Собачья любовь. Глава 5. Мэгги

     Мне немало пришлось поломать голову над тем, в какой последовательности я хотела бы изложит свой рассказ под названием «Собачья любовь или собаки в моей жизни». Даже, несмотря на то, что все они были разные по характеру, красоте экстерьера, породистые и без, что кто-то из них жил со мной значительно долго, кто-то только ступил на мою страничку жизни и почти сразу исчез, порой, даже, не вильнув хвостом, я никак не смогла выделить их в ряд по значимости занимаемого ими места в моей судьбе. Я пыталась неоднократно. Всегда  начинала:Акбар!.. Но не в силах молчать   сразу продолжала:»Нияночка…». Тут же  из моих уст вырывалось:»Хэппочка»!. Потом следовало, почти слитно:»Акзор!.. ". Мы называли его ещё Белый. .. И,  почти не делая паузу, торжественно, величественно, как оглашают царский указ, я произносила:»Гранд!», как будто, он вот-вот мог выйти, чтобы усесться на  высокий собачий трон.  Ведь, только, Гранд мог ранним утром «присесть» ко мне на диван, чтобы тут же улечься рядом и дальше спать вместе со мной. Мой король Гранд...
Но я продолжала церемонию представления своих четвероногих питомцев, ни на йоту не умаляя чувства любви к каждому из них. И, как слово из песни жизни, звучало:»Мэгги». Слово, наполненное теплом и лаской…
Но за ним врывалось неудержимое,необыкновенное:»Джулия!». Как целый куплет, целый припев! Как удивительная песенная история общения с этой собачкой, которую мне удалось исполнить по воле случая.  Появление тихой, боязливой, какой-то очень утонченной эрдельтерьерши Джулии в нашей семье было невероятным событием всего двора. Как оказалось, в дальнейшем… Но образ Джулии я закрывала, произнося:»Шейла!».  Милая, смешная, добрая, потерянная, выгнанная от тех, кого она любила больше всего на свете, она смогла и меня полюбить всем сердцем в знак благодарности за то, что я её приютила.
И всё же я делала мгновенную паузу перед тем, как произнести:»Молли»… И смех, и грех. Моя Молли, удивительная хитрюга такса. Которая смогла меня провести, как ни одна из собак.  А ещё был маленький «подобрыш» Тобик … Хвост – хризантемой. Красавчик!.. И вот, наступал самый ответственный момент, потому что я произносила кличку:» Бой!». Тот, кто и сегодня живёт со мной. Чему я беспредельно рада. Этот пёс сразу заявил мне каждой минутой нашего общения, что он всегда будет присутствовать в моей жизни. Так и есть Бой – моё всё.  Как и все, перечисленные только что, мои любимейшие собаки. Все они, безусловно, дороги мне. Любимы одинаково. С разницей в том, что кого-то чуть дольше, но не больше и не меньше. Моих собак объединяло одно – беспредельная преданность и верность мне. Из этих непревзойдённых качеств их собачьих характеров были замешаны наша любовь и дружба. И, только, в силу жизненных обстоятельств, которые оказывались сильнее меня, точнее, я проявляла слабость, мы расставались. Но, в моём сердце они все - здесь и сейчас. Моя любимая разноликая, разномастная, разнопородная и разнопослушная  собачья свора. И я, как многорукая богиня, глажу и ласкаю каждого пёсика, каждую свою девочку так, словно, у меня нет никого любимее и дороже на  всём белом свете.
…..Сегодня, спустя целую жизнь, воспоминания о наших отношениях дарит мне ощущение целого ряда невероятных, потрясающих, согревающих душу, чувств. Только в самом высоком смысле этих слов и, несомненно, только, с большой буквы. Любовь и Дружба!.. И, несмотря на горечь расставания, мне всё время хочется их вспоминать. Поэтому я решилась написать рассказ про всех своих любимцев, чтобы перечитывая его снова и снова и,  думая о них в момент прочтения,  проживая,  можно было ощутить их живое присутствие рядом со мной...
….. Возвращаясь к моей дилемме о том, как, всё-таки, было бы интереснее и правдивее вести повествование, я выбрала единственно-правильный путь, на мой взгляд, - восстановить  хронологическую цепочку событий в той последовательности, в какой мои верные Друзья приходили ко мне, чтобы остаться насовсем, как я думала, встречая каждого из них по очереди. А очередь, видимо,  всё-таки, существует!..
   Итак, если кому-то интересно, позвольте мне продолжить. А остановилась я на том, что мой Гранд ушёл безвозвратно.
… Летели дни, недели, месяцы. Прошёл год,  начался другой. Жизнь текла своим ходом. Детки мои подросли. Мы стали еще больше времени проводить с ними на улице, во дворе нашего дома. Сейчас, вспоминая те далекие дни, у меня складывается  практически один и тот же  пазл, на котором  мои «гаврики»  живут на улице!.. Там они и ели, и пили, и спали. Я их, между нами говоря, всё время выпроваживала на свежий воздух. Благо мне хватало и мамок, и нянек. Конечно, у меня была своя корысть: мне нужно было переделать по дому очень и очень много, потому что сразу после больничного листа по уходу за новорождёнными и очередного отпуска за год  я вышла на работу. Я поставила тогда мужу условие, что сидеть с детьми не буду!.. Тогда. А сейчас я бы всё отдала, чтобы нянчиться со своими карапузами самой... Дела мои  начали налаживаться: мне, наконец-то, стало удаваться справляться со всем и всеми в доме. У меня, как будто, прибавилось времени в сутках: я стала всё успевать. По мере того, как ребятишки подрастали, мне становилось «легче дышать». И у меня появилась возможность самой выходить с ними на прогулку.
... Однажды я привела в дом, вместе с Витей и Таей, и свою новую жиличку Мэгги. Это была чернющая-пречернющая, как полярная ночь, маленькая собачоночка, породистая: малый пуделёк. По её крайне запущенной внешности сразу было видно, что она потерялась очень давно. От её роскошной стрижки под «льва» остался еле-видимый намёк. Шерсть висела на ней  грязными свалявшимися  катышками, как шары на новогодней ёлке, которая давно-давно была выброшена на свалку. Но, даже, несмотря на столь запущенный и удручающий внешний вид, Мэгги была великолепна. Прелестнейшее создание совершенной красоты, которое невозможно было спрятать ни под какими тоннами грязи. Мэгги сразу представила нам свой лёгкий, необычайно игривый нрав. Она была нежнейшим и ласковым до умопомрачения существом. Помню, что нам пришлось очень сильно потрудиться, пока мы отрезали с неё, чуть ли не к коже прилипшие, комки закатавшейся шерсти. И Мэгги предстала перед нами во всей  красе с огромной благодарностью и желанием общаться с нами весело и игриво, как могла она одна. Ребятишки тоже помогали с непередаваемым удовольствием, кто как мог, вернуть Мэггочке первозданный лоск. Таечка старалась особенно: она пыталась с невероятным упорством, раздобыв детские ножнички, самолично сделать стрижку, проявив неподдельный интерес к парикмахерскому искусству в самом раннем возрасте. Чудоковатое, заросшее существо нашими стараниями превратилось в неописуемую породистую красавицу .
   Наша Мэгги моментально стала всеобщей любимицей. И, в первую очередь, моих малышей. От безмерного чувства любви они разрывали бедную Мэггушку на части.  Их безудержное чувство, желание обладать Мэггой не знало никаких границ. Мэгги, пудель с искрометной энергией и кипучей живостью, буквально валилась с ног после игр в мячик с моими двумя подрастающими живчиками. Это было такое весёлое, радостное, шумливое и бесконечно игривое время. Очень светлое и счастливое. Мне было крайне сложно конкурировать со своей ребятнёй, но я пыталась изо всех сил и, думаю, что мне удалось завоевать безраздельную Мэггину любовь. Хотя Мэгги и очень нравилось баловаться в шумные игры с моими двойняшками, но кормила-то и гуляла с ней я, купала и вычесывала тоже я. Так как я - о ней не заботился никто. А это и есть немаловажное проявление любви – забота о любимом существе.  Не очень-то будешь веселиться и прыгать на голодный желудок! К тому же, я уделала Мэгги всё своё свободное время. Которое у меня  было уже в наличие достаточно, чтобы дарить его и Мэгги. И я очень любила её. И Мэгги стала моей собакой, как и все предыдущие. Снова. А я платила ей только постоянной взаимностью любовной и заботой. Весёлый нрав Мэгги и её живость безупречно сочетались  с характерами моих слатопунчиков. Они были такие же шустрые, непоседушки, озорники и весельчаки, как и моя подобрыш Мэггушка. Нам было замечательно вместе. Мы были счастливы. Мэггочка прожила год в моём санатории, а потом случилось вот что.
….. Летним прекрасным утром Мэгги пошла самостоятельно  провожать на работу мою младшую сестру, что вошло у неё уже в обыкновеннейшую традицию: дойти  до автобусной остановки с Леной и вернуться домой...
Но в то утро, из неубедительных и крайне неуверенных слов сестры Лены, она почему-то  «села» в автобус и ПОЕХАЛА... Наверное, Лена пыталась её отправить домой. Но моя Мэгги уехала навсегда в неизвестном направлении. Я так и не услышала вразумительного объяснения от сестрёнки вечером, когда вернулась с работы, как и она, и обнаружила исчезновение Мэгги. Как я опять ревела, как я досадовала на СЕСТРУ! Мало сказать: я ругала её с негодованием, полная отчаяния от очередной потери!.. А Мэгги не находилась. Она так и не прибежала и не приехала обратно. Я искала её через газету, развесила на каждом столбе в околотке объявления по всему следованию маршрута  её от дома с Леной до автобусной остановки... Искали все, как могли. Нашёлся свидетель, который и подтвердил мне Ленино предположение-догадку о том, что чёрненький, прекрасный пуделёчек запрыгнул в автобус за прекраснейшей из всех блондинок в мире... А Лена, оказывается, этого и не знала: она спешила на работу и не могла в автобусной толкотне заметить, что Мэгги где-то рядом. Поэтому сестричка и не могла мне ничего толком рассказать. Увы! Наши усилия были тщетны. Всё было безрезультатно. Мэгги была слишком хороша, чтобы ей позволили остаться на улице. Конечно, её забрал кто-нибудь прямо в автобусе!.. Хочется верить в это.
    Мэгги ушла, не попрощавшись. Бесследно исчезла, как будто, её никогда не было в моей жизни. Она растаяла в то утро вместе с утренним туманом, который в тот день густо укутал город, чтобы украсть мою красавицу... Мы все очень переживали. Грустили. Но уже знали, верили, ждали, надеялись, что новая встреча не за горами. Я уже не могла жить без собаки.