Общежитие на Добролюбова

В Литературном институте
В нас не пихали тутти-фрутти,
Не баловали крем-брюле,
Не разводили фигли-мигли:
Но чтоб искусства суть постигли -
Учили бульбу печь в золе.

Истмат читал суровый Нартов.
«От этих Сартров и соц-артов, -
Он рек, - вот-вот грядет коллапс!»
Верзила Яковлев, из старост
Грознейший, не впадая в ярость,
Цедил в задумчивости шнапс.

Увы, пансионат «Чисмена»!
Случилась поколений смена,
Иная поросль зацвела:
Сдают свой богомерзкий тойфел,
И некому убрать картофель,
Такие-то вот, брат, дела...

А были схватки родовые!
Да, говорят, еще какие:
На пол-общаги детский сад...
Сгоняв к таксистам за чекушкой,
Заначив чирик под подушкой,
Славянофил храпел, пейсат.

Сапар и Норик, два прелата,
Умели выразить крылато
Что накипело на душе.
Тянулись девы к их алькову:
Не старику ж давать Малькову,
Парторг не ценит неглиже.

А поутру Иван Кириллыч
Тащил всех за уши в sport village,
Чтоб по лыжне в сугроб хлобысь...
Да ныло брюхо либо фалос,
И сил ей-ей не оставалось
До электрички доплестись...

И все ж Лицею и Тверскому
Мы благодарны, впав в истому,
За наш прекраснейший союз,
За счастье погудеть в столице,
Заделать чад и удалиться
Под сень благопристойных Муз!

Помянем с ласковым укором
Друзей замерзших под забором
Иль сиганувших из окна;
В веках останемся едва ли -
Зато мы четко сознавали,
Что молодость у нас одна.