологически совершенных в их понимании людей.

«Евгеника (от греч.«породистый») — учение о селекции применительно к человеку, а также о путях улучшения его наследственных свойств. Учение было призвано бороться с явлениями вырождения в человеческом генофонде.
Это учение в современном его понимании зародилось в Англии, его лидером был Френсис Гальтон — двоюродный брат Чарльза Дарвина. Именно Гальтон придумал термин «евгеника». Гальтон намеревался сделать евгенику, которая, по его мнению, подтверждала право англосаксонской расы на мировое господство, «частью национального сознания, наподобие новой религии».

Отличие Евгеники от социального дарвинизма в руках нацистов заключалось в том, что Евгеника должна была создать практическое, уже по-настоящему научное подтверждение нацистских идей, в то время как философские идеи социал-дарвинистов не нуждались ни в каких доказательствах и были уже готовыми к использованию орудием.
Евгеника так и не смогла доказать ни одно из утверждений нацистов, и после краха нацистского государства она стала частью генетики. Больше никто не пытался эксплуатировать генетику в политических целях, во всяком случае, в подобных масштабах.
Сама же идеология нацизма рухнула. Попытка нацистов построить государство, противоречащее фундаментальным основам социума, вопреки всем понятиям о человечности, гуманности, элементарном здравом смысле привели к краху нацистского государства.
«Выживания сильнейших» в социал-дарвинистском ключе у нацистов не получилось.

«Homo homini lupus est» («Человек человеку волк»).

С латинского: Homo homini lupus est (хомо хомини люпус эст).
Из пьесы «Asinaria» («Ослиная комедия») римского писателя и драматурга Плавта (Тит Макций Плавт, ок. 250 — 184 до н. з.).
Выражение обрело вторую жизнь и стало популярным благодаря английскому философу и политологу Томасу Гоббсу (1588—1679), который использовал его в своем труде «Левиафан» (ч. 1, гл. 14). Так он прокомментировал свой тезис о «войне всех против всех», то есть о состоянии, которое было свойственно человеческому сообществу до появления института государства.
"Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений"

Государство — и есть социум. И главная причина существования государства, а значит, и всех государственных институтов — непосредственная биология человека. Государство, законы государства — это организация человеческой жизни, в которых получили формальное, официальное закрепление все те биологические качества человеческого вида, которые непосредственно способствовали его выживанию. Историческое развитие государств, развитие человеческих прав и свобод — это продолжение социального развития и закрепления биологических качеств человека, обеспечивающих человеческое выживание.

Однако, даже сегодня многие люди продолжают верить в идеи социал-дарвинизма, многим и сегодня кажутся убедительными тезисы «выживает сильнейший», «человек человеку волк» и другие подобные псевдонаучные клише. Несмотря на бедствия, которые уже принесли подобные воззрения, в наши дни такие идеи все еще пользуются популярностью. Люди, сталкиваясь с социальными проблемами, социальной несправедливостью, начинают искать объяснения в человеческой природе, пытаются объяснить существующие в человеческой жизни проблемы с точки зрения его биологии. Многие и в России поддаются соблазну объяснить происходящие в России и мире общественно-политические процессы «выживанием сильнейших». К примеру, нынешняя миграция людей из Ближнего востока в Европу, связанную с военными действиями, предстает в этом свете как биологическая война, война рас. Невежды, взяв на вооружение социал-дарвинизм самого низкого, примитивного пошиба, предрекают падение «цивилизованных стран под натиском варваров», всерьез считая, что достижения западной цивилизации в области гражданских прав и свобод — это просто блажь, нечто поверхностное, и даже более того, входящее в противоречие с биологическими законами.
При этом социал-дарвинисты совершенно не понимают, о чем говорят, часто путаются в основных терминах, не могут объяснить принцип естественного отбора, в чем он, собственно, заключается, и какая взаимосвязь между эволюционной биологией и социальными процессами. В их представлении все сводится к некой, почти мистической  силе, которая заставляет, к примеру, хищников разрывать свою жертву на куски. Возникает ощущение, что вот она — истинная природа, кровожадная и дикая. Они наблюдают подобное, (в Интернете или по телевизору), и считают, что это и есть «выживание сильнейших». А то, что это выживание является процессом выживания генов, которые за миллионы лет своего слепого, непреднамеренного развития сформировали такое поведение, этим людям совершенно неинтересно. Им безразлично, что даже у диких животных нет никакой биологической жестокости как таковой, что поведение любого животного является действием сложных биологических механизмов, обуславливающих жизнедеятельность этого животного в его среде обитания, и что это не является выживанием сильнейших в понимании социал-дарвинистов. Рассуждающим с т.з. социал-дарвинизма трудно понять, что и все действия человека также обуславливаются действием биологических механизмов, что у человека, как и у любого животного, свой путь эволюционного развития.
И очевидно, что этот путь заключается в развитии социумов, чья основа совершенно несовместима с антисоциальными воззрениями. Но социал-дарвинисты искренне верят в то, что суть человеческой биологии вовсе не в социальном взаимодействии на общее благо, которое и сделало человека самым успешным животным в своем классе, а в умении предавать, подставлять, подавлять слабых, словом, «выживать». Из-за подобных дремучих взглядов само слово «человечность» теряет всякий смысл, становясь глупым и смехотворным пережитком, глупостью и даже блажью. А нормы поведения, все то, что называется цивилизованностью, предстает как нечто наносное, как позолота, сковырнув которую можно обнаружить «настоящую» человеческую природу — дикую и жестокую.
Люди, презревшие само понятие морали, рассуждают об условности законов человеческого общежития (в т.ч. юридических законов, которые в их сознании часто находятся в некоем противостоянии с природными законами). Они всерьез отрицают их пользу, относятся к ним как к неким необязательным условностям, которые при желании можно и нарушить — почему бы и нет, ведь все это придумано самим человеком, а значит, это условное, искусственное, и раз это придумал человек, то другой человек может от них отказаться. В конце концов, рассуждают они, выживает сильнейший — плевать на правила, они для слабых!
Но ни биология, ни любая другая наука не может служить оправданием для асоциального, античеловечного мышления и поведения. Конечно же существует социальная борьба между людьми, борьба за материальные ресурсы. Но это социальные явления, на которые мы, люди, имеем возможность оказывать прямое и непосредственное влияние. Мы можем решать имеющиеся у нас проблемы, именно этим занимаются развитые страны, и именно поэтому они являются развитыми. Но если пытаться привлекать биологию, физику, химию, любую другую науку для оправдания глупости, цинизма и жестокости, если рассуждать в духе социал-дарвинистов, и считать по-настоящему вредное поведение полезным, то как мы сумеем выжить?

Социал-дарвинизм стал скороспелым философским плодом эволюционной биологии, отравивший умы огромного количества людей, и его пагубные последствия очевидны.
Но кроме всего прочего, подумайте, почему научные факты, в т.ч. из эволюционной биологии, должны интерпретироваться таким образом?
С какой стати научное знание вообще должно вступать в конфликт с самыми базовыми человеческими представлениями о правильном и неправильном? Ведь именно это главная проблема социал-дарвинизма. Разве не лучше пытаться совмещать современные знания с традиционными ценностями? Наконец, почему бы не искать в науке то, что подтвердит нашу веру, а не разрушит ее?
В следующей главе будет изложен взгляд, противоположный социал-дарвинизму, согласно которому все достижения человеческой культуры, в том числе морально-нравственные категории, являются прямым порождением человеческой биологии, ее неотъемлемой составляющей, обеспечивающей существование человеческого вида.

Но прежде мы узнаем, что, собственно, о социал-дарвинизме думал сам Дарвин:

«Согласно Майклу Рузу, Дарвин был знаком с трудами Мальтуса и читал его «Опыт о народонаселении» в 1838 г., то есть четыре года спустя после смерти учёного. Идеи Дарвина отличаются от идей социал-дарвинизма. Дарвин утверждал, что природные законы действуют на человека так же, как и на весь остальной животный мир, однако он подчёркивал, что давление, оказываемое на человека ограниченностью пищевой базы и перенаселением, только способствует возникновению новых умений и черт, наследуемых следующими поколениями. Согласно Дарвину, такие социальные инстинкты, как любовь или взаимопомощь, возникли у человека в процессе эволюции и обеспечили господство человека над природой. В 6 главе своей книги «Происхождение человека» Дарвин пишет: «В недалёком будущем, возможно, уже через несколько сотен лет, цивилизованные расы целиком вытеснят или уничтожат все варварские расы в мире», однако под варварскими расами Дарвин понимал те народы, которым не присущи положительные социальные инстинкты взаимопомощи.
Идеи Дарвина о естественном отборе никогда не выходили за рамки биологических процессов, в то время как социал-дарвинизм является попыткой перенесения идей о борьбе за выживание в сферу общественной жизни»

Воспоминания Чарльза Дарвина о Герберте Спенсере, идейном отце социал-дарвинизма:

«Разговоры с Гербертом Спенсером мне всегда казались очень интересны, но нравился он мне не особенно, потому что я чувствовал, что нам с ним нелегко сойтись накоротке. Он был, как мне представляется, человек крайне эгоистический. Прочитав какую-нибудь его книгу, я обыкновенно бываю искренне восхищен его талантами абстрактного мыслителя и нередко подумываю, не займет ли он в отдаленном будущем место в одном ряду с такими великими людьми, как Декарт, Лейбниц и другие, о которых, впрочем, мне известно очень немногое. При всем том я считаю, что для собственной работы ничего не почерпнул из сочинений Спенсера. Человеку такого склада ума, как я, совершенно чужд его дедуктивный подход к каждому вопросу. Его выводы никогда меня не убеждали, и, проследив за ходом его рассуждений, я вновь и вновь себе говорил: „Превосходная тема, поработать бы над ней годков шесть“»

Также любопытно и это высказывание Дарвина:

«Следующее суждение кажется мне в высокой степени истинным — а именно, что любое животное, имеющее ясные социальные инстинкты, родительские и сыновние привязанности, неизбежно приобрело бы нравственное чувство или совесть, как только её интеллектуальные способности развились так же, как у человека, поскольку социальные инстинкты заставляют животное получать удовольствие в обществе его товарищей, чувствовать определенное количество согласия с ними и выполнять различные услуги для них»
Чарльз Дарвин "Происхождение человека и половой подбор"


Глава 3
Биологическая основа нравственности

Говоря о человеке, мы говорим о двух его главных аспектах: человеческой биологии и человеческой культуре. И одно напрямую проистекает из другого; культура — это результат взаимодействия человеческой биологии и среды её обитания. Развитие культуры — это процесс, в котором происходит реализация потенциала человеческого вида, накопленного за миллионы лет эволюции, и от которого напрямую зависит его выживание.


Главный тезис этой главы можно свести к следующему: наша культура, а также наше понимание правильного и неправильного напрямую произрастают из нашей биологии. Отделение культуры от биологии, отношение к ней как к некоей "позолоте цивилизации" ошибочно. Человеческая культура, со всей её духовной составляющей, с её сводами правил и моральных законов - это главный биологический фактор выживания человеческого вида.


Основных целей две:
Во-первых, показать, что воззрения социал-дарвинистов как минимум не безальтернативны, что можно не отказываться от традиционных ценностей, а напротив, находить им современное, научное объяснение.
Во-вторых, естественно-научное обоснование нравственности создает альтернативу и религии, с ее сверхъестественной догматикой, с помощью которой религиозно верующие все менее успешно пытаются защитить базовые этические нормы западных обществ.

Начнем с того, что освежим в памяти некоторые понятия, которые нужны в нашей беседе. Начнем с человеческого мозга.

"МОЗГ — центральный отдел нервной системы животных и человека. Состоит из нервной ткани: серого вещества (скопление главным образом нервных клеток) и белого вещества (скопление главным образом нервных волокон). У позвоночных различают головной мозг и спинной мозг. У беспозвоночных животных мозгом называется скопление нервных клеток на переднем конце тела"
"Большой Энциклопедический словарь" 2000.

В ходе эволюции человеческий мозг приобрел способность к абстрагированию и стал главным человеческим органом, обеспечивающим выживание человеческого вида.

Абстрактное мышление
"То же, что и понятийное мышление, т. е. способность человека к формированию отвлеченных, опосредованных, не наглядных, чисто мысленных представлений о предметах, в которых обобщены основные свойства конкретных вещей"
"Начала современного естествознания", 2006.

Абстрактное мышление позволяет оперировать категориями, которые включают в себя совокупную взаимосвязь рассматриваемых явлений. Абстрактное мышление позволило человеку оперировать не просто отдельными разрозненными явлениями, фактами из окружающего мира, а более сложными понятиями, образованными на анализе этих фактов.
Умение абстрагировать, размышлять отвлеченно — это огромное, быть может, главное биологическое преимущество человека, позволяющее воспринимать мир не только буквально, напрямую, но и создавать мыслительные концепции, с помощью которых человек может продолжать изучать окружающий его мир и изменять его в соответствии со своими потребностями. Эти концепции росли и усложнялись, со временем они стали объяснять весь мир от мала до велика, от атома до вселенной. Человек научился мыслить не просто исходя из того, что он видит и слышит, как другие животные, он стал опираться на весь предыдущий человеческий опыт, сконцентрированный в человеческих знаниях. Вместилищем этих знаний является человеческий язык.
Давайте теперь вспомним, что такое искусственное человеческое творение, и почему оно называется искусственным.
Что особенного в том, что создает человек? Разве птицы не строят гнезда, бобры — плотины, разве муравьи не строят муравейники, а пауки не плетут паутину? В чем отличие того, что создает человек, от того, что создают другие животные? Главное отличие состоит в том, что создаваемое человеком развивается не в ходе естественного отбора, как у остальных животных, а в ходе культурного прогресса, ставшего возможным благодаря накоплению и передаче знаний из поколения в поколение. Развитие человеческой среды обитания происходит благодаря культуре.

"Культура (от лат. — возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание)совокупность искусственных порядков и объектов, созданных людьми в дополнение к природным, заученных форм человеч. поведения и деятельности, обретенных знаний, образов самопознания и символич. обозначений окружающего мира"
"Энциклопедия культурологии"

С точки зрения биологии смысл человеческой культуры заключается в росте способности человеческого вида к выживанию. Культура обуславливает технологический прогресс, формирует социальные связи, в конечном итоге, именно культура формирует социум, является сутью его существования и обуславливает его поступательное развитие.
Все человеческие изобретения, науки, религии, философии, все созданное человеком существует благодаря культурному обмену между поколениями людей; каждое новое поколение опирается на знания предыдущего.

В процессе человеческой жизнедеятельности образуется социум.
"Социум (от лат. socium — общее) — англ. socium; нем. Sozium. Большая устойчивая соц. общность, характеризуемая единством условий жизнедеятельности людей в каких-то существенных отношениях и вследствие этого общностью культуры; высшая форма С. — общество как целостная соц. система"
"Энциклопедия социологии", 2009

Я бы сказал, что социум - это форма организации Homo Sapiens, обеспечивающая через преемственность поколений и развитию культуры его видовое преимущество.

Успешность приспособления к окружающему миру обеспечивается высоким уровнем взаимодействия людей друг с другом, что и обуславливает рост социума и его развитие.

Итак, у нас есть основные понятия: человеческий мозг, способный к абстрагированию, человеческая культура, возникшая благодаря этой способности нашего мозга, и социум — образуемая культурой человеческая среда обитания.
Изучая некое вещество, желая выявить его основные свойства, ученые определяют молекулярный состав этого вещества. Собственно, изучение вещества происходит через изучения взаимодействия частиц, которые образуют это вещество. Мы также можем попробовать изучить человечество как некую субстанцию. Можно буквально представить себе микроскоп, или антропоскоп, с помощью которого мы будем это делать. Наша задача заключается в том, чтобы выяснить, что это за субстанция — человечество, как она возникла и благодаря чему продолжает расти. Это позволит нам определить основные свойства вида Homo Sapiens.
Но чтобы это сделать, нам нужно определить основообразующую частицу, своеобразную «молекулу» человечества. Что может являться такой фундаментальной частицей? Что является главным в человеческом обществе? Очевидно, что главным является сам человек. А что является главным в человеке? Главное в человеке — его мозг. Наш мозг — это основа всей нашей психики. Именно в мозгу формируются мысли, эмоции, чувства. Именно мозг хранит память. В конечном счете, сама наша личность формируется мозгом, органом, который, спустя миллионы лет нашего видового развития стал играть ключевую роль в нашей жизни (не у всех животных мозг стал главным органом).
Можно сказать, что все сегодняшнее человечество является результатом реализации человеческим мозгом своего биологического потенциала, который воплотился в сфере внутривидового, социального взаимодействия, что и привело к развитию человеческой культуры. Поэтому именно мозг и будет нашей фундаментальной частицей.
У человеческого мозга есть вполне определенные свойства, доступные для изучения. Спустя большое количество времени, в результате все той же биологической эволюции, эти свойства скорее всего изменятся, но в данный момент времени мы можем изучать его как некую константу, чем он для нас и является. Для этого мы возьмем время существования человеческого вида в сегодняшней его генетической конфигурации, и проследим, как взаимодействие человеческих мозгов (трудно подобрать благозвучный эквивалент в данном случае) привело к появлению человечества в его сегодняшнем виде.

Точка отсчета будет связана с ранее уже процитированной информацией:

"Сравнение полиморфизмов митохондриальной ДНК и датирование окаменелостей позволяют заключить, что Homo sapiens появились ок. 200 000 лет назад (это примерное время, когда жила «Митохондриальная Ева» — женщина, которая была последним общим предком всех ныне живущих людей по материнской линии; общий предок всех ныне живущих людей по отцовской линии — «Y-хромосомный Адам» — жил несколько позже)"

Иными словами, 200 тыс лет — это биологическая история современного человека.

Стоит напомнить также, что ни одно животное нельзя назвать пиком эволюции, в том числе и человека. Абсолютно любое существующее живое существо является пиком эволюции, суть которой — в приспособлении к определенной среде обитания. Т.е. сегодняшние обитатели моря и суши — это все пики эволюции, каждый в своей экологической нише. Эволюция не развивается линейно, лишь в одном направлении. Как было сказано выше, разнообразие видов в живой природе — это спектр возможностей для приспособления и выживания живой материи на нашей планете. И каждое животное является наиболее приспособленным в своем спектре. Человек, поскольку он существует и поныне, также является самым успешным живым существом в своем спектре.
И основной вопрос — что это за спектр? Что это за сфера, где человек добился наивысших эволюционных успехов, и благодаря этому существует и поныне? Я считаю, что это сфера социальной, культурной коммуникации. Человеческая коммуникация обеспечивается функционированием человеческого мозга, главное свойство которого — коммуникативное свойство. Развитие человечества, таким образом — это развитие коммуникативного потенциала главного человеческого органа — мозга.

Итак, давайте посмотрим, как именно человеческий мозг обеспечивает наше существование.
Наш мозг состоит из более чем 100 млрд. нейронов, которые взаимодействуют друг с другом, образуя невероятно большое количество информационных каналов. Взаимодействие нейронов и образует человеческое мышление. Мозг получает информацию от органов чувств, рождаются ощущения, затем чувства, затем эмоции, далее возникают мысли, которые состоят из образов. Мозг оперирует образами, анализировать их, находить у них общие признаки. По этим признакам мозг связывает эти образы воедино по общему признаку, в результате чего получается новая единица мышления, новый образ. Так это воспринимает сам мозг. Схематично это выглядит примерно так: человек берет предмет, затем другой предмет, находит между ними общее, и образует новый предмет. Скажем, человек берет острый камень, которым он уже пользовался в своих нуждах, затем палку, которой он сбивал фрукты с дерева, затем веревку, которую он сделал еще раньше из травы. Мозг, научившись пользоваться и тем, и другим, связал эти вещи воедино, в результате получился топор.
Мыслить умеют и другие животные, например, некоторые виды обезьян используют камни для того, чтобы колоть орехи. Но умение соединять отдельные, разрозненные вещи развилось в природе наилучшим образом именно у человеческого вида. Как крылья стали главным преимуществом у птиц, так у человека мышление стало его главным видовым преимуществом. Можно сказать, что человек стал приматом с наивысшим полетом мысли.

Кроме мышления у человека также развивался и речевой аппарат. В совокупности это привело к тому, что человек начал пытаться придавать звукам смысловое значение.
Т.е. человек, связав в своей голове камень, палку и веревку, для удобства обозначал это отдельными звуками. Это позволило осуществлять коммуникацию с другими людьми.
Как образы связываются со звуками речевого аппарата? На этот счет существует масса научных исследований, но проще всего понять суть на примере самого первого слова, произносимого человеком — слова «мама»,  доязыкового и одинакового у всех народов. Самыми первыми человеческими членораздельными звуками обычно бывают звуки «ма». Это те звуки, которые речевой аппарат произносит одними из первых. Еще раньше это «агу», но когда ребенок произносит слово «ма-ма», его мозг развит достаточно, чтобы связать этот звук и главное, что он в своей жизни знает и что видит перед собой постоянно — его мать. В результате мозг младенца оперирует двумя образами — словом «мама», которое произносится пока непроизвольно, и образом матери, главного человека для ребенка. Затем мозг, благодаря своей способности синтезировать образы, соединяет эти два образа в один — непроизвольный звук, который ребенок произносит, и образ матери — в один, и получается образ матери, который получает свое звуковое обозначение — «мама». Звук «мама» становится образом, т.е. приобретает смысл, и становится словом, которым можно звать главного для ребенка человека, т. е. осуществлять жизненно важную коммуникацию.
Слово — это совокупность звука и образа, связующее звено нашего мышления и окружающего мира. Примерно по такому же принципу появлялись и другие слова, так постепенно стали формироваться человеческие языки.
Мозг оперирует словами в качестве единиц смысла для размышлений, также мозг пользуется словами для коммуникации через речь. На уровне языка мозг оперирует не просто образами, а конкретными их обозначениями — словами. Такие удобные маркировки позволяют человеку эффективно обмениваться информацией с другими людьми.
Язык — важнейшее человеческое эволюционное приобретение. Можно сказать, что вся человеческая реальность существует в среде языка. Также справедливо сказать, что все развитие народов зафиксировано в развитии их языка. Речь — главное коммуникативное средство людей. Развитие речи прямо способствовало развитию человеческой культуры. Культурная среда — это, в первую очередь, среда языка; именно в словах содержится информация обо всех культурных инструментах, с помощью которых человек осуществляет выживание в своей среде обитания. Рождаясь в семье, будь то семья древнего человека или современная семья, человек получает концентрат информации в виде слов о мире, который его окружает. Именно слова делают камни, топоры, лук и стрелы, микроволновку, компьютер и другие вещи полезными инструментами.

Процесс социального взаимодействия людей через язык образует человеческую культуру.
В наиболее общем смысле культура — это результат реализации человеческим мозгом своего эволюционного потенциала, приобретенного в ходе миллионов лет естественного отбора. Эволюция дала человеку мозг, мозг дал человеку язык, который привел к развитию культуры.
Что же такое человеческая культура? Можно сказать, что культура — это совокупность влияния людей на среду обитания, и обратное влияние полезно изменяющейся под этим влиянием среды на людей в чреде поколений.
Шире, культура — это любое взаимодействие людей, полезное с точки зрения их выживания.
Развитие человеческого мозга, его коммуникативных способностей, проявившихся в развитии языка и приведшие к возможности накапливать и передавать знания в чреде поколений, обуславливает развитие и укрепление этого полезного взаимодействия, т. е. обуславливает существование человеческой культуры.
Кроме того, культура — это вся человеческая деятельность во всем ее многообразии. Это все то, что образует человеческую жизнь, это совокупное название для всей человеческой действительности.

Благодаря культуре человеческая популяция росла, люди распространялись по планете, осваивали разные ее уголки. Из Африки люди двинулись в сторону Ближнего востока, оттуда часть направилась в сторону Европы, часть — в Азию. Постепенно человечество оказалось на всех континентах, и дальше его развитие шло по-разному, в зависимости от природных особенностей конкретной местности.
Развивая и приумножая знания о мире, люди учились выращивать полезные растения, начали приручать животных. Животноводство и земледелие возникли в тех регионах планеты, где имелись пригодные для одомашнивания животные и полезные тогда еще дикие растения, которые можно было окультуривать, выращивать самостоятельно. Такими животными стали коровы, овцы, козы, свиньи, лошади. Кормовыми растениями стали пшеница, ячмень, рожь, рис, кукуруза и другие. Эти животные и растения существовали не везде, поэтому не все народы их освоили и развили свою собственную цивилизацию. Некоторые народы, например, аборигены Австралии, так и не перешли к производству продовольствия, и по сей день остаются охотниками и собирателями, как и их древние предки. В силу географии их проживания им просто некого было одомашнивать, поэтому социум их остался на самом базовом, общинном уровне. Это значит, что человек биологически эволюционировал одинаково, а вот дальнейшее развитие, развитие культуры происходило по-разному, в зависимости от конкретной среды обитания, от ее особенностей и экономических возможностей. Это и обусловило нынешнюю межкультурную разницу, которая часто делает представителей одного вида столь непохожих друг на друга в образе жизни.
Переход от охоты и собирательства к животноводству и земледелию, является главной причиной появления крупнейших человеческих цивилизаций, резкого роста человеческой популяции, увеличения плотности человеческих социумов и усложнения их структуры. Следующий подобный рывок произошел с развитием промышленности.
Переход от собирательства к производству стал возможным благодаря существованию развитой коммуникации между людьми. Именно внутриобщинная коммуникация сделала возможным достижения высокой плотности проживания, которая позволила людям эффективнее справляться с вопросами выживания: развивались торговые пути, начали развиваться науки. Обмен информацией стал главным двигателем развития человеческого вида, сформировав в итоге человеческий социум в его сегодняшнем виде.

Рост человеческих социумов приводил к усложнению внутривидовой коммуникации. Это приводило к появлению социальных регламентов, которые со временем закрепились в морально-нравственных категориях.
И это напрямую связано с нашим разговором о нравственности, нравственных принципах.
Как уже было сказано, развитие культуры означало развитие языка. Язык является главным средством коммуникации людей. Именно благодаря речи стало возможным накопление опыта и передача его по наследству через обучение. Речь позволяет людям получать важнейшую, жизненно важную информацию о жизни в конкретном социуме.
Но какие знания являются главными в социуме? Главными знаниями социума являются знания, обеспечивающие существование самого социума. И эти знания не могли не найти закрепления в человеческих языках. Слова, которые определяют правила жизни в социуме, стали главными словами в жизни людей. Именно эти слова люди стали записывать, хранить, и передавать дальше; в первых письменах говорилось совсем не о голоде, не о жажде, или о каких-то других потребностях или желаниях. В них говорилось о том, как людям нужно себя вести, чтобы выжить. В речи аккумулировалась важнейшая информация о правилах человеческой жизни, суть которых сводилась к сотрудничеству на общее благо. Слова с таким смыслом становились самыми главными, самыми значимыми в жизни людей. Это слова, обозначающие правильную внутрисоциальную коммуникацию.

Одним из таких слов и является слово «нравственность».
Нравственность (в других языках — «мораль») — одно из самых сложных и важнейших понятий человеческой культуры. В это слово входит огромное количество информации, его толкованием веками занимались самые разные мыслители. Именно вокруг этого понятия росли и развивались религии, в которых понятие нравственности обрастало своими культурными особенностями.
В наиболее широком смысле слово «нравственность» обозначает биологическую способность человека к эффективному социальному взаимодействию с себе подобными. Оно также является смысловым выражением всей совокупности знаний в области человеческой коммуникации.
Ключевой особенностью нравственности является то, что она существует только в рамках межчеловеческого взаимодействия. Сама суть этого слова обозначает правильную, полезную коммуникацию людей друг с другом, которая и обеспечивает их выживание.
В человеческой культуре нравственность чаще всего определяется через категории добра и зла, которые с биологической точки зрения являются критериями полезности и вреда.
Это означает, что добро — это полезное взаимодействие людей друг с другом, в конечном счете способствующее их выживанию, зло — плохое отношение человека к человеку, вредное взаимодействие, ухудшающее выживаемость общества. Неразвитая нравственность означает низкую коммуникацию, развитая нравственность — высокую. Главный смысл этого слово всегда один — коммуникация людей на общее благо.

Важно понимать, что категории нравственности напрямую произрастают из нашей биологии. Нравственность для нас — это такой поведение, такой образ мыслей и образ жизни, который мы сами считаем наиболее правильными. Но откуда в нас это понимание правильности? Почему мы понимаем нравственность как нечто правильное? Только лишь потому, что этому нас научили в детстве? Но в детстве мы лишь постигаем то, что уже закрепилось в обществе.
И понятие нравственности стало одним из важнейших понятий, обозначающее всю совокупность знаний в области правильного взаимодействия между людьми. Эти знания дают новому человеку, его мозгу, правильно функционировать в своей среде обитания, иначе говоря — в своей операционной среде. Нравственность с точки зрения нашего мозга — это базовые программные правила, благодаря которым эта коммуникация осуществляется.
Важно также понимать, что и мозг сам по себе не является причиной возникновения нравственных правил. Через мозг, через слова, через нравственные понятия происходит движение биологической жизни как таковой, в данном случае, в рамках вида Homo Sapiens. То, что мы называем нравственностью — это само по себе лишь слово в нашей культуре и речи, но имеющее крайне важное наполнение. Это наполнение дает ему, ни много ни мало, сама наша биология, которая сформировала наш мозг, и который воплощает свой биологический потенциал через социальное взаимодействие.

Главным нравственным законом можно считать закон сохранения социума. Из этого закона прямо вытекают все остальные нравственные законы и правила. Нравственность — это своего рода биологическая конституция человеческого вида. Закон сохранения социума — это именно природный, естественный закон, детерминированный генетически. Это данность, а не некое условное предписание. Все наши представления о приличиях, этические нормы, воспитание так или иначе продиктованы этим законом; они нужны для сохранения и укрепления того общества, в котором они возникли и закрепились.
Нравственность является имманентным свойством социальной природы человека, ее неотъемлемым, основообразующим элементом. Таким образом, нравственность предстает как главное эволюционное преимущество человека, благодаря которому человеческий вид продолжает свое существование. Очевидно также, что биологическая основа нравственности универсальна для всех человеческих социумов.
Вот, что такое человеческая нравственность. Все те категории нравственности и морали, которые известны человечеству и закреплены в его культурном, речевом фонде — это, в конечном итоге, речевое обозначение биологической, генной программы, по которой человеческий вид существует и развивается.

Поразительно, какое значение имеет язык в деле выживания человеческого вида. Язык — это наше мышление, мышление — это наш мозг, а мозг — это наша непосредственная природа, наша биология, эволюционировавшая миллионы и миллионы лет. В языке можно и нужно искать понимание основных биологических законов. Собственно говоря, их и искать-то не нужно, базовые понятия человек усваивает еще в детстве, при нормальном развитии в нормальном обществе. Но развитие человека по-хорошему должно продолжаться всю жизнь. Важно это понимание развивать, не забывая то, чему учили родители, мудрые взрослые, хорошие книги. Кстати насчет книг: с помощью классической литературы в человеческом обществе поддерживается и развивается понимание главных основ общества. Это прямо способствует выживанию человека. Поэтому чтение хорошей, классической литературы можно считать полезным по чисто биологически причинам.

Еще одно интересное слово в человеческой речи — совесть.
Совесть — это социальный механизм, обеспечивающий выживание человека внутри общества. Выражается совесть в психоэмоциональном дискомфорте разной степени силы, вызываемом нашим мозгом. С точки зрения нашего мозга совесть — это то, что сигнализирует о нарушениях правил взаимодействия внутри операционной среды, в которой мозг функционирует. Совесть — это маячок для нашего мозга, который загорается каждый раз, когда мозг нарушает нравственные правила, т.е. правила внутривидового взаимодействия. Можно сказать, что совесть — это способность нашего мозга контролировать свою главную функцию — коммуникативную, обеспечивающую выживание человека.
А что такое безнравственность? Безнравственное поведение — это поведение, которое не способствует общему благу, и поэтому это непонимание самых основ жизни. Безнравственный человек — это человек, использующий социальные связи для личного блага и во вред другим. Человек, живущий в социуме и придерживающийся безнравственного поведения, прямо способствует разрушению социальных связей, что прямо сказывается на выживании этого социума. Его поведение является противоречащим главному эволюционному качеству человека — коммуникативному качеству. Поскольку стремление выжить у людей наиболее биологически развито через совместное выживание, через взаимное сотрудничество, причинение вреда ближнему на биологическом уровне означает ухудшение своей собственной способности к выживанию.
Безнравственное поведение не приводит к сильным личным страданиям только в том случае, когда человек действует против чужого социума и во благо своего. Это объясняет относительно нормальное душевное состояние солдат после войны (хотя это состояние все же трудно назвать нормальным, поскольку человек, убивая другого человека, все же осуществляет самый противоестественный поступок из всех возможных). Оправдание массового убийства возможно только на идеологическом, политическом уровне уровне. Кроме прочего, это приводит к выводу, что объединение социумов является наиболее правильным ходом развития человечества.
Биология людей исторически способствовала не убийству собрата по одному виду, а расширению и укреплению сотрудничества, созданию и развитию социальных связей друг с другом, способствующих человеческому выживанию. Война — лишь первый этап столкновения социумов с разной культурой, но затем общая биология неизбежно стирает культурные противоречия. В долгосрочной перспективе людям всегда оказывается выгодно укрепление и развитие, а не ослабление межчеловеческих связей. Человеку попросту выгодно относиться хорошо к другому человеку, и нашей самой простой и естественной реакцией на другого человека является улыбка, а не злобный плевок в лицо. Плевок в лицо происходит из-за серьезной проблемы в социальном взаимодействии между людьми, требующей осмысления и решения. Для этого нам и нужен мозг, полученный в ходе эволюции.
Следование нравственным законам социума является наиболее естественным для человека поведением. И наоборот, антисоциальное и безнравственное поведение индивида или группы индивидов, поведение, направленное во вред ближнему — это биологически вредное, неправильное поведение, которое может дать лишь кратковременный успех нарушителю, но неминуемо ухудшающее его положение внутри социума. В случаях, когда индивидам удается закрепить безнравственное поведение, стать доминирующей силой в социуме, происходит разрушение культурной основы общества, а затем неизбежно наступает вырождение, разрушение этого социума.
Стоит также сказать, что человек не рождается с пониманием нравственных законов. Врожденными являются человеческие склонности, биологические особенности, которые развиваются в определённую систему морально-нравственных норм в ходе жизнедеятельности индивидуума внутри социума.

Итак, что на данный момент мы можем сказать об изучаемой нами субстанции Homo Sapiens?
Деятельность человеческого мозга привела к появлению социумов, стран, цивилизаций.
Главным регулятором межчеловеческих взаимоотношений являются понятия морали и нравственности, которые обеспечивают правильное внутривидовое взаимодействие.
Со временем это регулирование привело к появлению религий, которые и являются системами знаний о правильном социальном взаимодействии.

Но поскольку религиозная интерпретация нравственности в наше время подвергается справедливой критике, попробуем, учитывая все вышесказанное, дать емкое определение нравственности:
Нравственность — это языковое, культурное понятие, обозначающее совокупное действие биологических механизмов, имеющих генетическую основу, регулирующих социальное взаимодействие людей через их главный коммуникативный орган — человеческий мозг, и через это регулирование прямо способствующих выживанию этих генов и человеческого вида как такового.

С более широкой, философской точки зрения человеческая нравственность может рассматриваться как важнейшее условие организации жизни на планете Земля, поскольку нравственные законы обеспечивают существование человеческой культуры, которая на данный момент является наиболее прогрессивным эволюционным средством приспособления живой материи к окружающей среде, благодаря которому земная жизнь оказалась способной продолжить свою экспансию за пределы родной планеты.

Таково объяснение нравственности, данное без привлечения религиозной догматики и веры в сверхъестественное, и в то же время не только не противоречащее традиционному пониманию этого понятия, но и дающее ему конкретное, вразумительное толкование.

Отвечая на вопрос, существует ли у человеческих морально-нравственных ценностей реальная, не сверхъестественная опора — да, есть все основания считать, что такая опора существует, и эта опора — мы сами, наша с вами биология, настоящая, не сверхъестественная и вполне объяснимая.







Закончить мне хотелось бы словами Томаса Элиота, которыми он завершал одну из своих статей:
"Все теперь много говорят о кризисе религиозных верований, но гораздо реже можно услышать о кризисе религиозного восприятия жизни. Заболевание, каким поражена современная эпоха, состоит не просто в неспособности принять на веру те или иные представления о Боге и человеке, которые питали наши предки, но в неспособности испытывать к Богу и человеку такое чувство, какое испытывали они. Даже если вы и не принимаете больше на веру то или иное представление, вы до определенной степени все же можете его понять; но когда исчезает религиозное чувство, сами слова, в которых люди стремились его выразить, лишаются смысла. Бесспорно* религиозное чувство, как и чувство поэтическое, неодинаково в разных странах и меняется от века к веку; оно меняется даже при том условии, что вера, доктрина остаются непоколебимыми. Но такие изменения — закон человеческой жизни, а то, о чем я говорил, означает смерть. Точно так же не исключено, что повсюду исчезнут поэтическое чувство и те чувства, которые дают материал поэзии; что ж, возможно, это только ускорит пришествие того всемирного единообразия, в котором некоторым людям видится всемирное благо".




Конец основной части.


Дополнение.

















Глава 4
Изначальная роль религии и ее нынешнее состояние



Несмотря на крах интеллектуальной основы теологии, и последовавшее затем развитие псевдонаучных воззрений, пришедших на замену христианской морали и сыгравших значительную роль в тяжелейших социальных катаклизмах, религия по-прежнему старается удерживать в своих руках вопросы морали и нравственности. Современные церкви по-прежнему заняты сохранением собственного статуса, они продолжают борьбу за власть над умами людей, настаивая на своей трактовке человеческой природы. Но разве религия уже не доказала свою полную недееспособность в качестве такого «объяснителя»? Разве она удержала человечество от двух самых ужасных войн в истории человечества? Разве не очевидно, что религия в наши дни не справляется даже с номинальной ролью миротворца и защитника ценностей, не зря называемых духовными, т. е. нематериальными, доказать которые религия не в состоянии.

Но отрицать религию, называя ее пережитком, глупостью и т. д. бессмысленно. Вместо этого лучше постараться понять, в чем ее изначальный смысл, почему и как она возникла. Это мы и попытаемся сделать в данной главе.

Критикой религиозной веры нужно заниматься осторожно, эта тема не терпит поверхностных суждений и однозначных выводов. Это лишь идет на пользу религиозной философии, традиционно претендующей на наиболее глубокое понимание, на «вековую мудрость», которая противопоставляется любым новым воззрениям. Поэтому я не согласен в этом вопросе с Докинзом и Деннетом, которые называют само религиозное чувство чем-то вроде побочного эффекта, появившееся в ходе развития человеческого вида. Что же это за побочный эффект, который сопровождает человека всю его историю? Где же в таком объяснении научный рационализм? Защитники такого подхода возражают — не такой большой промежуток существует религия, если его вставить в полный отрезок времени за который человек развился. Любопытно, а какой промежуток времени человеку присуща религиозность? Какие есть основания считать, что религиозность в той или иной степени не является биологической особенностью человеческого мышления? В конце концов, любой человек так или иначе ощущает наличие тайн мироздания, что вполне естественно, это и движет человеческую любознательность. А это и есть почва для религиозного миропонимания, которой активно пользуются религиозные организации. Вот их деятельность и заслуживает критики. Вредна теология, которая претендует на право называться наукой, тем самым дискредитируя как науку, так и религиозные чувства. И не человеческая, естественная вера в добро заслуживает осуждения, а деятельность политиков от религии, религиозных идеологов, которые пытаются узурпировать эту веру, доказывая, что именно они обладают наиболее глубокой, полной, всеобъемлющей истиной, или, по крайней мере, кратчайшим путем к этой истине. Современные религиозные организации обосновывают свое существование статусом хранителя нравственных ценностей, на деле же они заняты политической борьбой друг с другом за человеческие умы. И именно это нужно критиковать, а не веру в Бога как таковую.

Как  и прежде, для ясности определим основные термины.

Существуют:
Вера. Это одно из основных, самых общих и глубоких человеческих качеств. Это естественное, безусловное, свойственное человеку с рождения стремление к лучшему. Вера существовала, когда не было ни речи, ни культуры, ничего из того, что делает человека человеком в сегодняшнем понимании. В своей основе вера проста, естественна и свойственна в той или иной степени всем людям. Вера не зависит от религиозности и первична по отношению к ней.

Далее:
Религиозная вера, различные религиозные верования. Их существует огромное количество.
Что такое религия? Можно сказать, что религия — это то, что занимается проблематикой человеческих идеалов с целью их приспособления для социальных нужд. Вера напрямую произрастает из человеческой биологии и свойственно каждому человеку, а религия — это сфера, в которой происходит управление верой и оформление ее в соответствии с прагматическими задачами руководства общества. Благодаря этому религия выполняет функцию регулятора межчеловеческих взаимоотношений.
Ядро любой религии формируют религиозные догматы. Все религиозные воззрения основываются на догматах, это их отличительная особенность. Сами же догматы утверждают простые и понятные любому человеку вещи, в которые интуитивно хочется верить. При этом догматы сформулированы таким образом, чтобы не приходилось объяснять основы самих догматов, которые религия объяснить не имеет ни возможности, ни желания — объяснимое и понятное не нуждается ни в какой религиозной вере. Без догматов любая религия теряет свою основу.
Таким образом, религия использует естественную человеческую веру в лучшее, и не менее естественное любопытство для привлечения и удержания человеческого мышления в религиозных рамках, которые определяются церковью.

Церкви. Под церковью подразумевается руководство любой религии. Церквей так же много, как и религиозных верований. У каждой конфессии есть управленческая верхушка с определенными политическими целями, главная из которых — сделать свою религию доминирующей формой мышления у как можно большего числа людей. Достигаются эти цели чисто политическими средствами — происходит активная агитация, пропаганда своих взглядов, ведутся дебаты, распространяется религиозная литература. Обращение людей в свою веру, носящее общее название «прозелитизм», является главной задачей любой церкви.
Главное, что определяет суть любой церкви — борьба с другими церквями. Каждая церковь всегда старалась укрепить позиции своего учения, пропагандировала его, утверждала именно свою правоту, доказывала, что только ее учение — истина. Все это является политической борьбой за сознание людей, за их мышление в русле одной конкретной религии. Религия для церкви — главный инструмент этой борьбы. По сути, церковь использует религию в качестве политической идеологии, при помощи которой ею решаются задачи по развитию и укреплению своей власти.

У нас есть три основных понятия: безусловная, естественная вера в лучшее, присущая всем людям, существующая вне всяких рамок, вне каких бы то ни было идей и учений. Затем — религии, которые выросли на этой вере и стали ее интерпретацией со всегда определенными культурными особенностями. И церкви, которые борются друг с другом за владение над умами людей, каждая при помощи своей религии.
Говоря о религии, важно понять, есть ли в таком широко распространенном и древнем явлении рациональная основа. Что такое религиозное чувство как таковое и какая от него польза? Ведь если бы пользы не было, оно не закрепилось и не развилось до таких масштабов.
Мы продолжим опираться на эволюционную биологию, а конкретно — на понятие видовой выживаемости как критерий пользы или вреда того или иного явления.
К рациональной пользе религии можно отнести веками аккумулируемую в ней культурную информацию, непосредственное влияющую на выживание человеческих обществ. Принципы, изначально закрепленные в религиях — это принципы выживания человеческого вида, выраженные культурным инструментом человека — языком. Культурная основа религии — понятия нравственности, вмещающие в себя основные знания о правильной внутривидовой человеческой коммуникации, которая обеспечивает выживание человеческого социума.
В чем заключается суть божественного? Природа божественного заключается в культурном оформлении человеческой тяги "подружиться" с силами природы, от которых напрямую зависит выживание человека. Бог — это категория, формулирующая взаимоотношения человека и природы на уровне «дитя-родитель». Человек получает азы нравственного воспитания в детстве, от своих родителей. Эти азы становятся залогом его дальнейшего выживания; чем лучше усвоены культурные особенности того социума, в котором человек живет, тем выше его способности к выживанию. Родители — это главные люди для только появившегося и начинающего развиваться человека. От родителей жизнь человека зависит сначала на чисто биологическом уровне, а потом и на культурном, коммуникативно-нравственном. Это объясняет патриархальную природу нравственных основ. В культуре человека нашло закрепление отношения к нравственным принципам как к информации, получаемой свыше, от главных, от тех, от кого напрямую зависит жизнь. Осмысление человеком своего места в природе выразилось в отношении к природе как к главному, дарующему жизнь. И поскольку первыми, кто является дарителями материальных ресурсов (пища), являются родители, то и отношение к природным силам формировалось в том же родительском ключе. Формулирование этой связи в категориях нравственности и сформировало религиозное отношение человека к природе, выразившееся в "отче наш".
Персонификация Бога по человеческому образу и подобию совершенно естественна — нам проще взаимодействовать с тем, кто похож на нас самих, нежели с абстракцией. Особенно, если это имеет жизненно важное значение.
Осмысление категорий нравственности с точки зрения социальной пользы привели к появлению религиозных заповедей, предписывающих такое поведение, которое будет способствовать выживанию человека внутри социума через взаимодействие с другими людьми, и дальнейшему росту этого социума в лоне природы, или «в руках господа».
Бог — это природа, дающая жизнь, а жизнь по заповедям — это жизнь по нравственным принципам, ведущая к благополучию и процветанию человеческого социума. Таким образом, религия обуславливает прямую связь между взаимоотношением людей друг с другом и взаимоотношением человеческого социума и природы. Хорошее, нравственное отношение к ближнему — залог хорошего, правильного отношения со стороны природы, поскольку только сообща люди способны в ней выжить.
Понятие нравственности, являясь совокупным аккумулятором всех жизненно важных коммуникативных человеческих знаний, привело к появлению религий с их божествами, ставших нитью из мира человеческой культуры в мир природы. Один конец этой нити находится в нравственных устоях общества, другой ее конец — в бесконечном развитии, поскольку пределов экспансии у жизни быть не может, во всяком случае, сама жизнь такие пределы себе не устанавливает. Человеческий Бог — это идеал бесконечного развития.

Изначально богов было множество, это была эпоха язычества. Затем, с развитием религиозной мысли, бесконечность человеческого развития сфокусировалась в трансцендентном боге, имеющим все черты бесконечности — он непознаваем, и благодаря этому занимает положение над всем, что можно вообразить.
Показательно также, что и ветхозаветный бог, и боги Олимпа, а еще раньше языческие боги, при всей своей грозности и суровости обладали одним неизменным качеством — справедливостью. Это отражало отношение людей к силам природы, которые, хоть и вызывали трепет, а часто и страх, все же были подвластны приручению. Со временем, чем лучше человек контролировал свою среду обитания, тем менее грозными, мягкими, и уже почти бесполезными становились его боги. Религия играла все меньшую роль в качестве культурного инструмента, посредника между людьми и дикой природой, уступая эту функцию рационалистическому, научному познанию. В наше время религия остается таким посредником в области метафизики, а также в вопросах жизни и смерти, в которой человеческий разум все еще нуждается в идейной опоре, смысл которой все тот же — дать человеку надежду на лучшее.
Развитие теологии привело к развитию представлений о вечной жизни, о бессмертной человеческой душе, которая продолжает жить после смерти человека. Все это — метаморфозы, которые являются частью эволюции человеческой культуры. Представления о боге и божественном росли вместе с человеком, с развитием его представлений о мире. Бог — это конечная цель развития человека — бесконечность. И достигается эта цель благодаря соблюдению нравственных законов, являющихся культурно-языковым выражением накопленных людьми знаний в сфере биологически полезного социального взаимодействия.

Религия — это часть человеческой культуры, функция которой заключается в формулировании и сохранении нравственных принципов конкретного человеческого социума. И чем крупнее социум, тем более сложной является его нравственная система, и тем сложнее становится религия, занимающаяся вопросами нравственного регулирования. В наиболее крупных формах человеческого социума — цивилизациях — возникают религиозные системы со своей, особой метафизикой, чаще всего имеющей догматическую основу.
Как и любой долгий, эволюционный процесс, процесс развития религиозной веры крайне непросто изучать. Может возникнуть ощущение, что люди всегда жили с определенной верой, что так было всегда, что это некая данность. Но вера менялась вместе с человеком, с ростом его знаний о мире и о самом себе. Религиозные чувства не имеют никакой окончательной, конечной формы, они развиваются, как и любая другая область человеческой деятельности. Любая конкретная религия — это лишь разновидность религиозной веры как таковой, и ее особенности и отличия от других религий обусловлены особенностями ее культурного становления.

Саму по себе религию нужно рассматривать в качестве культурного инструмента, которым человек пользуется в целях собственного выживания, наряду с наукой и политикой. И, как и с любым другим культурным инструментом, эффективность религии напрямую зависит от ее способности к развитию. В случае с религией это развитие заключается в способности давать ясное, современное объяснение основополагающим нравственным категориям, адекватное развитию данного общества.
Если религия отстает от развития общества, если она не в состоянии дать интерпретацию нравственности, адекватную современности, если интеллектуальная основа религии устаревает, религия в этом обществе перестает выполнять свою функцию, а общество теряет нравственные ориентиры, находящиеся в ведении этой религии. В результате в обществе возникает опасное положение — научное развитие приводит к устареванию имеющейся нравственной парадигмы, современное знание входит в противоречие с интеллектуальной основой религии. Это приводит к интеллектуальной дискредитации самой основы нравственных принципов.
Важно понимать, что смысл религии — не в нравственности как таковой, а в адекватной интеллектуальной интерпретации нравственных устоев конкретного общества в соответствии с его культурным развитием, с развитием его знаний. Нравственные категории сами по себе никак не связаны ни с божествами, ни верой в бессмертие, ни с другими атрибутами религиозной веры. Нравственное общество — это общество, в котором взаимоотношение людей полезно с точки зрения их совместного выживания. Это поведение детерминировано самой человеческой биологией, а не является результатом действия какого бы то ни было регламента, в т.ч. религиозного. Задачей религии во все времена было культурное осмысление коренных, биологических человечески качеств, ведущих к полезному социальному взаимодействию, и их оформление в простую и понятную форму. Этим и занимались все религии всю историю своего существования.
Но при этом религии опирались на бездоказательную, догматическую основу, что было обусловлено недостатком знаний, в то время как сегодня общечеловеческим, фундаментальным нравственным качествам, имеющим биологическую природу, требуется адекватное, не противоречащее современному научному знанию трактование. Это стало необходимым с ростом авторитета науки, с пониманием пользы прогресса, рационального мышления, качественно меняющего условия человеческой жизни и несовместимого с теологической бессмыслицей современных религий.
А что происходит с религией сегодня? Дают ли современные религии адекватное, современное определение нравственности, не входящее в противоречие с рациональным научным знанием?
Убеждая людей в тождественности общечеловеческих качеств, имеющих биологическую основу и обеспечивающих полезное социальное взаимодействие, и религиозных абсолютистских догматов, имеющих смысл только в качестве идеологической религиозной казуистики, не превращают ли современные религиозные организации само понятие человеческой нравственности в полную бессмыслицу и чепуху, или, хуже того, в опаснейшее идеологическое оружие?

Идея Бога нужна не для объяснения мира, для лучшего понимания человека.


Глава 5.
Почему духовную сферу опасно оставлять в ведении современных религий?

Каково положение религии сегодня? Развитие науки подталкивает к развитию и религиозную мысль; современные религии пытаются идти в ногу со временем, и уже говорят о собственных учениях не как о буквальном знании, а как о неких метафорах (тем самым, в сущности, признавая условность догматической основы, а значит, и условность самой религии). И в то же время деятели религии по-прежнему пытаются дать современному научному знанию религиозную, сверхъестественную окраску: к примеру, «Большой взрыв», физическую теорию происхождения вселенной, религиозные мыслители пытаются отнести к промыслу божьему, ставя бога в качестве первопричины этого «взрыва».
Отдельные религиозные течения в пику науке, напротив, стараются сохранить свою ортодоксальность, продолжают проповедовать креационистское происхождение мира, защищают предельно ортодоксальные воззрения, вопреки всем фактам, которые они предпочитают просто игнорировать.

Наш разговор начался с обозначения опасности, которая возникает с ослаблением религии, религиозного обоснования морально-нравственных категорий. Но в подобном разговоре нельзя не сказать несколько слов и о том, что именно религия веками играет роль идеологического, политического фундамента во многих современных авторитарных государствах. Главное, что делает религию привлекательной для политиков в этих странах — это отождествление их с высшими силами в глазах религиозно верующих граждан. Человек, верящий в высшую, абсолютную силу, гораздо более склонен верить в справедливость вообще любой авторитарной власти, в т.ч. политической. Граждане религиозных государств искренне считают, что это наиболее правильное государственное устройство, потому что оно отвечает их представлениям об устройстве вселенной с всевластным и всемогущим Богом в ее основе. Религиозные люди больше склонны поддерживать авторитарные и тоталитарные формы правления, чем люди с критическим восприятием реальности. Такое государственное устройство полностью соответствует представлениям о мире и справедливости религиозных людей.
Нет нужды объяснять, насколько огромен идеологический потенциал любой крупной религии. И нет ничего удивительное в том, что именно религия часто становится политической платформой у различных преступных организаций, в т.ч. у террористических. Почему так случилось? Почему террористы используют религию в своих преступных целях? Почему они используют религию для манипулирования людьми? Не потому ли, что религиозные организации веками использовали религию для укрепления своей власти, оттачивали ее, делая из нее мощнейшую манипулятивную систему? И есть ли что-то странное в том, что именно религия в процессе превращения невежественного, запутанного человека в террориста-смертника играет роль идеологического наркотика, с помощью которого человеческое мышление становится легко управляемым? А сколько на религиозной, мистической почве вырастает всевозможных сект с самыми дремучими, безумными идеями? В какой-то мере это обстоятельство заставляет признать, что пусть уж лучше крупная, более-менее цивилизованная и адекватная церковь будет иметь жесткую монополию на религию, поскольку если в социуме по какой-то причине образуется религиозный вакуум, он моментально заполняется идеями манипуляторов всех мастей, продающих религиозный наркотик в безумных дозах. Конечно же, религиозная вера ортодоксального фанатика и религиозная вера обычного человека, не имеющего никаких целей, не одно и то же. И в то же время очевидно, что чем менее человек религиозен, тем он дальше от подобных безумств.
Проблемы, возникающие из-за легко манипулируемого религиозного мышления, существуют, и это огромные проблемы, которые в наше время становится невозможно игнорировать.

Вернемся к изначальному вопросу- чем же все-таки плоха современная религиозная вера с догматами бога, вечной души и тому подобного в своей основе? Почему нельзя просто продолжать верить во все это?
Верить можно во что угодно, но с развитием рационального, научного знания все больше людей использует разум и отказываются от религии. И поскольку мы живем в очень сложное время, в мире, в котором существует множество серьезнейших социальных проблем, в котором людям часто приходится сталкиваться с жестокостью, цинизмом, несправедливостью, все больше людей вместе с религией отказываются и от идеалов нравственности, идеалов добра, которые религия всегда защищала. Современные люди все чаще впадают в заблуждение, начиная думать, что у нравственных устоев не существует вообще никакой реальной основы. Вместе с религиозными пережитками люди все чаще отказываются и от веры в человечность, веры в самих себя. Современный человек, взрослея, сталкиваясь с жизненными проблемами, и не находя в религии рационального объяснения, рискует потерять вместе с религиозной верой и веру в человеческую нравственность, мораль, рискует перестать быть человеком в полном смысле этого слова. Вот, в чем главная проблема. Именно поэтому религиозно верующим стоит пересматривать религиозные обоснования нравственных принципов во имя самих этих принципов. Нравственность должна иметь современное, рациональное объяснение. Каждый верующий должен взять из своей религии лучшее, что в ней есть, и отказаться от догматичной веры как таковой, которая уже не годится на роль защитники, и уже попросту дискредитирует то, что веками защищала. Разоблаченный обман, каким бы благим он ни был, не в состоянии оставаться защитой, тем более обман не может быть основой для духовной жизни, для нравственных ценностей. Нравственность, в отличие от сверхъестественного бога, бессмертной души, и прочих религиозных понятий, реальна. И ей требуется реальное, нормальное объяснение, адекватное современным знаниям. И это объяснение вполне можно дать, было бы желание.
Для этого необходимо понимать самим и объяснять своим детям, что все доброе и хорошее, что есть в человеке, обуславливается его биологией, что это естественные вещи. Что совершенно нормально сострадать человеку, когда ему плохо, нормально и естественно помогать другим. Не потому, что это правильно с точки зрения религии, а потому, что такова наша природа. Нужно объяснять, что зло, совершаемое людьми в отношении друг друга, чаще всего вызвано самой обычной глупостью, непониманием основополагающих вещей, принципов человеческого общежития, которые развивались одновременно с развитием самого человеческого вида, что бесчеловечность является глупым и разрушительным поведением, что такой человек пользуется всеми благами общества, и в то же время отрицает саму основу общества, то, что его образует и благодаря чему сам этот человек может существовать. Зачем тут нужны религиозные объяснения? Зачем реальность выдавать за сказку? Зачем учить этому своих детей? Детям необходимо объяснять реальность, а не внушать им религиозные идеи, какими бы благими они ни были. Неужели у вас самих, верующих, не хватает собственного понимания, что и как устроено, неужели вы сами не понимаете таких простых вещей и не хотите их понимать? А если понимаете, то зачем вам религия для подобных объяснений? Для экономии времени? Вам проще назвать плохое грехом, не объясняя, почему именно оно плохое? А вам самим известно, почему оно плохое? Если так, то почему бы не поделиться этим важнейшим знанием с ребенком? Стоит ли использовать религию для воспитания и объяснения мироустройства? Зачем это делать? Тем самым вы даете ребенку не реальные знания, а прививаете специфическое понимание этого мира. Но какова основа у такого понимания? Это лишь с детства создает путаницу, объясняя реальное нереальным. Если вы начнете объяснять, как все обстоит на самом деле, вам не понадобится никакой бог, никакие легенды, вам достаточно знать основные качества, которые образуют человека и на которых держится любое человеческое общество. Единственное, что вам нужно — это самим знать и понимать эти качества, самим не верить слепо в условные, мистические объяснения. Они попросту не нужны, человек и все хорошее в нем замечательно объясняется и безо всякой мистической чепухи. Очень важно с раннего детства объяснять человеку, как все устроено, опираясь в своих объяснениях на реально существующую основу, которая никуда, ни при каких обстоятельствах не денется.

Современные религиозные верующие верят в то, что нужно только понимать. За это их можно и нужно критиковать. Действительное понимание нравственных и духовных основ им заменяет догматичная вера, потерявшая с развитием рационального знания всякий смысл. Религия долгое время с помощью метафизических уловок защищала морально-нравственные принципы, но делала это Obscurum per obscurius, объясняя неясное еще более неясным. Важное условие религиозной веры — разум, неспособный разобраться с религиозными уловками, разум, которому не хватает фактов, который путается в метафизических дебрях, боится «духовных высот», а на самом деле — психологических пределов, воплощенных в категориях абсолюта, в категориях трансцендентного, непознаваемого божества. Но религиозные догмы постижимы, как постижима любая конструкция, созданная человеком. Нужно лишь не бояться полагаться на свой разум.
Раньше люди использовали веру в сверхъестественное для защиты нравственности потому, что ничего другого у них попросту не было. Нужна была вера в то, что существует некая принципиально непостижимая сверхсила, источник всего, в который необходимо беспрекословно верить, одновременно веруя в идеалы, которые эта сила диктует через своих представителей на земле. Теперь же, когда стало известно, сколько лет насчитывает реальная история человечества, когда выяснено, что именно естественный отбор привел к появлению человеческого социума, культуры, когда можно представить, каким образом возникли основные нравственные постулаты, единые для всех народов, когда стало понятно, что мораль и нравственность — это естественным образом возникающие в человеческой жизнедеятельности явления, что само существование социумов возможно только благодаря этим человеческим качествам — зачем с таким знанием нужна вера в сверхъестественное? Только подумайте — самое важное в нас, то, что делает нас людьми, до сих пор объясняется выдумками, пусть и очень красивыми. Но не пора ли нормальным вещам начать давать нормальное, не метафизическое объяснение?
При этом не нужно думать, что отказ религиозной веры означает и отказ от культурных ценностей, связанных с религией: искусства, музыки, живописи, архитектуры. Вовсе нет, мы обязаны хранить и оберегать все культурные достижения человечества, в т.ч. и религиозные. Все это создано людьми, и этим можно и нужно гордиться. Нужно отказаться лишь от веры в сверхъестественное. Нужно привыкать к мысли, что все, создаваемое человеком, имеет реальную природу, что все это — плоды нашей биологии, крайне сложной, еще совсем малоизученной, нередко загадочной, но тем не менее реальной, настоящей.
Человеку свойственна не религиозность как таковая, а вера в лучшее. Именно вера, тяга к лучшему отражает глубинные свойства нашей биологии. Каждый волен верить во что угодно. Но духовное не становится менее духовным, если понять, что стоит за этим словом, что это в действительности означает. Если понять настоящую основу духовности, то все ее обозначения и символы станут просто не нужны — она станет привычной и хорошо знакомой реальностью.
Нельзя не признать, что религия — это источник колоссального культурного обогащения. Такие книги, как Библия, Коран, Тора, Тибетская книга мертвых способствуют пониманию фундаментальных основ человеческой жизни. Однако, это вовсе не означает, что к ним нужно относиться как к своду абсолютных, непререкаемых, вечных истин. Гораздо адекватнее и полезнее воспринимать их как к памятники человеческой культуры, чем эти книги, безусловно, и являются. Никто не может утверждать, что авторы Библии хотели, чтобы их живую, одухотворенную речь превратили в окаменевшего истукана, неприступного, непознаваемого и бессмысленного.



***
Damnant quod non intellegunt

Научное развитие привело к возникновению драматичной ситуации: торжество разума невольно стало причиной кризиса нравственных ценностей. Это стало возможным потому, что наука, научный взгляд на вещи несовместимы с верой в сверхъестественное, с мистическими, антинаучными взглядами. А именно на этих взглядах держатся все мировые религии, в ведении которых по сей день остаются вопросы морали, нравственности, духовного развития — все то, без чего плоды науки могут использоваться как угодно, в самых разных целях.
Это совершенно ненормальное, опасное положение. Просто необходимо окончательно перевести естественную, биологически детерминированную человеческую тягу к добру и созиданию из сверхъестественных религиозных категорий в современные, естественнонаучные сферы. Появление в недавнем прошлом человеконенавистнических теорий, случившиеся одна за другой кровавые бойни, чудовищный масштаб которых был обусловлен именно развитием научной мысли, показали, что прогрессивное научное знание требует столь же прогрессивного, современного понимания нравственности. Существование оружия массового поражения, существование ядерного оружия, реальная вероятность его использования одной страной, одним народом против другого означает вероятность использования человеком оружия против самого себя, вероятность видового суицида. Проблему дисбаланса между знаниями, которыми человек обладает, и степенью ответственности за эти знания, необходимо рассматривать в качестве культурной, а еще глубже — биологической проблемы. Человечество нельзя продолжать считать группой разрозненных, обособленных народов, со своими собственными представлениями о добре и зле, закрепляемых в религиях. Сегодня эти категории как никогда требуют объективного, научного объяснения. При современном научно-техническом развитии, при росте численности человечества, при все более тесном контакте мировых культур, нравственность и мораль уже не могут оставаться туманными абстракциями, которые можно трактовать как угодно. Эти понятия должны подвергаться глубокому научному, философскому, общественному осмыслению. Быть может, уместно говорить о стандартизации нравственности, с тем, чтобы общечеловеческие ценности стали общеизвестным, научным фактом. Человеческий вид биологически един, всех нас объединяет наш, человеческий геном. Научное обоснование нравственных ценностей может приблизить и культурное объединение человечества. Кроме того, научное обоснование нравственных ценностей оградит людей от попыток интерпретировать эти ценности в угоду какой бы то ни было политической или иной конъюнктуры.

Никто не может узурпировать духовную жизнь миллионов людей и вгонять её в русло какой бы то ни было системы, какой бы просвещённой и благородной эта система не выглядела. Догматы, изначально призванные служить ориентирами в  таких системах, становятся капканами для разума, и ни о каком развитии речи уже быть не может. Чем веками занимались и продолжают заниматься религиозные адепты, как не укреплением этих капканов с целью всеми правдами и неправдами удержать власть над умами людей? Подобные религиозные системы постепенно должны уходить из духовной жизни, поскольку сегодня они — хранители духовных ценностей на глиняных ногах. Религия, основанная на вере в сверхъестественное, больше не может претендовать на монополию и даже доминирующую роль в духовной сфере. Такие слова, как духовность, святость должны перестать ассоциироваться с религией. Нравственность не должна подразумевать религиозность, а веру в добро нельзя связывать с верой в сверхъестественное, иначе понимание этих важнейших категорий уйдет вместе с изживающей себя религиозной метафизикой.
Современный человек, осознающий бессмысленность спора ума и сердца, не должен выбирать что-то одно. Знание не должно противоречить вере в добро, и наоборот. Нужно стремиться к преодолению этой раздробленности человеческого мировосприятия, оно должно становиться органическим целым. Ведущую роль в этом может сыграть наука. Именно наука веками выбивала сверхъестественную почву у человеческой веры в добро, веры в лучшее. И кто теперь, как не наука, может и должна дать этой вере другой, более надежный фундамент, показав, что нравственность, мораль, добро — это не просто красивые слова, а непреложные, неотъемлемые элементы человеческой жизни, его биологии, без которых само существование человека было бы просто невозможно? Научное знание должно помочь перейти к рациональному, разумному пониманию в последней области, которая все еще остается за догматичной религиозной верой — в области духовного и нравственного развития и воспитания. И этому переходу должны способствовать  все люди без исключения, все, кому небезразлична их собственная судьба, судьба их детей.
Современным людям необходимо отбрасывать суеверные страхи, не бояться будущего, смело идти к нему, да и просто жить и радоваться жизни, не подвергая на каждом шагу ревизии нравственные, культурные ценности, не сомневаясь в их реальности, в том, что у этих ценностей есть основа. Этой основы не может не быть, сам факт существования человека, его биологическое, материальное происхождение, безусловная эволюционная связь человека со всем сущим — все это является простым и естественным фундаментом для такой же естественной нравственности и морали, для веры в добро, веры в лучшее, для хорошего, человечного отношения друг к другу. Раз человек существует, раз его биология привела к появлению сложнейших социальных структур, раз существует человеческая культура, в которой возникли, в том числе, и религиозные ценности — в чем же тут можно всерьез сомневаться? Те же христианские ценности при очистке от сверхъестественного, мистического мусора, просто прекрасны. Проблема лишь в том, что им нужна нормальная, современная основа, которая не будет вступать в противоречие с развитием научной мысли.
Очевидно, что религиозное чувство - это одно из глубочайших человеческих качеств. Но его объяснением должна заниматься наука. Для этого нужно не стесняться осмысливать с позиции гуманизма плоды современной науки, в первую очередь эволюционной биологии, генетики, антропологии в целом. Преимущество науки в том, что с нею ничего не нужно выдумывать. Нужно лишь внимательно всматриваться в природу человека, в его непосредственную биологию; вся наша духовность, наши морально-нравственные категории проистекают именно оттуда, и именно в ней, в нашей биологии, стоит искать им адекватное объяснение.
Научный метод предоставил человечеству надежный фундамент для поступательного развития. И будет совершенно естественно, если наука поможет также создать и прочный нравственный фундамент, без которого научно-технический прогресс становится слишком опасным. Религиозный трепет в наше время обязан иметь рациональную почву, иначе трепетать придется перед последствиями бездумной веры. Нравственность должна стать простой и понятной, как таблица умножения, такой же явью для всех, как небо над головой, как земля под ногами. Это возможно через раскрытие духовного потенциала науки, а потенциал этот поистине неисчерпаем.
Органичный синтез современного научного знания и непреходящих человеческих ценностей не просто возможен — это наиболее естественный и очевидный путь человеческого развития.

Дополнено.
В конце этой главы я написал, что  понятия святого должны быть выведены из области религии. Однако, можно сказать и иначе. Главное понимать, как это там оказалось и почему приняло именно такую форму. При должном понимании процессов, обусловленных в конечном итоге нашей, человеческой биологией, что-либо отрицать и с чем-либо бороться необходимость отпадает сама собой. И традиции уже не предстают как нечто, что требуется разрушить, перекроить. Разрушить - нет, но переосмыслить - да. Переосмысление, понимание старых истин в свете новых знаний, нового понимания нужно обязательно. Без этого невозможно развитие культуры и существование здорового, полноценного человека, не отрицающего самые глубокие, самые естественные проявления собственной природы только потому, что новые знания идут вразрез старым. Принятие собственной природы на всех уровнях человеческого миропонимания и преодоление через это понимание противоречия между разумом и сердцем, приобретающего с развитием научного знания и одновременной деградацией нравственных взглядов всё более нежизнеспособную остроту  - вот что видится целью, достойной современного человека.

А по поводу религии - религию также формирует наша биология, вот что необходимо хорошо понять тем, кто считает себя атеистом и приверженцем материалистического, научного подхода. И раз идея бога формируется в человеческой культуре, значит, эта идея нужна самим людям.


Глава 6
Духовное и материальное

Я не знал, стоит ли добавлять эту главу к основной работе, но подумав, решил все же добавить. В ней мы поговорим о делении на духовное и материальное, о том, насколько вообще оправдано такое деление.

Почему я не занимаю ничью сторону в конфликте атеистов и верующих? Потому что и те, и другие придерживаются крайностей, а крайности — плохая основа для чего угодно, в особенности для мировоззрения. Придерживаясь крайностей, трудно понять что-то по-настоящему.

Верующие ссылаются на сверхъестественное в попытках объяснить естественнейшие вещи. Но разве главное в нас нуждается в подобном обосновании? Разве вера в лучшее должна означать веру в невообразимых, невозможных сущностей, в бессмысленные религиозные категории? Ведь это делает бессмысленным настоящее, не выдуманное, в которое можно и нужно верить.
А так называемые воинствующие атеисты, нередко отрицающие вместе с религиозными глупостями и то, что по недоразумению продолжает оставаться в ведении религии? Разве они лучше? Разве нерелигиозность должна означать отсутствие трепета перед мирозданием, перед величием этого мира, перед его тайнами? Разве свободный от религии ум ничто не способно восхитить, ничто его не завораживает, не восхищает? Разве нерелигиозный человек обречён только на скепсис и цинизм? Нет, и то, и другое - крайности, которых нужно избегать.

Но откуда берется разделение мира на духовное и материальное? Чаще всего это разделение происходит в религиях и в крайних формах материализма. Если говорить о религии, это деление, в конечном итоге, всегда является делением мира на плохое и хорошее; когда человек не в силах рационально объяснить процессы, происходящие в жизни, когда он сталкивается с тем, что ему не нравится, но чему он не находит нормального, рационального объяснения, человек прибегает к сверхъестественным объяснениям. В этот момент человек отвергает саму возможность найти реальную причину того, что ему не нравится, отвергает саму необходимость эту причину искать и устранять.
Человек, разделяя мир на духовное и бездуховное, определяет реальность как порочный, греховный мир, а все лучшее, что есть в этом мире, записывает на счет мира духовного, который мыслится существующим отдельно от материального. Но что такое разделение означает? Оно означает, что зло материально, реально, а добро существует лишь в метафизических, сверхъестественных сферах. Это разделение делает худшее — оно вынимает из нашей жизни все то лучшее, что в ней есть, и называет это попросту нереальным, бессмысленным, чем-то, что может иметь лишь сверхъестественное объяснение. Что может быть глупее и вреднее этого?

Я хорошо понимаю людей, которые хотят смотреть на мир как на нечто прекрасное, завораживающее, загадочное. Мне совершенно понятно, чем привлекателен взгляд на мир с налетом мистики, тайны, загадочности. Я сам являюсь человеком, чье восприятие действительности в большой степени является поэтическим. В этом смысле я могу понять людей, которых привлекает религия. Религиозное объяснение мира привлекает людей своей художественностью, поэтической красотой, ощущением некоей гармонии и целостности. Полное отсутствие поэзии обедняет мировоззрение, лишает его чего-то очень важного, без чего жизнь становится тусклой, безрадостной и бессмысленной. Но вместе с тем мне кажется важным понимать простую вещь — для того, чтобы видеть красоту нашего мира, ощущать его необъяснимую, но явственную поэзию, вовсе не обязательно прибегать к нематериальным, сверхъестественным объяснениям. Что хорошего в том, чтобы делать прекрасное ненастоящим?
Духовность — это свойства материи, обретшие человеческую интерпретацию. Верить в буквальное разделение материи и духовного — значит, склоняться к наиболее поверхностному, вульгарному пониманию действительности.
Материализм и духовность вовсе не разделены и не противоположны. Напротив, при правильном понимании материализма эти понятия становятся очень близкими, если не тождественными. Что мешает нам сочетать трепет перед тайнами мироздания и рациональную способность к изучению, раскрытию этих тайн и поиску тайн новых? Никаких помех этому не существует.
Сочетание духовного и материалистического восприятия рождает реалистичное понимание действительности. Чем является реализм? Реализм — это, прежде всего, понимание реальности мира, реальности всего, что его образует, в том числе и того, что нас искренне восхищает. Реализм — это желание понять реальную природу вещей, и неприятие любых сверхъестественных, а потому пустых объяснений. Реалист понимает, что очень многого не знает о мире, о том, как все устроено, но вместо того, чтобы прибегать к неким всеобъясняющим теориям, которые на самом деле ничего не объясняют, а лишь прекращают процесс познания, реалист шаг за шагом изучает действительность, узнает ее все лучше и лучше. Духовное развитие реалиста неотрывно связано с его желанием понять, как все устроено. Именно в этом заключается духовность реалиста — в просвещении, в осознании, что далеко не все так просто, что нет и не может быть окончательных, абсолютных ответов на все вопросы. Такой человек не делит мир на реальное и нереальное, на материальное и духовное. Мир для него — един, во всей его сложности и многообразии, и особенно прекрасен потому, что реален и доступен для понимания.
Если реалист и делит мир, то только на уже известное и еще неизвестное. В отношении человека реалист не утверждает, каким он должен быть, реалист выясняет, кем человек является. В этом и заключается его духовность. Реализм — это восхищение реальностью и естественное желание эту реальность понять, сделать свое понимание более полным. И в то же время это всегда сомнение во всем, что уже известно. Именно такое восприятие позволяет избежать крайностей и заблуждений.

Почему религию считают духовной? Потому что ее объяснения, в конечном итоге, смыкаются на представлении об идеальном, уходящем в туманную, непознаваемую метафизическую бесконечность. При этом сама по себе религия не способна предоставить путь к этому идеалу, она лишь может его декларировать.
Почему научное мышление стоит считать духовным? Потому что именно наука позволяет находить основы того, во что без науки можно только верить, не имея никаких доказательств.
Как можно не видеть духовный потенциал науки? Возьмем, к примеру, эволюцию. Эволюция — это не просто научное объяснение. Эволюция — это нить, прямо и непосредственно связующая отдельное с целым в пространство-временном движении вселенной. Через животное начало можно отследить безусловную, прямую связь человека со всей вселенной, в которой возникла Земля, жизнь, люди, конкретная личность, размышляющая об этом. Разве подобное знание может быть бездуховным?
То, что некоторые люди называют духовным, противопоставляя его материальному, является идеалистическими, безосновательными представлениями о мире. Эти представления ни к чему сами по себе не приводят, они не в состоянии ничего объяснить, они ничего не дают и могут только запутать, сбить с толку. Материализм — это прежде всего отсутствие каких бы то ни было идеальных, отвлеченных, безосновательных представлений. Материалист познает мир, а не ищет удобные ответы, которые лишь прекращают развитие.

Важно понимать, что само материалистическое мышление не заключено ни в какие системы. Любая философская, в особенности социально-философская система, теория, выросшая из материального мышления, или из мистических переживаний, и претендующая на всеобщее объяснение — это всегда так или иначе спекуляция, выстраивание глобального объяснения на основе того, что известно на данный момент, но что ни в коем случае не имеет права претендовать на окончательность.
Все, что претендует на окончательную истину — по определению неправильно, лживо, и антинаучно, поскольку суть познания — в беспрерывности, в движении. Вера в окончательные истины, где бы они ни возникали — в научных теориях, в религии — всегда приводит к закрытому, ограниченному мышлению, которое в принципе неспособно развиваться. Научная теория, утверждающая абсолютную истину, перестает быть научной. Духовный поиск, утверждающий такую истину, перестает быть духовным, поскольку в таком случае поиск прекращается, а вне поиска духовность не существует. Утверждение абсолютных истин означает остановку, а затем и неизбежную деградацию, как знания, так и духа. Это приводит к отвратительным заблуждениям, и о каком-то развитии говорить уже не приходится.

Противопоставляя религию и науку, науку часто относят к бездуховной сфере. Но разве это справедливо? Разве ученым движет не естественное человеческое любопытство, не желание постичь то, перед чем человек испытывает восторг, перед чем благоговеет? Неужели стоит отказывать ученому в духовности только потому, что он объясняет мир, делает его более понятным?
В конце концов, научное знание позволяет понять главное: все, чем мы восхищаемся, действительно существует, оно нам не кажется, это точно такая же реальность и правда, как и мы сами — те, кто все это может видеть, слышать, чувствовать, задавать вопросы и искать на них ответы. Разве подобное знание может быть бездуховным?

Противоречия между научным мышлением и религиозным чувством — это, в конечном счете, мнимые противоречия. К примеру, у верующего человека может возникнуть вопрос: кому же я молюсь, общение с кем дает мне ощущение гармонии, спокойствия, придает мне сил, помогает верить в лучшее? И с какой стати я должен отказываться от этого, ведь в этом моя духовная, жизненная сила, это попросту помогает мне жить. Но от этого вовсе и не нужно отказываться, молитва — это никакая не фикция, не иллюзия, и даже не самовнушение. Молитва — это ни что иное, как общение со своим настоящим «Я», со своим естеством, своей природой. Когда человек молится, он чувствует, частью какой великой силы он является, эта сила заключена в каждом человеке, и каждый может ее ощущать, прикасаться к ней, подпитываться от нее, находить в ней силы, чтобы двигаться дальше. Отсутствие сверхъестественных объяснений ни в коем случае не умаляет святость этого процесса, не делает его бессмысленным, менее значимым. Напротив, это означает нечто очень важное — это означает, что мы имеем дело не с выдумкой, не с чьей-то фантазией, а с реальностью. Молитва и медитация вовсе не обязательно должны означать веру в сверхъестественные категории, веру в существование некой сверхсущности — бога, в сверхъестественную связь с чем-то или кем-то. Связь существует, но она не сверхъестественна, не непостижима. Напротив, это наиболее естественная и насущная связь, это разговор со своей природой, невыдуманной и настоящей.
Душа — это также не некая сверхъестественная, нематериальная сущность. Это очень странное и обидное представление о человеке, это полнейшее непонимание того, кем он является. Человеческая духовность, как и сам человек, действительно существует. Она реальна, и она не становится хуже от этого. Как это возможно? Реальность гораздо прекраснее выдумки именно потому, что она существует, потому что она никуда не денется, даже если в нее перестать верить. Так почему бы, вместо того, чтобы выдумывать волшебные, мистические объяснения, не стараться понять, постичь эту реальность?

Возьмем, к примеру, любовь. Что может быть прекраснее любви? И что с того, что она является химическим процессом? Разве этот факт делает любовь чем-то менее прекрасным? Разве химия означает, что любовь примитивна? Конечно же нет, это доказывает только одно — любовь реальна! Разве от этого любовь теряет свое волшебство, становится менее прекрасной? Нет, реальность настолько сложна, что ее можно считать самым настоящим волшебством. Не стоит ли тогда влюбиться заодно и в науку биохимию, раз она способна постигать и описывать это волшебство? Наши чувства реальны, потому что реальны мы. Мы действительно настоящие, живые. По-настоящему, а не условно. Это ли не величайшая истина о человеке?

Особая роль в познании человека, его природы принадлежит искусству. Искусство со всей очевидностью демонстрируют нам, насколько поверхностны, неразвиты еще наши представления о материальном, в том числе и о нас самих. Произведения искусства ставят важнейший вопрос: если искусство существует, то кто такой человек, что в себя должно включать это понятие? Если существует музыка, поэзия, если существовали такие люди, как Моцарт, Бетховен, Вивальди, Да Винчи, Данте, Шекспир, Гёте, Пушкин, то кто мы такие — люди? Каким богатством в действительности обладает человек? Особенно важно, что гении — это люди без каких-либо сверхъестественных способностей, но с природными, реальными задатками, развитыми благодаря труду и ставшими лучшими проявлениями человеческой природы. Именно этим гении и прекрасны — они настоящие, и то, что они создают, тоже настоящее. Быть может, самое настоящее из всего, что человек делает.
Искусство способно показать нам, кем мы являемся на самом деле. Когда вы читаете красивые стихи, что вы ощущаете? Что позволяет вам понять, что эти стихи — красивы? Что вы ощущаете, когда слушаете прекрасную музыку? Что именно внутри вас понимает эту красоту? Как вы склонны рассматривать эти ощущения? Как нечто духовное? Но что это значит — духовное? Нечто, находящееся вне вас? Но это, конечно же, не так, эти чувства рождаются внутри вас, внутри вашего тела. Стоит ли рассматривать это как нечто нематериальное? Но ведь это тоже не так, ваши чувства реальны, их основа материальна, их рождает ваша биологическая основа. Так что же делает нас способными воспринимать произведения искусства, их красоту? Что рождает в нас чувство прекрасного?
Не следует ли в связи с этим расширять наши представления о том, чем является наша человеческая, животная природа?

Человека можно называть животным. Да, человек — это именно животное, и это наиболее полное его характеристика. Но когда мы говорим «животное», мы никак не связываем это в нашем сознании с чем-то духовным. Как далеко в нашем сознании находятся эти слова — «животное» и «духовность», «животное» и «поэзия»! Это, по сути, противоположности, которым, кажется, никогда не сойтись. Но так ли это на самом деле? Человек по своей природе един, полностью материален, реален, его не создавало нечто сверхъестественное, никакой сверхидеал, бог или еще что-то подобное.
Что же должно означать слово «животное» применимо к человеку? И оправдано ли отдавать нашу душу на откуп сверхъестественным, бессмысленным объяснениям? Правильно ли мы делаем? Ведь тем самым мы обкрадываем себя, обособляя, отделяя от себя все то прекрасное, что в нас есть. И что же мы затем делаем? Мы называем это нереальным, нематериальным, а в конечном итоге — ненастоящим. В этом и заключается вся суть разделения духовного и материального — в признании, что мы не можем быть настолько удивительными, духовными, и одновременно быть животными. Но мы можем! Мы являемся подобными животными уже многие тысячи лет! Мы стали такими благодаря нашему эволюционному развитию, это сегодняшнее положение вещей у нашего, человеческого вида.
 Деление на тело и душу — огромная, может быть, самая большая человеческая ошибка. И эта ошибка приводит к ужасным заблуждениям. Конечно же человеческая душа существует. Так же, как существует человеческое тело. Но это никакие не абстракции по своей природе. Душа не существует сама по себе, в отрыве от человеческого тела, точно также как и тело не существует в отрыве от души. Существование души и тела — это и есть жизнь, это единый, цельный, взаимообусловленный процесс.

Смущают ли нас туалеты в театре или в концертном зале? Так почему же нас должна смущать наша животная природа?

Никакого деления мира на реальное и нереальное в самой реальности нет и никогда не было, деления и связанные с ними противоречия существуют лишь в неполных, ограниченных человеческих воззрениях, безо всяких оснований претендующих на окончательную истину.

Солнце — реально. Небо — реально. Земля — реальна. Луна — реальна. Музыка — реальна. Стихи — реальны. Дети — реальны. Любовь — реальна. Мы — реальны. Все это действительно существует. Не у нас в воображении, а в действительности.
Наш мир реален, целиком и полностью, и оттого прекрасен.




Заключение.

Научное понимание мира вовсе не обязательно должно вступать в конфликт с верой. Идея Бога нужна не для объяснения мира, а для лучшего понимания человека. А наука позволяет при этом не впадать в слепую зависимость от догм. Эти противовесы сходятся в нас самих, в нашем мышлении, в нашей философии, образуя цельное восприятие жизни.
Всё в человеческой жизни, в человеческом обществе обусловлено нашей природой. В том числе и религия, равно как и споры о ней. Такова эволюционная данность человека последних тысячелетий, которая продолжает реализовываться, образуя нашу действительность.