Дух

Кругом темно, над бездной тени!
Дух в жажде новых откровений,
Парил, тревожа вышний мир
Но пуст и хладен был эфир.
О сколько времени и снов,
Прошло тому не счесть веков.
Но вот однажды издалёка,
След вспышки усмотрело око
Свет отразившись, стал луной,
И окруженный тишиной,
Заплакал Дух. Слеза бежала!
Предтече - вечному, начало.

И от бессилья не от злобы,
Преодолеть волненье чтобы,
Изгнанник вечный и пиит,
К земле неведомой летит.
Его манит не свет любой,
А лишь планеты голубой.
Как  Духу  всё ему подвластно,
Он выбрал Землю не напрасно. 
Её коснувшийся едва,
Сложил он вместе два крыла,
И завернувшийся в шабур
Печален, шёл во тьме и  хмур.
О камни ноги окровавив,
Себя, конец пустой представив,
Корил,  в безумии бредя,
В сомненьях думы коротя.

Но слышит пенье птиц из рая.
Дорог, идёт, не разбирая.
И видит прямо пред собой,
Сады цветут, пчелиный рой,
Нектар на ветках собирает.
И вот деревья обступают,
Благоухает пестрый омут…
Уже почувствовав истому,
И прежде чем продолжить путь,
Решил немного отдохнуть.
Прилег, и сразу задремал.
О, если  бы он только знал,
Что провиденье приготовит.
И даже Дух не прекословит,
Тому что не жалея сил,
Для всех  сознаньем Бог творил.

Во сне ли видит наяву,
Небес бездонных синеву,
Ручьев журчанье, цвет травы,
И запах, до круженья головы.
Не пожалел что выбрал, Он,
Планету дивную как сон.
Где в кущах разных ходят звери,
И на невиданном примере
Всех называть, придумав сам,
В придачу  к прочим, жил Адам.
С рожденья был он оптимистом.
В лесах ли, даже в поле чистом,
Он всюду видел жизнь и труд
А рядом змей жил он не плут.
Он знал, что если нету рая,
То предстоит судьба иная.

Не скрылось от пытливых глаз
Что в будущем идет подчас:
Плодятся люди, разный род
ВелИчать жаждет свой народ.
И всё судьбе наперекор,
Ведут между собою спор.
Кто «выше дальше и быстрее»,
Тому добыча, кто сильнее.
А прочим не простой удел
Живет лишь тот, кто захотел.
Чужого с места изогнать,
Принизить и собой подмять.
Кто изловчился, оболгал
Кто был никем, но многим стал.
Так суета, как ржа сжирает
Всё то, что о себе не знает.

Опять в слезах наш гордый Дух
Уже взроптал он прямо вслух
«К чему такие  в том мученья,
Нужны ли людям поученья…»
Прогресс, процесс и прочий звук,
Когда «как лапти, не для рук».
Всё что творит «венец природы»
Всё предаётся через годы.
И в разных видится делах,
Рождая  мерзости и страх.
И ненавидят жизнь и свет,
Когда другого, в мыслях нет.
МолЯтся, молят, просят Бога
Пытаясь вызнать, где дорога.
Дорога, где? Вся под ногами!
Ее, не видя, «топчут» сами.

Где в каждом деле тлеет трут
И каждый раз огня там ждут.
Неверный шаг, неверный взгляд,
И вот уже звучит набат.
И лижет тело адский пламень,
Рабов безудержных желаний
Сомненья, зависть и  раздор
До  точки  сузили простор.
Гудит и фыркает машина,
Ей все равно жена, мужчина,
О том он должен помнить сам.
Грохочет Молох по телам.
Здесь тлен и плоть, перемешались,
Кто умер, будто не расстались,
Со бренной  жизнью со своей:
Желаний, мыслей карусель.

Мечта мечтой, она повсюду:
Чтоб дом, или каменьев груду,
И без  особого труда…
Овечки белые сюда,
Сбиваясь глупостью, стремятся,
Желая в волю напитаться.       
Здесь забывают о печали!
И чтобы только не  узнали,
Что бесполезны их старанья,
Рожденных, сразу на закланье.
Зачем тревожить ум напрасно?
Без лишних дум она прекрасна,
Что окружает нас порой…
А нашей повести герой
Сидел, горюя и страдая,
Под  небом бесконечным рая.

И понял Дух в тот горький миг
Так через суть всего постиг,
Что Бог не думал, строить рай
Он предложил лишь: «выбирай!».
И человек, он есть Адам
Меж двух отдельных,  выбрал сам.
Ему не труд и не сомненья,
Нужны плоды лишь, и коренья.
Но  просто всё, коль одинок,
И Бог решил, что дайте срок,
Не из ребра, кто своё даст,
Он скоро женщину создаст.
Адама он лепил из праха
Немного глупости и страха.
Чуть-чуть уменья и сноровки,
И нервы витые веревкой.

И брал Бог этот самый прах,
Что был  в его святых ногах.
Там отпечатались следы,
Его сандалий, суеты.
А там и пыль, помёт и семя:
Такое вот лепилось племя.
Для Евы (имя не назвал)
Бог тему лучше выбирал.
Немного красоты, жеманства.
Чуток ума, и постоянства,
Любви вселенской через край
И вздора всунул невзначай.
Но все не то, таки дела
Она еще рожать могла.
И через это сколько раз.
Себя спасала, как и нас.

И этим Бог ей дал завет
Что жизни без потомства нет!
Адам он, что - дивана сын.
А Еве славных палестин,
Ни как не хватит, снова дай!
И вот уже им тесен рай.
Обуреваема новьём,
Она Адама ест «живьём»:
«Сруби к чертям, деревья зла
Что научили, как «козла»
Жевать траву и всякий плод.
Ума прибавит? Денег вот,
Прибавит ли, уже вопрос.
Ты до раздумий не дорос,
Иди паши, и сей с утра...
А то всё будет как вчера».

Плодятся дети, мир растет,
И в каждом отпрыске живет
Адам и Ева, дочь и сын.
Их много, но на всех один
Стараньем Бога  и небес-
Желанье хлеба и чудес.
От праха грязного и вздора-
Остатки вечного раздора.
И Глупость верная приблуда,
Уму пытливому  остуда.
Дух видит всё, и уже знает
Что так все потому бывает,
Раз Бог творил отдельных двух,
То потому он к этим глух,
Что лишь желания имеют,
А вместе   чувствовать не смеют.

И в состраданье, Дух воспрял,
В желанье изменить восстал,
Против  Всевышнего уклада.
Считая, что другое надо… 
Сей откровенный кавардак,
Ему не нравился ни как.
Мол, куда смотрит сам Господь?
Ему бы жатву ту полоть,
Но он взирает безучастно,
И обращение напрасно
К нему, на всё! Не внемлет он.
Кругом него покой и сон.
А мир, рождённый не для  сна
Желает жить, идёт весна
Так чередой неизменимой
За нею лето, осень, зимы.

Родится, вырастет, умрёт,
Плодится и живёт народ.
Деревья семенем растут.
И не надеждою живут,
А предписаньем как зароком,
Извечной памяти уроком.
Лишь человек надеждой мнит,
Мечтами и делами сыт,
А что б услышали друг друга,
Необходимо в срок по кругу
Иметь связующую нить.
И  с ней в контакте, что бы жить
Она и денно и ночами
Всегда должна быть рядом с нами.
Тревоги тело бередят
Коль чувства порозень хранят.

Что одинокому порукой...
Что станет нестерпимой мукой,
Тому, кто жизни этой рад?
Кому весомей из  наград,
От Духа трепетную часть,
Иметь  в груди и чтобы страсть,
Не упокоилась навек,
В своём прозванье-человек.
И разделив своё на части
Дух принял в жизни их участье.
Теперь у каждого в тиши
Стук сердца и  печаль души.
Соединились на просторе
На радость вечную и горе
Две половины Рай и Ад
А если просто Д-А-Р и Р-А-Д.

РАДость то, что достаётся
Тем, кто в горе остаётся,
И в веселии однока,
Честен он и одинаков.
ДАР тому, кто, тратя силы
Не старался быть всем милым.
Делал кто не для наград,
Справедливости был рад,
И прощал чужую злобу,
Человеком звали чтобы.
Не мечтал о пустом рае,
Ад кромешный создавая.
И с тех пор отринув страх,
Дух витает в облаках.
Верит в то, что Бог лепил
Будет жить по мере сил.