Экзистенциальное поражение

Иногда становится так странно. Вроде бы всё хорошо и в жизни нет ни единой причины для тревоги или беспокойства. Дни пролетают в своём обыденном ритме, с каждым годом оставляя всё больше зарубок на древе бытия.  Тем не менее, какая то глубокая печаль так и норовит захлестнуть с головой и утащить на самое дно. Будто бы неизбывной и едкой горечью пропитано всё естество. Вся суть человека. С каждым шагом мы всё глубже увязаем в трясине существования. От осознания этого нас начинают лихорадить приступы паники. Они порождают всё большее число сумбурных и суматошных движений, делая наше и так шаткое положение ещё более отчаянным. Зыбкое полотно жизни рассыпается, обдавая нас градом несбывшихся надежд и горьких разочарований. Домашний уют и тепло близких людей, будучи обретенными, перестают  хоть что-то значить для нас. Они нас больше не греют. Любая мечта, будучи реализованной, оборачивается жалкой химерой. Всё тщетно. Мы полощемся в океане печали как дети, не умеющие плавать. Все плоды однажды сгниют и исчезнут, всё построенное  усердным трудом – разрушится, родившееся – умрет. Мы вязнем в мире, который до невозможности зыбок. Мы вязнем в том, что рассыпается, стоит нам только захотеть к этому прикоснуться. Homo Sapiens. Нам даровано сознание – искра, озарившая ад грубой телесности. Эта искра – наш дар и, вместе с тем, наше проклятие. Материя, из которой соткано наше тело – целиком и полностью трагическая. Нам дарована способность осознавать факт своего существования только, чтобы мы могли постичь всю его бессмысленность. Существование – это ловушка. Капкан, в который мы попадаем с рождением, и спасение здесь нам обещает только смерть. Талант и бездарность, капиталист и пролетарий – все уравнены в правах пред ликом мрачного жнеца. О как же был прав Эмиль Чоран и насколько горька и невыносима его правда. Да и его ли это правда? Сама суть каждого из нас кричит об этом каждую секунду нашего существования. Кричит от невыносимой боли существования человека, необратимо обреченного на забвение. Если мы вкусим эту отвратительную пилюлю познания, то вся сладость общемировой лжи больше никогда не сможет избавить нас от её тошнотворного привкуса. Насколько же парадоксален человек. Трагизм нашего бытия в его конечности. Но сама конечность бытия и есть единственный путь к спасению. В итоге, всё зыбкое оказывается самым ценным и значимым. Все сиюминутное - самым дорогим нашему сердцу. Возможно, мы сами - лишь дуновение весеннего ветерка в кронах ив или шепот приморского бриза