Москва. Метро Пушкинская

ФОТО ИЗ ЛИЧ. АРХИВА АВТОРА

МОСКВА. МЕТРО ПУШКИНСКАЯ



Москва. Метро Пушкинская. Длинный ряд людей, торгующих в переходе на Чеховской и Театральной, где можно «купить с рук»; красный диплом об окончании любой школы, или института МАИ, «Плешки», «Щуки», «Строгоновки», вплоть до университета МГУ, или даже МГИМО. Трудовую книжку с печатями разных организаций, или, например, билет члена «Союза Журналистов», «Союза Кинематографистов», «Союза Литераторов», и многие-многие другие дефицитные в недавнем СССР «корочки», теперь уже никому ненужных блатных мест.
В женском туалете Столешникова переулка, в самом центре Москвы можно прихорошиться, купив настоящие французские духи от «Gucci», или итальянские «Dolce & Gabbana». На площади около ЦУМа каждый день стояла огромная толпа фарцовщиков, где было неплохо приодеться в «импортный прикид». И вся эта роскошь твоя, если у тебя есть деньги, конечно.
Но так обычно и бывает, особенно в России – нет либо вообще ничего, или есть, но – не на что.
В 90-х, для большинства людей, с деньгами было туго, если не сказать, их не было вовсе, особенно у «сокращённых с заводов и фабрик», но не у Сашки. Александра была, в эти годы, миллионершей! Когда зарплата была в 200-и долларов, Александра владела четырьмя тысячами долларов при курсе примерно, 1247 рублей за доллар.
Как «порядочный миллионер», красавица-Сашка купила себе греческую шубу за 200 долларов из норки, цвета шоколада, под свои огромные карие очи и замшевые полусапожки за 15 баксов, которые ей прислали родственники из-за границы, положив в Рождественскую открытку. Больше она ничего себе не приобретала, а предпочитала стоять «на толкучке», но только не около ЦУМа, потому как, то – были платные, блатные места, и поэтому, очень дорогие, а выбрала рабочий район, напротив «Детского мира». Торговцев там гоняла милиция, они не платили за место. Зато прибыль от продаж была раза в три значительнее. Товар продавался не по завышенной цене и «уходил влёт». Сашка всегда была при своих кровных, в отличии от её подруги детства Таньки Бесфамильной, с детства комплексующей от своего: высокого роста, афро-еврейской внешности и длинных вьющихся мелкой завитушкой волос, да ещё и с такой «беспризорной», как она считала фамилией. Выйти замуж заставила выгода, точнее, скорое получение «двушки» не по записи очередников», добытой потом и кровью её мамы, которая для этого работала председателем жилищного кооператива, хоть и была директором детской зубной поликлиники. Но старания Таничкиной мамы дочь не оценила, и промаявшись всего год, так и не родив детей, и оставшись до старости бесплодной, только от своего эгоизма, Танюша развелась с отличным, на Сашкин взгляд, парнем, стоматологом, да ещё работающим в частной клинике, добрым и умным Костей, оставила себе и квартиру, и грозную фамилию мужа Морозова.
Решительно заявив нам всем, что пора начинать новую жизнь и стать не просто ****ью, а *****ю, которую бы обеспечивал бандит. По Таниному мнению, сиё означало, что ты не проститутка с «Ленинградки», а содержанка, причём, бандит обязан устроить девушку не кем попадя, а директором продуктового магазина и купить ей BMW, и непременно красного цвета. После того, как найденный, увы, не московский бандит выполнил все Танькины требования, он почему-то сразу захотел прописаться в её квартире. Но получил отказ. Это единственное, что Татьяна в своей новой жизни сделала правильно. Бандит её, чуть не пришиб и бросил. Но, на этом неприятности не закончились: из магазина её тут же уволили, а в автосервисе поймали на том, что номера BMW перебиты, а значит продать машину невозможно. И снова, от жадности и дури беды не оставили это существо: к Таньке на огонёк заходили многие, зашёл и друг давнего бандита, с которым Танька с радостью переспала. На следующий день, вернувшись домой, Танька увидела открытой свою железную дверь. Из квартиры были украдены: шуба, золотой кулон и последние двести долларов из-под ковра. После чего, Танька села на диету: самое дешёвое и сытное были макароны. Танча вбила себе в голову, что она обязательно снова будет директором магазина, поэтому, каждый день отправляла резюме, сдавала тесты, ходила на собеседования. Надо отдать должное её терпению. Ей, наконец-то, свезло: менеджер крупной торговой сети. Татьяна с огромным рвением стала организовать новый магазин. На долгожданной работе, она вкалывала, как лошадь, обучая продавцов, куда ставить банки с тушёнкой, а куда хлеб. Подбирала персонал, заключала договора с поставщиками, прикармливала чиновников. Но, как только Татьяна Васильевна Морозова образовала уютно-прибыльное пространство магазина, её уволили, не заплатив обещанных денег. Татьяна продолжала рассылать резюме, ходить на собеседования.      И снова, опять работа директором, увольнение без денег. Финансов на макароны не было совсем, но тут на помощь в трудную минуту подоспела подруга детства Марья-Искусница, по фамилии Гутаренко, которая и денег взаймы дала и роскошь пообещала, в отличии от противной жадюги Сашки, поскольку та ведала, что деньжат ей никто не отдаст. Зато Маринка, красивая, белокурая, зеленоглазая хохлушка, чей отец работал оператором на студии «Мосфильма», а она, после окончания художественного училища, позже стала «люберецкой бандиткой», тоже знала, что, дав Таньке в долг, она получит на порядок больше. Марина уговорила Татьяну вместе с ней организовать риэлтерскую контору. Подруги позвали Сашку, но та наотрез отказалась, поскольку знала обеих подруг детства. Ровно через месяц, у Таньки не стало её двухкомнатной квартиры.
И неоплаченный огромный долг. Благо, вовремя умер Татьянин дедушка и лишь поэтому поселилась она не на вонючей помойке нашего двора.

***
В баре на Кузнецком Мосту, сидели очень красивые девушки: стриженая «под-мальчика» блондинка и длинноволосая брюнетка. На столе стояла бутылка шампанского и два фужера. Девушки смеялись и ждали… Вот, наконец, подошёл очень симпатичный молодой человек, чем-то похожий на Ричарда Гира, богемно одетый в белую рубашку, джинсы и высокие ботфорты. Представился: «Меня зовут Макс. У нас два лишних билета на концерт зарубежного пианиста. Мы с ребятами решили вас пригласить, барышни, вы согласны?». Тут девушки засмеялись ещё больше и согласились, велев подождать их на улице. Лайма с трудом встала, и оперевшись на трость сказала с явно прибалтийским акцентом: «Ну всё, Сашка, мужики влипли. Вон они стоят за окном. Сейчас, мы похромаем обе к выходу. Представляю, как они обрадуются». Мы с хохотом вышли на улицу, предвкушая то, что билетов нам не дадут. Но к нашему удивлению, молодые люди сделали вид, что ничего не произошло. И мы дружной компанией отправились в консерваторию.
Концерт был так себе, но лучше на халяву сходить в заведение, чем торчать в одиночестве на белой лавке тверского сквера. Мы вежливо попрощались и почапали к метро и уже прилично ушли от мажористой компашки, как вдруг нас догнал один из ребят, маленького роста, с длинными волосами, похожими на уши спаниеля, и предложил отвезти на авто по домам. Сашка за артачилась, но смелая Лайма дёрнув её за рукав, согласилась. Мы сели в машину и к удивлению, Макс, назидательным тоном произнёс: «Вы, барышни поступаете очень опрометчиво, нас вон сколько…, и мы все при шпагах». После его слов, даже Саша прекратила ворчать на Лайму и успокоилась, хоть и записала номера авто.
Проводив Александру к лифту, Макс, вдруг заявил, что он потомок жены Пушкина. На что Санька ответила, что очень жаль, что не Жозефины, жены Наполеона. Чем видимо сразила мажорика наповал…так он смеялся…, а после предложил свою дружбу. Мы познакомились.
***
В Москву Лайма приехала в 90-ых, а потом часто приезжала в разные годы.
С ней было всегда легко и весело. И не смотря, на трудности в передвижении обеих девушек, они садились на вечерний трамвай и смотрели в окна. Так и узнали все интереснейшие закутки столицы; её бары, театры, клубы. Встречались они всегда в одном месте у перехода, где был магазин «Наташа» на Пушкинской. Однажды, когда Лайма позвонила, что выезжает с ВДНХа, где она постоянно снимала гостиничный номер, уже одетая и расфуфыренная Сашка, вдруг села на диван и не смогла двинуться. Какая-то немыслимая сила будто навалилась на неё и держала изо всех сил. Саша позвонила Лайме и сказала: «Сегодня сиди дома и включи телевизор. Я не знаю, но что-то случиться». Лайма ответила: «Ты-псих! Я уже в ботинках», но ровно через 20 минут раздался звонок: «Ваша чёртова Москва! – ревя в трубку, – орала Лайма, там сотни погибших от бомбы, если нас не убило, то задавила бы толпа!
«8 августа 2000 года в 17:55 в подземном переходе на Пушкинской площади сработало взрывное устройство. Погибли 13 человек, 61-н получили ранения». Так пишет теперь Викепидия, но это не правда. Жертв было горазд больше и устроили этот теракт, несомненно КГБ.
Но тогда, мы не думали о политике и вождях, мы думали о любви и свободной жизни.
Лайма вышла замуж, родила сына и уехала в Литву навсегда, иногда я приезжаю к ней. И я её очень люблю. И она меня.
***
А, пока, продолжу свой рассказ.
Сашка топала по залитой летним солнцем улице Большие Каменщики, которая протянулась от Таганской площади, до Новоспасского монастыря, обойдя длинную галерею магазинов, минула красивый сталинский дом, с огромной каменной вазой, внутри двора, колокольню противного жёлтого цвета куриных лапок, заглянула в магазин «Художник» и вступила на брусчатку по которой протянулись трамвайные пути. Навстречу ей неторопливым шагом шла соседка с седьмого этажа. Это было удивительно, учитывая, что Сашкин дом находился довольно-таки далеко. Соседку звали Ира, одевалась она всегда очень бедно, но ярко. Что было, то и напяливала, и всегда поражала Сашкино художественное воображение не только своим видом, но и тем, что у такого чучела, как она, такой красивый, богатый и умный муж. И как он её терпит? Возможно, из-за маленького ребёнка.
В следующий раз, они встретились только зимой, пытаясь обойти снежные сугробы. Ирина вела за руку дочь, а Сашка тихо шла за ней некоторое время и думала: «Конец бабе. Это, согнутая старушенция, моих двадцати девяти лет. Я так и знала, что муж её не выдержит и бросит». Сашке стало жалко Ирину. Она подошла и спросила: «Что с тобой случилось?».
– А, что такое?  – ответила Ирка.
– Ну, ты же знаешь. Ты решила повесится? Когда приходить на похороны? А Ленку я заберу к себе, будет сестрой моего сына.
Ирка опешила, сделала огромные глаза и заревела, точнее завыла. Мы стали лучшими подругами.
Она и не знала, что её Женька сделал Саше предложение, и хоть он очень и давно, ещё до встречи с Максом, ей нравился; они вместе катали коляски: он – грудную Ленку, она – того же возраста сына, но предать Ирину, тогда, не смогла бы. Слишком принципиальна.

***

У Таньки, Александры и Максима Дни Рождения были, примерно, в один день, и они решили отпраздновать данные события все вместе, на даче Максиминых родителей. Именно там Макс познакомил Сашку со своей женой Натальей и трёхлетним сыном, которую он с насмешкой называл «Бу-бу», прочти как лошадь Льва Толстова. Поскольку он был потомком Гончаровой, родители заставили его жениться на дворянке, у которой имя обязательно должно быть – Наталья, а его брат должен был жениться на имени «Елена». Так приказала их мама!  У Максима был протест против насилия над его личностью и запретом самостоятельного выбора из-за его дворянства, поэтому, он шлялся и работал циклёвщиком полов, что приводило его маму в истерики. Оттого, он созвал на День Рождения всех своих баб и даже малознакомых девушек. «Бу-бу» ревновала, не тихо, а в открытую. Его друг – «Уши спаниеля» пытался спасти ситуацию: читал всем свои стихи, развесил свои картины, орал, что он лучший художник в мире, но долго не продержался. Изрядно захмелев, бросил это безнадёжное дело. Копания гуляла. Максим не хотел уходить. «Бу-бу» периодически спускалась со второго этажа дачи и кричала: «Максим! Иди, сейчас, же в постель! Я кому сказала, время уже сколько! У тебя ребёнок».  К утру сумасшествие закончилось. Гости разъехались. Таньке поездка к Максиму на дачу понравилась. А спустя пару недель, Танька стала в захлёб рассказывать Сашке про своего нового возлюбленного Максима, нет, не того, который приглашал всех на дачу, а другого. Как они вместе ходят по ночным клубам, ресторанам, вместе употребляют грибочки, экстази и прочую дрянь. Все было хорошо в Танькином любовнике, кроме одного; за два года он так и не появился на глаза подругам. А Сашка долго думала, сказать ли Максиму, что их дружба переросла в чистое чувство. У неё было много поклонников, но никогда бы она не могла себе представить, что она кому-то сама признается в любви. Всегда объяснялись ей. Она назначила ему встречу на Пушкинской. Макс опешил и ответил: «Ты такой человек, которого нельзя обманывать. А действительно, нужно жениться и жить вместе, семьёй. Я не имею права тебя обидеть, или обмануть. Я могу гулять только с девушкой лёгкого поведения, которой я ничем не буду обязан. Мама хочет, чтобы я жил с «Бу-бу». А я не хочу. Поэтому, я шляюсь. Это протест. Я не мог тебе никак это сказать. Это объясняет моё поведение на даче. Ты меня прости. Мы будем друзьями, если ты хочешь».

И они дружили. Макс возил её в квартиру своего отца, где делал ему ремонт и показал всем нам Москву с крыши Дома на Набережной. Сашка в компании Максима и длинноволосого художника ходила в театры, гуляла в кафе, на выставках, Максим отвозил её в магазины и в сауну, где его знакомый мануальщик делал ей массаж. Макс не позволял себе даже поцеловать Сашеньку, дабы не вселить надежду.

Но однажды, спустя года два, он все же не выдержал и позвал её с другом к себе домой на чай. И была ночь, полная страсти и любви, на антикварной кровати с золотыми изогнутыми ножками и спинкой с резными головами львов. Утром, Сашка тихонько встала, поцеловав на прощание сонного Макса в губы, тихо ушла. Она не хотела нарушать их негласный договор. Чем снова поразила Максима. Он влюбился, но её звали не Наталья, а Александра.

***
Танька продолжала врать дальше, хотя и стала жаловаться, что Макс оказался не мужиком, а «тряпкой», в её понимании, что, то платье, которое он ей купил для бала в Дворянском Собрании, куда пригласила её его мать, не платье, а дешёвка с помойки, не то что твоё чёрное, бархатное с «толкучки». И, потом, он стал всё чаще говорить, что пора завязывать их пустые отношения. Сашка столько лет не могла поверить, что её предаёт подруга детства, которую она считала своей сестрой. Внутри она знала, что с самого начала, Таня рассказывает ей о Сашкином Максе, но, как же такое может быть. Как её лучшая подруга может обманывать? Разве такое бывает? И Макс молчит, и друг-художник. Но однажды сидя в гостях у Ирки, Сашка услышала от неё, что сегодня Татьяна идёт со своим Максимом в элитный ночной клуб. Тут Сашка вскочила, как ошалевшая и вскрикнула: «Срочно едем туда!». Такси довезло их быстро. Сашка, войдя в клуб, сбросила с себя шубу на пол. И вошла в зал с одной целью: «Убью!». За одним из столиков сидел друг Максима, ещё два прибора было не убрано со стола.
– Иван, где Максим с Танькой?
– Они только-только уехали.
– Аааа, разминулись, жаль!
Повернулась к Ирке, и та выдохнула: «Наконец-то».
И ты, сука молчала! Дрянь!

***
Прошло лет двадцать. Танька, наконец, решила свои материальные проблемы. Нашла неплохую работу, ездит отдыхать заграницу. Мужа у неё нет, детей тоже. Да, наверное, они ей и не нужны. Ирке Санька тоже больше не нужна – появились какие-никакие, но деньги, вырастила дочь, успешно выдала замуж. Сменила мужа, родила ему сына почти в 50 лет. Иркина мама купила для любимого внука дачу в Подмосковье и теперь Ира с сыном ждёт, как «Бу-бу» своего Максима, который не умеет даже полы мыть, не то, что циклевать.
Много чего ещё и хорошего, и плохого было в Сашкиной жизни; хорошая работа, умный и деятельный муж, воспитанный сын.
Но, когда жёлтые листья клёнов застилают опустевшую площадку перед обнищавшим и состарившимся «Детским Миром», в рабочем районе Москвы, Сашке хочется вспоминать только ту «толкучку», где она так удачно торговала и была счастлива от своей внутренней свободы и веры в будущее.
24 мая 2016