Реквием поэтам России

+++

РЕКВИЕМ ПОЭТАМ РОССИИ

Скажу я тем,
кто Русь не понимают,
И вряд ли, уж,
когда-нибудь поймут:
- Поэты на Руси не умирают,
А в полк её хранителей вступают
И вечно в русском языке живут.

"Не обретёшь надёжной славы,
Покуда кровь не пролилась…"
       Б. Окуджава

ПАМЯТИ НИКОЛАЯ РУБЦОВА

       "За все добро расплатимся добром,
       За всю любовь расплатимся любовью..."
 "Русский огонёк"
         Н.М.Рубцов     (3.1.1936 - 19.1.1971)

Идём во мгле, за зло - платя добром,
За ненависть и страх - платя любовью.
Рубцов был прав: "Мы денег не берём",
Лишь отдаём, где потом, а где - кровью.

Россия, Русь, блаженна ты в веках!
Нет на земле подобных человеков.
Здесь рубищем поделится монах,
А коркою - убогий и калека.
Вас примет на ночь чистая изба,
Накроет стол солдатка-молодуха.
- Войны не будет? - сгорбленна, слаба,
С вопросом вечным - древняя старуха.
- Господь не выдаст,
не кручинься, мать.
В углу – иконы,
в рамке - снимок сына.
Что ею пережито -
не узнать.
- Пречиста Богородица, спаси нас!
Жива молитвой - так из века в век.
Не липли к ней ни подлость, ни измена.
Велик в терпенье русский человек.
Но были ведь - Париж, Берлин и Вена!
К исходу ночь. Поправив оберег, я встал,
Плеснул водицы в рукомойник.
- Хозяюшка, спасибо за ночлег!
И деньги положил на подоконник.
Избави Бог! - скупое серебро
Отвергнуто натруженной ладонью.
Вот так всегда, Русь воздаёт добром,
Христовой неизбывною любовью.

4.1.2007

+++

НЕТ, РОДНОГО ПОГОСТА НЕ СМОГУ ПРОМЕНЯТЬ

"Ни страны, ни погоста не хочу выбирать.
На Васильевский остров я приду умирать."
       И.Бродский.


На Васильевский остров,
на Литейный проспект, -
Мерно, стылыми звёздами,
жёсткий падает снег.
Темнокожий Манхеттен
вязнет в скорбном снегу.
В бронзе слухов и сплетен,
на чужом берегу,
Как в затяжке прощальной,
вдох прервав на ходу,
Спит скиталец опальный,
дней свершив череду.
Жизнь сверкнула алмазом -
на полстрочки, на миг.
Оказалась лишь стразом,
обратившимся в пшик.
Нет, родного погоста
не смогу променять.
Без России не просто
жить, любить, умирать.
Ах, Васильевский остров,
Стрелка, Средний проспект...
Из Венеции, прозой:
- Не дождётесь, вовек.

1.2.1996
17.1.2009

+++

И СНОВА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПОЭТА

... С тех пор, почти полсотни лет,
Я вижу эти строгие проспекты,
Колонны и мосты, Невы вечерний свет...
Как будто бы с забытой киноленты,
Мне слышатся родные голоса -
Ушедшие, но всё-таки живые.
Как жаль, что я не верю в чудеса
И встреч не жду во времена иные.
И снова день рождения Поэта...
Ну, а моя-то песенка не спета?
А если спета, пусть её подхватят
Девчонки в разноцветных платьях
И юноши в лампасах, эполетах.
А ночи белые напомнят о поэтах,
Ушедших в мир иной.
Ещё живых.
И в том порукой этот праздный стих,
Разнеженного солнцем сибарита. Этсетера...
Финита, брат, финита.
Прости меня, великий Александр,
За дерзость, леность, за небрежность в рифмах.
Твой дар велик!
И мой не скуден дар.
Легко скользить по морю, среди рифов,
лишь гениям...
С рожденьем, Александр!

6 июня 2006 г.

+++

ПУСТЬ НАМ ПОМОЖЕТ ДУШИ ТВОЕЙ СВЕТ…

ПАМЯТИ АННЫ АХМАТОВОЙ

Смуглая девочка Аня Горенко –
то ли горянка, а то ли паненка.
Мог ли представить кто, что в мире этом,
стать суждено тебе, Свыше, - поэтом;
Женщиной гордой, неповторимой,
любящей страстно, безумно любимой.
Кто мог предвидеть, за славой звонкой,
горькую старость с тощей котомкой;
смерти, аресты – родных и любимых,
жалкую участь нищих, гонимых…
Жизнь, как цыганка, звала, обещала,
да всё исковеркала, всех разметала:
мужа – в могилу, сына – в тюрьму,
ну, а тебя – в ходоки за страну;
за заплутавшую в дебрях Отчизну,
по сыновьям отправлявшую тризну,
по дочерям - все исплакавшей очи.
- Господи, где же ты, есть ли ты, Отче?!
…Было, всё было и кануло в Лету.
Но нет покоя стране и поэту.
Нет ни забвения, ни прощенья,
ни покаяния, ни очищенья.
Дети и внуки насильников правят,
так же насилуют, травят и грабят
нищую родину, сирый народ.
Всем верховодит убогий урод.
По истощённым безхозным полям,
бродит зловещий ликующий хам:
Хочет землицу мою, под шумок,
в свой фармазонский упрятать мешок.
Реквием… Чёрный седой человек…
Страшный безумный трагический век.
Аннушка, милая, как же нам быть?!
Нет силы верить, и нет жажды жить.
Но перемочь надо врага
и отстоять любви берега,
чтобы рассвет наступил для детей
бедной страны уставших людей.
Пусть нам поможет души твоей свет,
Анна Ахматова, русский поэт.

1996

+++

28 декабря 1925 года

ПАМЯТИ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА

Анна, Анна...
Пороша, пороша засыпает глаза поэта.
Лето, жизнь - безвозвратно в прошлом;
Явь - зима, безысходность рассвета,
Безнадёжная тяжесть ели
На бликующем лаке гроба.
- Ах, Серёжа! Да как они смели?! -
Русь зашлась от слёз и озноба.
Ах, Танюша!
Мне хочется слушать
Без конца твоё грустное пенье.
Поздний вечер, впуская стужу,
В сени входит Сергей Есенин...
Нет, не входит. Не скрипнет дверца.
Нету сил сбросить крышку гроба.
Он в Россию вошёл, в её в сердце;
Через боль, сквозь мглу и сугробы.

1997

+++

ГЛОТОК ПОЭЗИИ

Ну не пишется мне нормальным
человеческим языком:
Рифма, строгая дева,
преследует, надоедает, нудит...
Хочется с выси парнасской
броситься в прозу лихим ездоком,
Ведь, сердце отполыхало уже,
и только ноет крестец,
и выю нещадно саднит…
Будто бы и не я
мчался по жизни в седле,
А жизнь прокатилась по мне
всею плотью своей.
Разметала кудри златые мои,
словно листы по земле,
Шпоры вонзая в бока,
погоняла: быстрее, быстрей!
Так пролетали мы годы,
как верстовые столбы;
С пеной у рта, мчались
без остановки во мгле;
Проклиная судьбу и присягу…
Встали пред бездною на дыбы
И запалили костёр,
дни и ночи сжигая в огне.
Что остаётся ещё путникам,
заплутавшим в степи?!
Думать неспешно, прошлое ворошить
с вечера до утра,
Волков и шакалов дразнить
и надеяться,
Что переступить черту жизни и смерти
ещё не пришла пора.

Пока рифмовал этот бред, два поэта ушли,
перешагнули черту,
Предстали пред Богом,
их Создатель утешил, простил.
Но чем восполнить
невосполнимую на земле пустоту,
В чём черпать веру, как жить
и где взять для жизни сил?!
Творчество? Как эфемерно оно!
Поэт - раб языка, невольник судьбы.
Ни страна, ни народ, ни женщина
не оценят при жизни его.
Но верен чудак неверной
капризной звезде...
Пусть глотком чистейшей воды
Слово его - душу твою освежит;
Ведь Поэзия - дочь Гармонии,
как и Музыка, в мире этом - превыше всего.

1996

+++

НА МОЙКЕ - ХОЛОДНЫЙ ДОЖДЬ

Александр Сергеич, Вам - двести шесть.
А мне... Да что я, совсем!
Но Вы моложе на двадцать... Честь?
Легко ль умирать в тридцать семь?!
Ах, Вы любили...
А он - подлец.
И тень на челе Натали.
Зовут к барьеру…
Как слеп свинец!
Метель. Горсть стылой земли...
Но это - в прошлом, а что теперь?
С безсмертьем бы век не знаться.
Я отдал бы жизнь, чтоб дрогнула дверь
На Мойке, 12-ть.
Пусть, хоть на час, откроют дверь.
Ну что - безсмертному стоит?!
А я приму сырую шинель,
Безмолвно накрою столик.
Вскипят бокалы искристым "Клико"...
Я пью за Ваше рожденье!
Признаюсь честно, мне не легко
Далось это стихотворенье.
- Ты не тушуйся! -               скажете мне.
Поэты - друзья и братья.
Истина в этом, а не в вине,
И стыдно того не знать нам!
И пронесётся, мгновеньем, час...
На Мойке - холодный дождь.
Опять Вы - в безсмертье,
Как в прошлый раз.
А я - в июньскую дрожь.

6.6.2005

+++

МАРИНА

"Консуэла! - Утешенье!
Люди добрые, не сглазьте!
Наградил второю тенью
Бог меня - и первым счастьем..."
          М. Цветаева

…Сбросив одежды несмело,
очи сокрыв под полями,
шляпы мучительно белой,
в танец вступила с богами...
Дрожь прокатилась волнами
по истомлённому телу,
и, воровскими шагами,
ты приближалась к пределу.
В страстном порыве взыскуя,
слились два бронзовых тела...
И вознеслось: Алилуйя!
Славься, моя Консуэла!
В грехопаденье заветном -
нет ни черты, ни предела.
Ни в Новом Завете, ни в Ветхом -прощения нет, Консуэла.
Но мы и не ищем прощенья, ведь знаем,
что не заслужили.
Ты будешь моим утешеньем,
тихонько всплакнёшь на могиле.
У врат позлащенных Эдема,
отказу в спасенье внимая,
восславлю тебя, Консуэла,
ты - бог мой, не надо мне рая!
В венке ослепительных женских имён,
рождённых в России, от края до края,
Я именем этим безсмертным пленён.
…Елабуга. Август. Цветаева.

1988

+++

ТЫ РАЗДАРИЛ ЛЕГКО И ПРОСТО.

ПАМЯТИ АРСЕНИЯ ТАРКОВСКОГО

Скупое половца лицо,
и имя редкое – Арсений.
Не Блок, не Пушкин, не Есенин –
Тарковский шлёт мне письмецо посмертное…
- О, мрачный Гений,
твой взгляд, из-под тяжелых век,
темнее вод подземных рек,
таит в себе огонь прозрение, очарований, отречений,
постигших наш суровый век,
где был безсилен человек
постигнуть тайны Откровений.
Где Муза скорбная твоя
не властна над безстрастным сердцем.
Но, всё же, дай в неё вглядеться,
Приблизь нас к тайне бытия!
- Все - смертны...
- Ты сгорел свечой,
на миг лишь озарив темницу,
в которой обречён томиться
наш разум, с гордою душой.
Ты раздарил легко и просто
"последнюю веселья треть".
Не смог легко ты умереть,
но Словом –
стал подобен звёздам.

1997

+++

  "Золотистого меда струя
   из бутылки текла
   так тягуче и долго..."
      О.Мандельштам

И струя золотая душистого мёда,
и "отцу всех народов" - наивная "Ода".
Гениальность… Отчаянья штамм.
Правда, ложь, жизнь и смерть...
Мандельштам?!
Жизни вкус лишь едва ощутил,
озарился, до срока остыл.
А за стенкой, на скрипке еврей -
всё по сердцу, по сердцу, злодей!
На поэта, вот времени нрав! -
Спущен бешеный "век-волкодав".
На лице и на темени - кровь,
в сердце - ужас, тоска и... Любовь...
Приговор был "гуманен" - в острог!
Смертью собран последний оброк.
Жизнь - дорога в заоблачный Храм.
Страх сполна оплатил Мандельштам -
гордой, звонкой монетой стиха,
жизнью и сладострастьем греха,
и отвагой "кремлёвского горца",
и больною душой стихотворца,
неизвестною братской могилой,
и посмертною славой постылой.
Он вернулся в свой город,
знакомый до слёз,
В край каналов, мостов,
грез и метаморфоз,
Где душистого меда поток
с кровью - круто мешает Восток.

1995

* Мандельштам принял христианство (лютеранство) в 1911 году. Его отец - купец 1-й гильдии. Главной удачей своей жизни Мандельштам считал дружбу с Гумилевым и Ахматовой. Умер в лагере в 1938 году. В 1937 году написал "Оду Сталину", которая не перевесила его "Кремлёвского горца" 1933-го года ("Мы живём, под собою не чуя страны...").


+++

ПОЭТ КРОВЬЮ ВПИСАН В ИСТОРИЮ

К 120-летию со дня рождения Николая Гумилева.
                (3(15) апреля 1886 - август 1921)

" Ты плачешь? Послушай... Далеко, далеко, на озере Чад,
Изысканный бродит жираф."
       Н.Гумилев
               
Озеро Чад. Львицы, жирафы.
Царствует жёлтая лихорадка.
Чёрная пума...
Как вы не правы,
Гордая женщина!
Смертная хватка
У этой беды.
Не спасут кресты -
Два солдатских "Георгия".
Николай в тюрьме.
Не спят посты.
И поэт Анне не нужен более…
...Вот он - в шлеме,
в стальной кирасе,
На борту испанского галеона.
Конкистадор - в погоне за счастьем,
Вся жизнь - во славу желанной донны!
Ради неё - в Новый свет,
В Новую Индию, где земли и золото.
Но от донны весточки нет.
И войско болезнями перемолото.
Озеро Чад. Львицы, жирафы...
Спирт безполезен. Бьёт лихорадка.
Чёрная пума...
Как вы не правы,
Страстная женщина! Смертная хватка
У этой беды.
Тяжелы кресты -
Два могучих "Георгия".
Гумилев пленен.
Стоят посты.
И поэт власти не нужен более.
Вот он - "нескладный и некрасивый."
Ну, кто это придумал -
Завистливый?!
О том, кто с шашкою за Россию -
В лаве улан неистовых.
Кто сердца ранимого не щадил
В боях, и ради искусства.
Перед расстрелом -
С улыбкой курил
Создатель "Шестого чувства".
Озеро Чад. Львицы, жирафы.
Смертных сжигает впрах лихорадка.
Чёрная пума...
Как вы не правы,
Горькая женщина!
Смертная хватка
У этой беды.
Не спасли кресты -
Два безстрашных "Георгия".
Офицер убит.
Сняты посты.
Поэт кровью вписан в историю.

10.4.2006

+++

А ВРЕМЯ ВСЕМ ВОЗДАСТ

 "Поэт пути не выбирает,
  Диктуют путь ему года.
  Стихи живут и умирают,
  И оживают иногда…
  И может стать поэт
  забытый
  Незабываемым вовек."
      Николай Глазков

Как грустно оттого,
что ты, брат, не забыт,
А хуже -
тривиально неизвестен.
С трибун не завывал,
бретёром не убит,
и, в общем,
никому не интересен.
Божественный нектар
с Эрато - был испит.
И должное воздал ты
Клио, Каллиопе.
Но лишь по смерти, вдруг,-
"проснулся" именит,
Любезен Родине,
но только не "Европе"...
Нет, лучше - умереть,
запойным сном забыться,
Но верность сохранить себе,
и знать - поэт.
Чем с барских жрать столов,
но за стихи стыдиться,
И званьем гнусным
быть отмеченным -
клеврет.
А время - всем воздаст,
по табели расставит,
Осыплет листьями
из лавровых венков.
Воздаст сполна -
тем, кто в тени,
кто в славе -
забвением…
Иль вечностью стихов.

1998

+++

 Я последний поэт России;
 Не к тому что вымер
 поэт.
 Все поэты остались в 
 силе.
 Только этой России нет.
      А.Вознесенский

Веры нет никому в России.
Врут политики, лжёт поэт,
Что скончалась страна в безсилье,
Что угас в нас Отчизны свет.
Есть подонки - корят бедою,
Вырубает её сады.
Мне ж - болеть со страной родною,
К изголовью носить воды.
Нет, не верьте тому, кто скажет:
- Канул в Лету последний след.
Возродится она, докажет,
Что светлее и ближе - нет!
С ней делю я нужду и беды,
Рад быть в первом ряду бойцов.
Пораженья свои, победы -
Добавляя к делам отцов.
Вижу пашни, кресты обители.
Сквозь невзгоды, мрак, недород -
К свету выйдем мы со Спасителем,
Что в тебе и во мне живёт.

2002

+++

БЛЕСТИТ ПОД ЗВЕЗДАМИ ИЗВЕЧНЫЙ ПУТЬ

   "Выхожу один я
    на дорогу..."

     М.Ю.Лермонтов

Святой Покров минул безснежно, но с морозом.
Даль в дымке - просеки, овраги и луга.
Роняют золото венчальное берёзы,
Заиндевели потемневшие стога.
Речушка скромная, как русая девчонка,
По перекатам отбивает такт.
Взлетают брызги, как с платком ручонка.
Но смущена. И прячет очи в плат...
Тракт, русский тракт - мученье и призванье.
Кресты, часовни, стражи, кандалы.
За грех и святость -
суд и воздаянье,
И Божий промысл,
и на гербах - орлы.
На бронзе патина, а на челе - тревога.
Змей под копытом, пропасть - под конём.
Русь. Всадник-Царь.
И вечная дорога...
Боль и величье - в облике твоём.
Таинственны в веках твои истоки,
Покрыты сумраком минувших лет.
За что, за святость или за пороки
Наш тракт кандальный в край утрат и бед?!
Блажен, кто верит. Лик твой скорбно-светел.
Блестит под звёздами извечный путь.
Сквозь твердь сердец - взывает века пепел,
И не даёт в безпамятстве заснуть.

17.10.1995

+++