Глава V

Поймешь ли ты то чувство, когда человек, который тебе симпатичен, смотрит якобы на тебя, и ты уверена, что его улыбка предназначена именно тебе, и ты тоже начинаешь ему улыбаться, первое время не догадываясь обернуться. Но как только ты обернешься, ты увидишь его “новую девушку”, которой он как раз-то улыбался. Ладно, с одной стороны, даже все равно. Но добавь к этой ситуации еще и проходившую мимо тебя родню, и вот, уже не так уж и “все равно”. Появляется очень смешанное чувство паники, стыда, неестественной радости и чего-то еще…
Так вот, недавно было именно то событие, которое заставило меня испытать подобное ощущение. Это случилось как раз у того парня, которого избил его отчим.
Дима, черт его знает где, достал один укол. Он не говорил что это, не говорил кто ему это дал; он просто предложил мне. Но, услышав твердый отказ и пару словечек в духе старой доброй Лиззи, он все-таки достал шприц из какой-то деревянной коробочки и всадил его себе в руку.
Отрава подействовала скоро.
- О-о-оу… - еле-слышно прозвучал Митя, когда вынул шприц.
- Ты чего?
- Это героин. Скоро я почувствую такое наслаждение, какое ни ты, ни я никогда не испытывали! А-а-а… ка-ак б-больн-но… - Его глаза вдруг сами собой прищурились, но все также были устремлены прямо на меня, голосовые связки резко расслабились, так что трудно было разобрать, что он сказал в конце. Челюсть начала слегка подрагивать. - А-а-а…
Чем больше проходило времени, тем большее количество членов захватывала дрожь и тем сильнее расширялись его глаза. И, наконец, наступил момент, когда он широко-широко их раскрыл. Это были глаза-окна; глаза, в которых можно было видеть радость в высшей степени. Но я понимала, что это совсем нехорошо. Плюс, на краях его губ стала появляться белая пенка. Состояние слегка замерзшего человека, у которого трясется подбородок, переросло в состояние человека, у которого случился эпилептический припадок.
Но самое ужасное опять было в этих глазах! Они все это время смотрели на меня. Вначале, через секунду двадцать после укола, они как-будто говорили: “Это ты виновата! Ты позволила мне совершить это с самим собой!”; потом: “Я все равно чувствую твою вину, не смотря на то, что я под кайфом и мне уже лучше”; в конце же они только радовались и говорили что-то вроде: “Какой же ты хороший человек! Спасибо тебе, что ты меня не остановила!”.
Удивительно, что все вышеописанное произошло минут за пять, потому что те пять минут мне казались вечностью.
Я поняла, что это: “передоз”, - одним прыжком встала с колен на ноги и побежала отыскивать телефон. Найдя его, я набрала номер скорой помощи и продиктовала адрес. Больше я ничего не могла сделать, так что я убежала из квартиры. Поймите, я боялась.
Я пробежала с десяток улиц и остановилась в каком-то странном дворе. Здесь лежал пьяный дядька, у которого была жутко длинная борода (честное слово, до колен), а вся одежда порвана и грязна. Он что-то пел. Не помню что. Однако, я помню двух странных людишек, которые проходили мимо и говорили о чем-то; помню, как один из них достал пятитысячную купюру из кармана и дал бомжу; помню, бомж обнял его и куда-то побежал. Потом я достала флягу и допила все, что оставалось.