Раненый ангел

Да и не сон это,не явь,не брежу:
достоин забытьЯ набат в столетья канувших секунд.
Творений обретён утраченный пергамент,
запечатлевший тонкий строй. Но где же? -
пред котловиною,что рождена под жуткий сердца бунт.

Острогов труд семипечальный тому лишь разглядеть нескоро надлежит,
кто прОбил сам себе раскатом поминальным
в такой утерянный гортанный полдень,
что радость с болью в век не разделИт.

Такое зренье не изменит в стужу,
такой исОн, - задремлешь или упадёшь, -
не дрогнет: всё греметь не перестанет,
всё упруже суровый хор уймёт страстей галдёш.

Осоки трон,не возвышаясь и не опадая,
сквозь не отверженный,но отстранённый путь,
осуществится,грех веков слезою выжигая,
во сне,в бреду иль на яву сердечку стонному не дозволяя в смерть уснуть.

...поёт осока,слов не зная...

Ревёшь! Ревёшь,стихия,раскалёнными полозьями сотканная в земь!
Ох,как глубокА твоих растравленных глазниц ссадина!
Грубой помЕтою
станИна-рОсстань творит дней моих сень,
степень высказанности всё вернее теряя,меру заданности.

Вот руки мои! Вот колени. Спрашивай.
Ран веретено - суд мой.
Да не плачу,не жалуюсь.
Вот он - я.

...воли было мгновенье,ставшее долговой тюрьмой...

Тихонько. Так внятно. Ясно: "Светает".
Уста твои вдохнули слово.
Тепло и птиц хорал в куполе тает.

...светает...

1996