Дом на рабочей окраине

Старых окон подёрнуты веки,
Капли воли зажаты в кулак.
Во всю стену цитатой Карнеги
Нацарапано: «Всё ништяк!»

Так уж, всё?! Что ты знаешь, босота,
В серенадах сливных бачков?
Если светлое есть здесь что-то –
Только память её каблучков.

Этой памяти петь и ранить,
Твою память, порвав, совсем.
Ты уходишь, с собой глотая,
Её память с побелкой стен,

Задыхаясь от лёгочной боли,
Ничего не собрав своего –
Не убитый солдат алкоголя
И единственный рыцарь его.

Помнишь, в битвах товарищи падали,
Звонко хлопаясь об асфальт,
Не приемля коммерческой падали…
И играл нам минором альт.

Дети смуты, внуки острожников,
Отлетевшие на вираже.
Так хотелось листы подорожника,
Помуслякав, приклеить к душе.

Смесь вечерняя с хмарью липкой.
Двор трясиной к подошвам льнёт.
Только жалостно, вроде, скрипка,
Каблучками её поёт.

Нет, почудилось. Снова тени.
Эшафотом подъезд без мер.
Деревянный настил ступеней
Всё грассирует: «СССР…»

Ночь – надолго. Дыхание тише.
В сотый раз не включается газ.
Только томики пыльных книжек
Видят сны, не дождавшись нас.
...............................

Неоткрытых легенды стран белы.
От того ли по-прежнему хочется:
Не проспать, как спускаются ангелы,
Забирать нас из одиночества.

2016