Цверг и кайло

И была ночь, и был день, но под землей не было этому разницы. И открыл цверг глаза, и увидел он камень: и горная порода, и минерал, и руда стали равно милы его сердцу. И опечалился цверг, осознав, что камень нуждается в обработке, а пальцы его недостаточно тверды для этой работы; и шагнул он в подлунный мир, и изыскал себе дерева и металла. И к корням гор вернулся он, и трудился и ночь, и день — так получилось кайло.

И возрадовался цверг, что может теперь освободить красоту камня, и легкость его, и величие. Много дней он работал, не ведая сна, и засияли чертоги его жеодами аметиста и кисточками горного хрусталя, кварцем и родонитом, сапфиром и корундом.

И исполнился он печали, что некому ему показать плоды трудов его, что не с кем поговорить ему в минуты ночного отдыха. И взялся гном за кайло, и работал в поте лица и ночь, и день, и вырубил себе жену.

И опечалился он, видя, что грубы черты лица ее и несовершенны. И взял цверг металла, и работал долго — так получились резцы. Из алмазов было тело ее, волосы — яшма, а глаза — туманная подлунная зелень, и пятна не было на ней.

И возрадовался цверг, закончив работу, и замер с резцом, радостный и счастливый. И тотчас обрела она плоть и кровь, и живым хризопразом сияли ее глаза. Но цверг не оставил кайла.

И работал он, глубясь под корни гор, а она творила урашения из металла и камня, и говорила с ним в минуты ночного отдыха. И опечалился цверг, размышляя над тем, что даже самые умные мысли со временем истираются из памяти. И вырубил себе сына, задумчивого и мечтательного, и книга была в его руках. Часто уходил он в подлунный мир, но всегда возращался, и приносил с собой красивые сказания и веселые песни.

Вскоре захворала его жена, и горячей была, как камень, под которым текут купальные воды. Что делать и чем облегчить ее страдания, не ведал цверг, но, памятуя о кайле, вырубил себе дочь. И строга была эта дочь, и руки ее были умелы. Часто уходила она в подлунный мир, но всегда возвращалась, и приносила с собой целебные травы и корешки.

И вернулся сын из подлунного мира, и рассказал, веселый, о чудесном напитке, что веселит сердце и ноги плясать заставляет. И взялся за отцово кайло, и долго трудился, и вырубил себе брата. И был этот брат весел и толст, и варил он хмельной напиток, и звали его пивоваром.

И вернулась дочь из подлунного мира, и опечалилась она, рассказав, что не везде в верхних землях нашла она справедливость. И взялась за отцово кайло, и долго трудилась, и вырубила себе брата. И ведал законами этот брат, и хотел он знать, в чем есть справедливость, а в чем ее нет.

И, движимый жаждой знания, ушел он в верхние земли, и долго скитался, изучая нравы и обычаи тех, с кем встретился по пути. И вернулся домой, и взялся за отцово кайло, и вырубил брата и сестру. Кудесницей была эта сестра, прекрасная, неунывающая и чуткая, и веселила на праздниках ребятишек, и огненные шары слетали с ее посоха, когда приходила беда. А на братнином поясе висели два топорика, и неразговорчив он был, и смел, и был он воином.

Так и повелось с тех давних пор, что каждый цверг исполнен был гордости, трудясь над тем, что приносило ему радость, и равны были они, но кайло объединяло их всех. Так и висело оно, иззубренное, на стене тронного зала, и каждый был волен взять его в свои руки.