An Bernhard

Дорогой Бернард, должно быть, в Австрию не дойдёт письмо до конца весны. Вам пишу, не зная, печальны ль, счастливы, не прося ни помнить, ни меня простить. Что Вы видите, в Ваших рассветных сумерках заглянув за складки серых гардин?

Иногда мне кажется – мы с Вами умерли, когда аэропорт, замотавшись в сатин, за моей спиной утонул в белой пене, что-то лёгкой птицей покинуло грудь, навевая порыв упасть на колени… Не прошу ни помнить, ни меня вернуть.

Может быть, Бернард, перед Вашим взором распростёрся мокрый, уставший Берлин? В таком случае, Вы прочтёте не скоро, если вообще… Вы всё так же один? Пьёте кофе в семь двадцать и ездите в Вену, а в выходные – к подножию Альп? Sagen Sie echt, nach mir noch sehnend erinnern Sie sich an meine Gestalt? Was denken Sie, wenn Sie den Mond sehen, der im Abendhimmel so schweigend steht? Ob Sie ihn um Vergessenheit flehen? Ich wuerde nie bitten mich zu versteh'n. Und ich bitte nicht mich genauso zu wissen wie am letzten Tage in meiner Stadt.

Dass ich mich laengst mit dem andren kuesse haette ich Ihnen auch nicht gesagt wenn ich bitten wuerde, zurueck zu schreiben.

Bernhard, hab bloss was von Ihnen getraeumt – dass ich mich auf einmal in Ihrer Heimat befand. Ohne etwas zu bereu'n bin wieder mit duenst'ren Gedanken meinen in winterlicher, kleiner Maerchenstadt. Такие снега никогда не тают, так же, как в памяти дни не горят.

Надеюсь, что Вы там всё же счастливы, но этого мне уже не узнать – что-то мне шепчет, что Вы не в Австрии, не прося ни верить, ни понимать.